Шумакова оглянулась по сторонам и попыталась высвободить руку.
– Танечка, я очень спешу… Да и рано тебе по ресторанам ходить.
– Надо же когда-то начинать… Теть Лид, да вы поймите: сви-да-ние! А у меня нет ни платья, ни туфель. Кошмар!!! Что выбрать? Как выбрать?
– Ну а я тут при чем? – Шумакова начала раздражаться.
– В том-то и дело, что «при чем»! Мне нужен женский совет.
Лидия Васильевна замахала рукой.
– Нет-нет-нет! В другой раз, я сейчас спешу.
Но Танька вцепилась в соседку крепко-накрепко:
– Теть Лид, вопрос жизни или смерти! Вы меня, как женщина, должны понять. Хотите, вот сейчас встану перед вами на колени посреди улицы?! Хотите?!
Таня говорила так громко, что люди начали останавливаться и оборачиваться. И Шумакова сдалась.
– Ладно, ладно! Только быстро…
Они зашли в магазин. Лешка ринулся следом. Споткнувшись на грязных ступеньках о катки, по которым в магазин завозили тележки с товаром, Казарин забежал на первый этаж и сразу увидел Татьяну и Лидию Васильевну, входящих в отдел женской одежды. Протиснувшись сквозь очередь в кассу, он проскочил в соседнюю мужскую секцию и для виду начал разглядывать товар, благо никто не обращал на него внимания. Продавщицы в магазине по стойкой советской привычке игнорировали покупателей. Когда очередной гражданин направлялся к ним с вопросом, они перемещались на другой конец прилавка, не прерывая беседы. Когда же покупатель следовал за ними – возвращались обратно.
Перебирая рубашки с пристегивающимися манжетами и воротничками, галстуки в горошек из шелка- поло-тона, подвязки для носков, Лешка наблюдал, как Танька примеряла то одно, то другое платье, нагружая Шумакову ворохом вещей. Но та расставаться со своей сумочкой не собиралась. Таня старалась и так, и сяк, но ничего не получалось.
– Лидия Васильевна! Какое платье!!! – вдруг взвизгнула Шапилина.
Шумакова инстинктивно обернулась.
– Лидия Васильевна, это платье просто для вас! Примерьте, а?
Лешка видел, как Шумакова начала отнекиваться. Но Танька вцепилась в нее, как клещ. Наконец, Лидия Васильевна попросила подержать свою сумочку и пошла в примерочную. Как только она скрылась за занавеской, Шапилина быстро открыла сумку и так же быстро ее захлопнула.
Дело было сделано, и Лешка уже направился к выходу, но тут перед ним вырос какой-то подозрительный тип.
– Заграничные часы не интересуют? – полушепотом спросил он.
Лешка не успел ответить, как рядом появился другой тип и так же шепотом сказал:
– Не бери, там механизм игрушечный.
Казарин презрительно посмотрел на спекулянтов, сплюнул и выскочил из отдела. На улице в ожидании Таньки он начал рассматривать витрину с игрушками: заводные птички, мотоциклисты в военной форме, физкультурники на турнике и тачанка с Чапаевым. Он не успел еще изучить все до конца, как появилась запыхавшаяся Танька.
– Ну?! – нетерпеливо спросил он. – Видела?
– Видела…
Вид у Таньки был усталый.
– Тысяч двадцать, тридцать… А может, и пятьдесят.
– Камней?!!
– Рублей!
Лешка недоуменно посмотрел на Таню.
– А где бриллианты?
– Не знаю, – Шапилина пожала плечами и зашагала по улице.
Лешка догнал подругу.
– Может, она в ресторан собиралась? Или за покупкой какой шла?
– Ага! Только сейф дома оставила, – пошутила Танька. – Да говорю же я тебе: там тысяч пятьдесят было, пачками. И банковскими ленточками каждая обвязана.
Сбитый с толку, Лешка мучительно искал решение:
– Что же получается? Барок продает камни. Так?
– Так, – согласилась Танька.
– Если так, то деньги должны быть у него. Так? – не унимался Лешка.
– Ну, так.
– А почему ж тогда деньги у Шумаковой? Шумакова сама, что ли, чем-то приторговывает?
