Клан Красной Звезды. Техника победителей

— Видите ли, — довольно невежливо перебил я собеседника, — совершенно случайно я захватил с собой дополнительную группу техников и второй транспортер именно на случай возникновения подобной ситуации. Мне бы хотелось, чтобы мои подчиненные приобрели практические навыки работы в полевых условиях. Поэтому мое желание таково: все должны проделать мои специалисты. — Пусть уж лучше окружающие будут считать меня жадным скупердяем, чем случайно узнают информацию, обладание которой смертельно опасно для ее владельца. А прежде всего — для меня самого…

Какое-то время мы еще распинались друг перед другом, причем в беседе приняли самое активное участие мои секунданты. Попеременно произносящие заверения во взаимном почтении и испытываемом удовольствии от общения со столь вежливыми, внимательными и культурными аристократами. И сожалениями о превратностях судьбы, не дающих нам возможности продолжить его и дальше, ввиду необходимости исполнения срочных и важных дел. Пока, наконец, разговор не был завершен. Уж очень герольду хотелось лично организовать суд над оказавшимися в неподходящее время в неподходящем месте двумя офицерами ВКФ Его Величества, представлявшими интересы проигравшей стороны. Впрочем, с инструкторами учебного центра я встречусь уже этим вечером. На праздничном банкете, посвященном моей Победе и торжеству Справедливости.

Пока бригада технических специалистов грузила на подъехавшие транспортеры (оказывается, на полигон имелся отличный въезд, без всяких зигзагов и виражей!) участвовавшие в бою машины, медики занимались моим пусть незначительно, но пострадавшим организмом. Могу сказать только одно: когда гнусно улыбающийся коновал под местным обезболивающим вытаскивает засевший в твоем теле осколок — это ОЧЕНЬ больно. Обратная дорога полностью выпала из моей памяти. Окончательно я пришел в себя уже на территории учебного центра, где меня встретила радостная толпа поклонников во главе с женой.

Они на руках донесли мое тело до крыльца, с которого мне и пришлось толкать речь на патриотическую тему: «Кто к нам с мечом…» После чего инструкторы и офицеры моего штаба объединенным командным рыком загнали курсантов в учебные классы. А я, никуда не спеша (как известно, бегущий в мирное время командир вызывает у подчиненных смех, а в военное — панику), в промежутках между объятиями и поцелуями с улыбкой объяснил любимой, что ей нужно подготовиться к званому приему, плавно переходящему в романтический ужин тет-а-тет. Ну, там, прическу сделать, платье у портного забрать и вообще, слезы портят ее прекрасное лицо…

После чего, удобно устроившись в кабине служебного авто, дал команду водителю двигаться к ангарам. Где, под присмотром начальника ремонтно-технической службы бригады, уже был выложен на ремонтно-испытательный стенд мой боевой трофей. Спокойная поездка как нельзя лучше запустила мыслительные процессы в моей голове в рабочий режим. Тем более что для меня существенно прибавилось информации к размышлению.

Итак, сторона, вызвавшая меня на поединок, проиграла. После чего вдовствующая баронесса, формально бросившая мне обвинение, скоропостижно скончалась. Не забыв перед этим прикончить тех, кто, хотя бы в теории, мог знать больше, чем герольд или секунданты. До чего же знакомая картина. Муж покойной в свое время тоже покончил с собой сразу же, как только в нем перестали нуждаться «деловые партнеры». Напоследок очень сильно испортив мне жизнь своим предсмертным письмом.

Тем более что, осознав, насколько велики ставки в будущей схватке, я в тот же вечер крайне внимательно изучил имеющуюся в открытом доступе биографию Элины из Рода Ламас. А потом — заплатил кое-кому, чтобы узнать то, что хранится в архивах под грифом «Для служебного пользования». Получилась крайне поучительная и в некотором роде романтическая история. Когда наша юная героиня вышла замуж, ее муж еще не имел баронского титула. Зато — довольно активно разыскивался полицией Роканской Империи по обвинению в поступках, о которых в присутствии прекрасных дам не говорят вслух. Причем вроде бы она вышла замуж по любви. А вот ее кавалер — явно в расчете на богатое приданое. Другое дело, что расчет не оправдался. И до недавнего времени барон Ламас о своей блудной дочери даже слышать не желал.

Судьба же самой влюбленной девы сложилась крайне незавидно. Убедившись, что получение материальных благ от тестя ему не светит, менявший свои имена как перчатки муженек-авантюрист… взял да и бросил очередную женушку. Без всяких средств к существованию. Зато с младенцем на руках. Точных данных о ее жизни в этот период не имеется. Ясно было только одно: длительное время на прекрасной шейке Элины красовался ошейник. Как знак поражения в правах по экономическим причинам.

В общем, практически весь самостоятельный период своей жизни романтическая красавица, мягко говоря, не испытывала избытка денежных средств и материальных благ. Что, в свою очередь, не свидетельствовало в ее пользу в отношении аналитического ума и логики. Да и с уровнем пресловутой женской проницательности у нее было не очень.

— Стой, кто идет? — За размышлениями я как-то и не заметил, что уже доехал до точки назначения. И сейчас охрана в очередной раз получила возможность продемонстрировать командиру, что несущие караульную службу бойцы — честно получают свой паек.

— Ша! Уже никто никуда не идет, — с этими словами я вышел из машины и отпустил водителя. После чего повернул лицо в сторону сканера. После сличения сетчатки глаза с эталоном умная машина выдала вахте рекомендацию: разрешить мне доступ в ангар. За дверью которого меня уже ждал Вольф. Осунувшийся после бессонной ночи, но очень довольный.

— Товарищ командир! Все готово. Ждем только вас. — Пропустив меня вперед, зампотех двинулся следом по коридору. Рассказывая о результатах первичного осмотра. Ничего особенного от которого я не ожидал.

— Вольф Оттович, если проведен наружный осмотр, то начинайте вскрывать корпус.

Воздух в помещении вонял гарью, несмотря на вентиляцию, работающую сейчас в полную силу. Амбре стояло то еще. Запах обгоревшего композита смешивался с вонью крайне токсичной термосмеси. Из поврежденных трубок контуров охлаждения все еще вытекал наполнитель. Чтобы немедленно испариться на открытом пространстве, заставляя слезиться глаза присутствующих. Расплавленные полимерные «мышцы» шагающей боевой машины тоже вносили свою долю в плавающие в воздухе ароматы. И это была только часть компонентов отвратительного букета. Та, которую можно идентифицировать. Нам с капитаном пришлось, подобно техперсоналу, надеть фильтрующие маски.

Но, несмотря на едкий запах и ужасающий внешний вид, корпус «Колосса» сохранил свою целостность. Во всяком случае, его броневые листы нигде не были прожжены насквозь. Даже после того, как огонь затих сам собой. Из-за выгорания всего, что могло гореть.

А ведь мех моего противника прекратил поединок буквально через несколько секунд после того, как первые частицы термосмеси, горящей воистину адским пламенем, попали на броню его корпуса. Когда «Колосс» еще был управляем! Так что его водитель имел хорошие шансы прикончить меня своим огнем. Вот только он почему-то не стал этого делать. А запаниковал. И попытался покинуть охваченную огнем боевую машину. Интересно, а можно ли будет узнать, почему не сработала система катапультирования? Ведь защите пилота в шагающем боевом механизме традиционно уделяется колоссальное внимание.

Все факты, имеющиеся в моем распоряжении, легко и просто складывались в общую картину единственно возможным образом. Именно так из отдельных деталей на конвейере возникает конечный продукт сборки. Вот только полученный дедуктивным методом результат нравился мне все меньше и меньше…

— Обеспечьте мне доступ в кабину. — Оказывается, основной люк перекосило от чудовищного жара. Ну что же, бывает. Во время боевых действий таких случаев — двенадцать на дюжину. Гораздо интереснее было то, что аварийный люк, предназначенный для катапультирования и специально спроектированный так, чтобы предельно легко открываться хоть изнутри, хоть снаружи, бригаде техников, имеющей все необходимые инструменты, не удалось даже сдвинуть с места. В итоге, для того чтобы пробраться внутрь, специалистам пришлось банально вырезать участок брони.

Не доверяя газовому анализатору, я снял маску и принюхался. Из образовавшегося отверстия тянуло вонью и смертью. Но вот набор ароматов немного изменился. Преобладающими компонентами внутри секции корпуса, в которой когда-то была кабина, были: отвратительный запах, остающийся от детонации взрывчатки повышенной мощности, и характерный смрад от сгоревшего человеческого мяса. А вот привычной для меня кабины за отверстием люка не было. Там вообще ничего не