– Иными словами, некому подтвердить, что вы звонили сыну?
Владимир Константинович устало пожал плечами.
– Плохо, Казарин, очень плохо.
Следователи, довольные собой, переглянулись: они получили то, что хотели.
Глава 21
Ребята вбежали в больницу и бросились к регистратуре. Лешка почти целиком засунул голову в окошко.
– Скажите, где лежит Владимир Казарин? Женщина за окном насторожилась.
– Я сын его, – уточнил он. Регистраторша огляделась и тихо сказала:
– К нам такой больной не поступал.
И прежде чем он успел что-либо спросить, захлопнула дверцу перед его носом. Танька потянула Лешку за рукав в сторону и зашептала:
– Он точно здесь. Видишь, она даже не проверила по журналу.
Лешка сжал зубы.
– Ну, сейчас она у меня…
Казарин вновь двинулся к окошку, но его остановил окрик вахтера:
– Эй, парень, приемные часы закончились.
По его виду было понятно, что он получил четкие инструкции и дальнейший разговор не имел никакого смысла. Выходя на улицу, Лешка так шарахнул дверью, что молоденькая медсестра, чуть не лишившаяся руки, покрутила пальцем у виска:
– Психбольница за углом!
Стоя во дворе, Лешка пожирал глазами окна больницы, пытаясь понять, за каким из них находится отец. Его отчаянию не было предела. Догадавшись, о чем он думает, его верная спутница тоже тяжело вздохнула:
– Нам туда не попасть. Вот если бы мы с тобой были врачами…
Казарина эти слова заинтересовали. И в этот момент его взгляд наткнулся на санитарку, которая пыталась затолкать тележку с бельем на больничную лестницу. Лешка и Танька переглянулись. Одна и та же идея осенила обоих. Они бросились к санитарке и, перебивая друг друга, заорали:
– Тетенька! Тетенька, давайте мы поможем!
Не успела санитарка охнуть, как Лешка подхватил тележку и одним махом вкатил ее на лестницу. А Таньке хватило мгновения, чтобы ловким движением выудить из тележки халат и запихнуть его под пальто…
Выждав, когда сменится вахтер, Танька в белом халате вновь вошла в приемный покой. С каменным лицом она продефилировала мимо регистратуры и поднялась на второй этаж. Узнать, где лежит Казарин- стар-ший, труда не составило: только у одной из палат стоял стульчик, на котором восседал человек внушительных габаритов. Оперативник читал газету, изредка оглядывая коридор.
Танька, кокетливо улыбаясь, прошлась мимо и бросила короткий взгляд в приоткрытую дверь палаты, из-за которой доносились голоса. Польщенный вниманием симпатичной медсестры, оперативник ничего не заметил. Танька уж было собиралась уйти, как вдруг услышала:
– Эй, подруга!
Шапилина замерла на секунду, потом медленно обернулась. В конце коридора стояла старшая медсестра.
– Ты кто такая?
Повисла пауза. Оперативник отложил газету и тоже уставился колючим взглядом на Шапилину.
– Новенькая я, из неврологии, – пробормотала Танька.
– Так вот ты какая, вертихвостка, – медсестра оценивающе оглядела Шапилину с ног до головы и насмешливо добавила: – Про тебя тут уже легенды слагают. Только мне казалось, ты постарше должна быть. И чего в тебе мужики только находят?!
Последние слова задели Танькино самолюбие. Она уже хотела ответить, но краем глаза заметила, как внимательно, с пошловатой улыбкой на лице смотрит на нее оперативник.
Поправив воротничок халата, она подмигнула молодому человеку и вдруг сказала:
– Как подумаю, сколько людей мне завидуют, еще больше жить хочется, причем не одной. – Таня томно повела плечами и, покачивая бедрами, направилась к выходу из отделения.
«Видел бы меня Лешка», – с ужасом подумала она.
– Глаза опусти, бесстыжий, – старшая медсестра переключилась на оперативника. – Тебя зачем здесь посадили?!
– Ну-ну, полегче! – Мужчина улыбнулся и вновь погрузился в чтение.
На улице было уже совсем темно. Лешка ждал Таню на аллее.
– Узнала? – Казарин сгорал от нетерпения.
– Ага. Второй этаж, 23-я палата.
