Служба

В 1991-м Бакатин пытался искать в лубянских архивах документы о причастности КГБ к покушению на Папу, о чем ехидно и вспоминает Леонид Шебаршин: «Никаких признаков этого обнаружено не было». Еще бы! Кто ж на бумаге оставляет такие следы, или Вадим Викторович надеялся найти папирус с собственноручно начертанной Андроповым и Крючковым резолюцией «Папу — убить!»?

Но лучший наш свидетель тут сам… Владимир Крючков. Каковой мог, конечно, в мемуарах вообще обойти скользкий вопрос. Мог ограничиться традиционной фразой в своем стиле — «До сих пор продолжают муссировать слухи о мнимой причастности спецслужб Болгарии, а заодно и Советского Союза к покушению в 1981 году на главу римской католической церкви Папу Иоанна Павла II».

Так нет, Владимир Александрович проявил несвойственную ему говорливость: этого «Остапа понесло» так, что он вдруг выкладывает то, что все столь упорно отрицали много лет. Обратимся к источнику:

«Должен признаться, что на определенном этапе целенаправленные действия, в первую очередь, американских спецслужб заставили кое-кого даже в Москве засомневаться, а до конца ли искренни наши болгарские друзья, нет ли хоть малейшей, пусть даже опосредованной связи между Софией и тем инцидентом, который произошел в Ватикане. Вопросы эти поднимались в контактах с болгарами на высшем уровне. Мне тоже поручили провести откровенный разговор с министром внутренних дел Болгарии Стояновым, что я и сделал, хотя сам, разумеется, полностью исключал причастность болгарских коллег к покушению». — Спрашивается: к чему такая суета, если все чисто и такую возможность исключаешь в принципе?!

И как проходили такие «беседы»: «Димитр, дорогой, не ты, часом, такого криворукого к Папе послал, что с двух шагов мажет? — Володя! Да ты что! Да разве ж наши ребята так хреново работают?! — Нет? Ну, смотри. Но стрелковую подготовку все же подтяни, а то разбаловались, понимаешь, с этими отравленными зонтиками…».

В общем, по Крючкову выходит, что полного доверия к болгарам отчего-то не было, посему «дополнительную проверку с использованием наших оперативных возможностей (т. е., через внедренную к братушкам агентуру. — авт.) мы все же провели. Вывод был однозначным — болгары здесь ни при чем. Хотя, должен признаться, что масштабы умело раздуваемой истерии достигли таких размеров, что однажды я поймал себя на мысли, что и меня настораживает чрезмерное волнение болгарских коллег после ареста Антонова».

Ух ты! Что же это за «истерия» такая, если в подлинность «болгарского следа» начинает верить информированнейший глава мощнейшей разведки в мире?! Посему «последовала команда еще об одной проверке, результаты которой уже не оставляли никакого места для сомнений». Да кто бы усомнился!

Отметим: Крючков признает, что советские спецслужбы провели, по меньшей мере, ТРИ проверки болгар, что уже беспрецедентно, трижды Андропов приказывает своему лакею: «Ищи, Вова! Ищи! Ищи!».

Резюме: если Кремль и КГБ пошли на такую проверку друзей, значит, там допускали, что БОЛГАРЫ СПОСОБНЫ НА ПОДОБНОЕ, были основания, прецеденты, факты! Зная специфику взаимоотношений между спецслужбами двух стран в те времена, пофантазируем: выходит, болгарская ЧК была столь самостоятельна, что, закусив удила, могла позволить столь экстравагантные выходки — сама, без совета и указки старших товарищей? Да все спецы по болгаро-советским чекистским связям в один голос рявкнут: «Невозможно!» Ибо не было в соцлагере более послушной, более сервильной, более дрессированной, более покорной КГБ тайной полиции, нежели болгарская! Что подтверждает и крючковский зам, генерал Грушко: «В нашем сотрудничестве с разведками стран Восточной Европы наиболее сердечными были отношения с болгарами…Велся лишь один спор: кто кого больше любит». О чем красноречиво свидетельствуют и воспоминания еще одного чекистского генерала, Вадима Удилова, работавшего с «братушками». Да об этой специфической особенности вспоминает едва ли не каждый! Так что без указки Москвы София и близко бы к Агдже не подошла. И если уж его завербовали, запустив на большой оперативный простор, значит, не могло на то не быть недвусмысленных указаний старших братков.

Тогда зачем Андропову и Крючкову весь этот спектакль с «проверкой»? Да когда поступают такие команды, то это как раз тот случай, когда, говоря «ищи», подразумевают иное — «найди и уничтожь все следы — бумаги, свидетелей…». Так что вывод тут только один: кровь из-под ногтей вычищали. Значит, было, что чистить и наследили товарищи из Москвы в Софии прилично, зачем иначе дергаться?

Особенно заерзали, свидельствует Крючков, когда за жабры взяли сотрудника болгарской авиакомпании «Балкан» Сергея Антонова — явного опера болгарской резидентуры в Риме: слишком близко подошли к разгадке итальянские контрразведчики… Владимир Александрович, дорогой вы наш, огромное вам спасибо, вы даже не представляете, как много вы сказали! Кроме шуток, но Владимиру Александровичу при жизни памятник надо ставить за одну лишь эту проговорку: как иначе мы бы узнали, что перепуганные чекисты несколько лет бегали по Болгарии, затаптывая свои следы!

И не ему одному: вляпался по самые уши даже осторожнейший генерал Вадим Кирпиченко, зам Крючкова, впоследствии советник шефа СВР Примакова. Описывая свою встречу с шефом госбезопасности Димитром Стояновым 18 сентября 1984-го, среди перечня обсуждаемых вопросов назвал и такой: «разоблачение через возможности советской и болгарской разведок вздорных обвинений о причастности Болгарии к покушению на папу римского и оказание разносторонней помощи по освобождению болгарского гражданина Антонова, арестованного по этому сфабрикованному делу». Эх, засветили парня: или вы думаете, что генералы стали бы базарить о каком-то сотруднике авиакомпании, не будь он их человеком? Ни в жисть! И лишь затем у товарищей пошел «обмен мнениями о работе по «главному противнику». Выходит, для высоких чинов спецслужб двух стран «вздорные обвинения» куда важнее и опаснее, нежели все прочие козни «главного противника»! Во как лезли наружу следы даже спустя три с половиной года после покушения…

Попутно, по иному поводу, Кирпиченко подсветил фигуру, очень даже возможно игравшую ключевую роль в той игре — главу представительства КГБ в Болгарии генерала Владилена Федорова: «Федоров свободно говорил и по-болгарски, и по-турецки, прекрасно знал Турцию, так как был там в свое время резидентом КГБ». А еще в свое время Федоров специализировался на разработке болгарских турок — столько совпадений, просто блеск! Можно предположить, что именно Федоров и был одним из тех таинственных русских, которые общались с Агджой.

В принципе, именно сейчас и именно благодаря нескольким болтливым генералам КГБ ребус разгадывается. В сухом остатке у нас следующее:

1) Взошедшего на папский престол поляка Кароля Войтылу на Старой и соседней площадях боялись и ненавидели столь сильно, что с радостью ухватились бы за любую удобную возможность его убить.

2) Более тесно связанной с КГБ охранки, нежели болгарская, просто не было: пожелания советских товарищей там понимали даже не с полуслова. Именно Болгария была ключевым плацдармом для работы против южного фланга НАТО, через болгарские же службы товарищи из КГБ налаживали связи с «серыми волками».

3) Агджа въехал в Болгарию с согласия болгарских чекистов и их патронов: очень мало сомнений, что его вербанули, а то и спецподготовку обеспечили. С согласия, ведома и при помощи секретных служб НРБ он через Югославию выезжает в Италию. Уже только поэтому отрицать причастность болгарских служб к покушению невозможно, значит — и советских.

Пока не ведомо, когда именно и через кого, в какой форме болгары получили столь прозрачный намек, что снарядили Агджу. Но ведь получили. Хотя и вряд ли в виде прямого письменного приказа: такое не фиксируется. Зато зафиксированным оказалось многое другое — следы пребывания Агджи в Болгарии и интенсивной работы с ним чекистов. Каковые и пришлось заметать.

…6 января 1992-го застрелился (по официальной версии), быть может, самый информированный человек — шеф болгарской разведки генерал Стоян Савов, человек, общавшийся с Андроповым, Крючковым и непосредственно работавший по Агдже. Он слишком много знал?..

Когда-нибудь вся правда о подоплеке выстрела на площади Святого Петра возможно и выйдет наружу. Но не приходится сомневаться, что пока над спецархивами страны простерта длань подполковника