государственной власти, определяется и степень влияния партий на общую направленность политического процесса.
Так, по мнению Мориса Дюверже, в целом развитие партий оказывается связанным с развитием демократии, то есть с расширением возможностей народного волеизъявления и прав парламентов. «Чем больше возрастают функции и независимость политических ассамблей, тем настоятельнее их члены ощущают потребность в объединении…»[131] Если в парламентской республике или конституционной монархии, где правительство подконтрольно парламенту, партийные фракции и коалиции, по сути, определяют кадровый состав исполнительной власти, то в президентской республике, предполагающей жесткую модель разделения властей и автономию исполнительной власти от власти представительной, партии играют менее существенную роль, и, как следствие, имеют более аморфную организационную структуру.
Анализируя проблемы становления многопартийности в современной России, многие исследователи не без основания считают президентскую республику одной из главных причин, негативно сказывающихся на состоянии и перспективах развития партийной системы.
Этот вывод, ставший почти хрестоматийным, однако, не столь однозначен и универсален. Признавая, что парламентская республика создает большие возможности для активного участия партий в жизни страны в плане полномочий по формированию состава правительства и осуществления контроля за его деятельностью, одновременно необходимо заметить, что в современном обществе форма правления является пусть и важным, но все же лишь одним из факторов развития партийной системы. В условиях, когда парламентская республика сочетается с отсутствием конкурентных механизмов политического представительства, отсутствуют и стимулы к развитию партий, более того – «беспартийный» депутатский корпус зачастую объективно не заинтересован в укрупнении и усилении позиций последних. Кроме того, российский опыт красноречиво доказывает: усиление роли партий в общественно-политической жизни страны, расширение их кадровых прерогатив и возможности участия в политической жизни может происходить и в условиях укрепления института президентской власти, когда такое усиление – один из элементов внутриполитического курса, обеспечиваемого политическим ресурсом главы государства.
Помимо формы правления огромное влияние на развитие института политических партий и характер их правового регулирования оказывает и форма государственного устройства, которая, в конечном счете, предопределяет структуру территориальной организации политических партий, выстраиваемую в соответствии с национально-государственным и административно-территориальным делением. Установленный порядок разграничения предметов ведения и полномочий между федеральными органами государственной власти, органами государственной власти субъектов Федерации и органами местного самоуправления предусматривает разграничение их компетенции и в вопросах правового регулирования политических партий.
Практика показывает, что форма государственного устройства не имеет такой жесткой взаимосвязи с типом партийной системы (однопартийная, двухпартийная, с преобладающей партией и другие), как, скажем, форма правления. Однако в федерации обычно существуют более широкие возможности для участия политических партий в выборах: многоуровневый характер организации власти создает больше возможностей для институционального выражения политического и идеологического разнообразия и зачастую обусловливает большую, чем в унитарном государстве, децентрализацию организационного строения политических партий (хотя данная тенденция и не универсальна).
Зачастую институт политических партий «вплетается» в сложную систему решения организационно– кадровых вопросов (например, в Российской Федерации политическая партия, получившая наибольшее число голосов на выборах по партийному списку, вправе в установленном законом порядке инициировать предложение по кандидатуре на должность высшего должностного лица субъекта Российской Федерации).
На формирование многопартийности влияет и политический режим, в условиях которого функционируют партии (под политическим режимом в данном случае понимается система приемов, методов, форм и способов осуществления политической власти в обществе, политика органов государственной власти по отношению к гражданам и их объединениям).
Можно с достаточной степенью уверенности утверждать о наличии детерминирующей причинной связи между характером политического режима и развитием политических партий. Если тоталитарный режим подразумевает установление жесткой однопартийной системы (либо сосуществование партии-гегемона и партий-сателлитов), предполагающей монополию на политическое господство, то авторитарный режим в принципе не исключает существования многопартийности, пусть даже в деформированной и эфемерной форме. Если однопартийная система однозначно свидетельствует о недемократическом характере общества, то двухпартийность либо многопартийность не имеют прямой корреляции с политическим режимом.
Вместе с тем, анализируя влияние современного политического режима на структурирование политических партий, следует учитывать и конкретно-исторические особенности развития страны. Ведь усвоение демократических институтов и образцов политического поведения нередко имеет лишь внешний формальный характер: в таких условиях нередко главную роль играют теневые субъекты политики (иногда и «внешние» по отношению к той или иной стране), в то время как фактическое влияние партий незначительно. Поэтому наряду с институциональными факторами на процесс организационно-политического становления института политических партий значительное влияние оказывают факторы социальнокультурного плана. Последние во многом определяют адекватность политических институтов сложившемуся укладу общественной жизни, его обусловленность внутренними закономерностями социального развития.
Представляется, что существование устойчивой многопартийной системы предполагает наличие множественности социальных субъектов, существование и взаимодействие устойчивых либо активно формирующихся социальных групп с объективно обусловленным и осознанным социальным интересом и с возможностью его реализации путем участия в общественной жизни оказывает комплекс элементов общей культуры социума (идей, ценностей, установок, стереотипов, традиций, правил поведения), в том числе и правовой культуры.
Эффективная многопартийность может стать реальностью лишь в том случае, «если привитие и институционализацию демократических форм политической самоорганизации общества не сводить к простому набору готовых норм, принципов и институтов западной демократии. Перспективы модернизации и демократизации в значительной степени зависят от состояния сознания народа, от степени его готовности принять и реализовать основные принципы и нормы рынка и политической демократии. Иначе говоря, необходимо, чтобы каждый народ созрел для соответствующих форм и механизмов политической самоорганизации»[132].
В рамках избирательного процесса далеко не все партии оказывают влияние на ход выборов и не все являются значимыми с точки зрения избирателя и партийно-политической системы. В этой связи с 1970-х годов в рамках эмпирических исследований партийных систем разработаны технологии расчета так называемого эффективного числа политических партий, реально воздействующих на государственную политику и избирательный процесс, которое всегда меньше, чем общее число партий, участвующих в выборах. «Образование эффективного, а не действительного числа партий состоит в том, что оно предоставляет точный способ для различения между значимыми и менее значимыми партиями. Формула индекса является такой, когда каждая партия взвешивается посредством возведения в квадрат».
Очень маленькие партии представлены слабо в индексе, а большие вносят в него больше». Впервые индекс эффективного числа политических партий предложили Рейн Таагепера и Макку Лааксо. Формула, которую они предложили для расчета, выглядела следующим образом[133] :
где pi – доля мест, полученных i-й партией на выборах.
В дальнейшем различными исследователями на базе этой формулы были разработаны ее модификации: эффективное число электоральных партий (ENPV) и эффективное число парламентских партий (ENPS). Соответственно в качестве множителя рi в первом случае выступает доля (в процентах) голосов, полученных i-й партией на выборах, а во втором – доля мест, полученных i-й партией на выборах.
Эмпирические исследования партийных систем с построением математических моделей, несомненно, обогащают спектр наших представлений о партийной системе страны или региона. Вместе с тем, доверяться
