интересов уже имел место в отношениях между правящими имущественными группами Голландии и Англии. Голландия желала в дальнейшем также и совместной борьбы против Франции, что было на руку и буржуазии Англии,
Совсем иной характер носили войны Голландии с
Францией. Военные действия 1672—1678, 1688— 1697, 1702—1713 годов оказались для небольшой по территории и населению Голландии еще более разорительными, чем войны с Англией. Битвы и сражения, происходившие на территории республики, причинили ей серьезный ущерб: большой падеж скота, разрушение сложной ирригационной системы, которая возводилась не один десяток лет. Войны также вызвали массовое недовольство населения и т. д.
Кроме внутренней разрухи, войны с Францией привели к тому, что Голландия оказывалась все в большем Политическом подчинении у своей союзницы Англии: голландская территория служила форпостом Англии на континенте, голландский морской флот играл роль вспомогательной силы для английского флота.
Голландцы всячески пытались уменьшить отрицательные последствия войн с Францией, однако единственное, чего они достигли в результате этих попыток, было признание за нею по Утрехтскому миру 1713 г. права содержать свои гарнизоны в некоторых крепостях на территории Испанских Нидерландов (так называемые берьерные крепости), что должно было гарантировать ее от французской агрессии. Гарнизоны были хорошо вооружены, укомплектовывались боеспособными отрядами, но насколько призрачными были эти гарантии, обнаружилось в 1747—1748 гг., когда во время войны за Австрийское наследство французские войска без особого труда овладели этими крепостями, и только вмешательство Англии спасло Голландию от полного разгрома. Хотя французские войска остановили свое дальнейшее продвижение в глубь территории Соединенных провинций Нидерландов , фактически постоянная военная угроза со стороны Франции означала конец голландского велико-державия.
Европейская политика XVII столетия характерна большой изменчивостью. Уже во время войны североамериканских колоний за независимость Голландия выступила совместно с Францией и Испанией против Англии. Но ее военно-морские силы в это время находились уже в полном упадке. Англичане фактически блокировали республику: в 1781 г. через Зунд прошло всего 11 голландских кораблей. Эта четвертая по счету англо-голландская война (1780— 1784 гг.) нанесла новый удар Голландии как колониальной державе. К Англии перешел Негапатам, важный опорный пункт голландцев в Индии. Утверждение англичан в Негапатаме создало угрозу голландскому господству на острове Цейлон, который несколько позже (1795 г.) также попал в руки англичан.
Используя слабость Голландии, Англия добилась для своих предпринимателей свободы в торговле пряностями. Беспрепятственный проход торгового флота англичан по многим морям привел к мощной экспансии английской торговли. В результате войны долг голландской Ост-Индской компании, понесшей огромные убытки, значительно увеличился и достиг в конце 70-х годов XVIII в. 85 млн. гульденов; компания оказалась на грани банкротства. Не в лучшем состоянии была и Вест-Индская компания. Ради спасения этих компаний от банкротства государство было вынуждено взять на себя уплату их долгов.
СПАД ЭКОНОМИКИ ГОЛЛАНДИИ В XVIII в.
ПАДЕНИЕ ПОСРЕДНИЧЕСКОЙ ТОРГОВЛИ
Многочисленные войны, разорявшие Голландию, лишь ускорили наступление ее экономического упадка, который вызывался как развитием деструктивного торгово-посреднического капитализма, так и глубокими социально-экономическими причинами. Развитие капитализма в других европейских странах и появление у них собственной крупной промышленности, улучшение транспортных средств и установление прямого обмена между странами приводили к постепенному падению в XVIII столетии голландской посреднической торговли. Однако широта торговых и финансовых связей позволила голландской буржуазии еще на несколько десятилетий удержать свои позиции. В конце XVIII в. свыше 80 процентов всего зерна, эспортируемого из восточноевропейских стран, по-прежнему вывозилось на голландских судах; значительная часть шведских металлов, норвежского леса и т. д. также проходила через руки голландцев.
Несмотря на свое значительное политическое поражение и потерю многих монополизированных отраслей торговли колониальными товарами, голландцы по-прежнему почти вдвое больше англичан торговали подобными заморскими товарами, совокупный оборот ее превышал в отдельные годы 3 млн. ф. ст. Большое значение продолжала сохранять в XVIII в. голландско-русская торговля. Перехваченная у англичан инициатива в торговле с Россией позволяла голландцам оставаться одним из главных торговых партнеров России на Западе. Широта торговых и финансовых связей все еще давала возможность Амстердаму до конца Семилетней войны оставаться главным торговым и финансовым центром Европы, несмотря на все потери.
Однако совершенно иная картина наблюдалась в промышленности. Мануфактурное производство сукна в Лейдене упало с 120 тыс. кусков в середине XVII в. до 30 тыс. в конце XVIII в. Еще более пострадало голландское кораблестроение: на крупнейших верфях число строящихся судов уменьшилось за XVIII столетие в 10—15 раз. Такая существенная для Голландии отрасль народного хозяйства, как рыболовный промысел, также находилась в упадке. В середине XVII в. выходило в море 1500—2000 рыболовных судов, а в середине XVIII в.— не более 200. Все попытки более прогрессивных слоев буржуазии, связанных с промышленностью, добиться проведения протекцианистской политики разбивались о равнодушие купеческой олигархии. Исход англо-голландского торгового соперничества был предопределен уже на рубеже XVII—XVIII вв., когда английская промышленность обогнала голландскую. Однако это исходит из самого характера крупного торговоростовщического капитала, независимо от его национальной принадлежности. Внутри своей страны, т. е. в самой Голландии финансовая олигархия не находила собственному капиталу применения. В XVIII веке голландский капитал, теряя в торговле одну позицию за другой, постепенно переходит к финансированию других государств, в первую очередь Англии. Таким образом, выражаясь современным языком, произошло бегство капитала. Изменилась самая структура англо-голландской торговли: в то время как товарный баланс стал для Голландии пассивным, платежный и вексельный баланс был для нее активным. Из государства предприимчивых торговцев и колонизаторов Голландия постепенно превратилась в государство-рантье, живущее на проценты от вложенного капитала. Естественно, это привело к большим социально-политическим издержкам, первую очередь к постепенному перерождению экономики. Уже к середине XVIII столетия Англия превзошла Голландию также по судоходству и по оборотам внешней торговли. Голландский торговый капитал с этого времени оказался в сильной зави-s симости у английского промышленного капитала. Это означало и потерю политического веса государства.
ОБОСТРЕНИЕ ВНУТРЕННИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ ГОЛЛАНДСКОГО СОЦИУМА КОНЦА XVII СТОЛЕТИЯ
Нарастание политической зависимости от Англии, явный регресс голландской экономики вызвали в стране резкое обострение социальной борьбы. Новый период правления без штатгальтера (1702—1747) открылся мелкими городскими восстаниями, направленными против ненавистных членов правящей касты. Самые крупные вспышки произошли в городах Ми-делбурге и Гусе, в провинции Зеландия, а также на острове То лен. Городские волнения сопровождались кровавыми столкновениями с регулярными войсками и бюргерской милицией. Как всегда, более социально пассивные сельскохозяйственные работ ники сначала выступали в поддержку городских низов, а вскоре брожение охватило и более широкие круги крестьянства. В районе Велюве провинции Гельдерланд крестьяне, возмущенные политикой правящих кругов, а также собственным бедственным положением, в течение нескольких лет отказывались платить налоги.
Крупное товарное производство при своем свертывании, т. е. явном упадке, вызвало массовую безработицу, особенно остро ощущавшуюся во второй половине столетия. «Простой рабочий люд,— говорится в одном из голландских журналов того времени,— гибнет от нужды и горя. Работные дома набиты битком».
Откат эффективности экономики вызвал мощные социальные потрясения. Даже положение рабочих, которые имели работу, было не многим лучше. Сохранились свидетельства современника, из которых следует, что преступники в Голландии XVII столетия содержались в лучших условиях, чем приходилось жить брабантским крестьянам, занятым в рассеянной мануфактуре. Только в централизованных мануфактурах у рабочих была возможность бороться коллективно (стачки рабочих-сукноделов в 1718— 1721 гг., рабочих на верфях и т. д.) Одна из стачек в 1729 г. завершилась заключением коллективного договора с
