Раньше я думала о сорокалетии как об острове Огненная Земля: я знала, что она где-то есть, по крайней мере на карте, но понимала, что это очень далеко. И вот, к моему изумлению, я туда попала.
— Что будешь делать? — спросила Белла через несколько дней, когда мы с близняшками бродили по магазину «Малыш и мама». У нее уже был выпуклый животик.
— Что ты имеешь в виду — что буду делать?
— Ты должна что-то устроить, — сказала Беа.
— Отпраздновать день рождения, — пояснила Белла, разглядывая крошечные пижамки для новорожденных.
— Что тут праздновать? — хмыкнула я.
— Сорок — это всего лишь цифра, Роуз.
— Очень крупная цифра, — грустно заметила я.
— Могло быть и хуже.
— Да, — согласилась Белла. Мы любовались мягкими игрушками. — Тебе могло бы исполняться пятьдесят!
— Или шестьдесят.
— Или восемьдесят три.
— Хм. Ты права.
— Подумаешь, сорок, в наше-то время, — уверенно отмахнулась Беа. — Сорок сейчас — все равно что двадцать.
— Нет, все равно что тридцать, — поправила ее Белла.
— Нет, двадцать. Так написано в журнале «Вог».
— Неправда.
— Правда!
— Нет.
— Да!
— Не спорьте, — сказала я. — Для меня сорок — все равно сорок, ни больше ни меньше.
— Нам тоже будет сорок в следующем году, — весело прощебетала Белла, взяв беленького кролика с голубой лентой на шее, — и мы не против. Мы всем будем говорить, сколько нам лет, и устроим огромную вечеринку, правда, Беа?
— Это точно.
— Как минимум на сто гостей.
— Нет, сто — слишком много. Пригласим пятьдесят.
— Нет, сто.
— Пятьдесят.
— Но я хочу сто.
— Пятьдесят и так много, — горячо возразила Беа.
— Ладно, пусть будет пятьдесят.
— Ты должна устроить вечеринку, Роуз, — хором проговорили они.
— Зачем?
— Потому что мы на этом настаиваем.
— Но у меня нет времени. День рождения уже в субботу — кто придет, если предупредить за такой короткий срок?
— Все, кто тебя любит. Давай устроим вечеринку, Роуз, — взмолилась Белла.
— Давай, — попросила Беа.
Я посмотрела на них.
— Давай устроим вечеринку! — хором прокричали они.
— Хорошо. Уговорили.
И вот я устраиваю вечеринку. Маленькую вечеринку с коктейлями в честь сорокалетия. Я разослала электронные приглашения пятидесяти гостям, и более половины из них обещали прийти. Хотела нанять повара и официантов, но их нужно было заказывать заранее — к тому же это слишком дорого. Поэтому я готовлю сама. Говоря «готовлю», я не имею в виду, что буду стоять у плиты. Я собираюсь подать канапе быстрого приготовления, разогрев их перед этим. Еще я купила два ящика шампанского и несколько галлонов пива. Если дождика не будет, можно устроить вечеринку в саду. Близняшки правы. Нельзя игнорировать сороковой день рождения. Нужно встретить его во всеоружии.
Вчера утром я получила пару ранних открыток с днем рождения и, к моему удивлению, журнал «Небо и телескоп». Почту Тео пересылают по новому адресу, но, очевидно, он забыл про свою подписку. Нацарапав на конверте его адрес, я подумала, не приложить ли дружелюбную записку. Но не смогла решиться, к тому же в конверте не оставалось места. Тео не хочет со мной разговаривать, это же ясно, иначе он бы уже давно позвонил, или прислал письмо по электронной почте, или написал обычное письмо. Но он же так не сделал.
Я бы хотела пригласить его на вечеринку, но боюсь, не смогу посмотреть ему в глаза: мы так ужасно расстались. Я все время вспоминаю, как бестактно он себя вел и какой фурией была я, — даже подумать противно. Поэтому у меня и бессонница, хотя прошлой ночью, как ни странно, я очень крепко спала. Я проснулась и включила радио, ожидая услышать программу «Сегодня», но вместо этого застала самый конец программы «Лишний багаж». Часы показывали десять тридцать: я проспала одиннадцать часов. Учитывая недавнюю бессонницу, я даже обрадовалась, но дел у меня было по горло. Нужно было запастись едой для вечеринки. Я оставила покупки на последний день, потому что у меня маленький холодильник. Я пулей вылетела из кровати, надела первое, что попалось под руку, даже не приняла душ и занялась делами. Быстро пропылесосила и вытерла пыль, убралась в саду и поехала в большой супермаркет «Сэйнсбери» на Дог-Кеннел-Хилл.
Естественно, в субботу здесь были толпы народа и ни одного продавца, чтобы спросить, где отдел готовой еды. Наконец я нашла нужный отдел — для этого пришлось пробежать примерно две мили, — но полки уже опустели. Надо было искать кого-то, кто пополнил бы запас коктейльных сосисок и минирулетиков; продавец ушел на склад и пропадал целую вечность; пришлось отстоять длиннющую очередь в кассу, а у стоящей передо мной женщины возникла проблема с кредитной карточкой, так что я застряла еще на двадцать минут. К тому времени, как я, спотыкаясь, вывалилась из «Сэйнсбери» с шестьюдесятью двумя пакетами, было уже пять минут четвертого. Потом пришлось тащиться в винный, закупить спиртное и стаканчики. Оттуда я вышла в четыре, а гости должны были приехать в семь. Так что на обратном пути на Хоуп-стрит я позвонила Бев и спросила, не мог бы Генри мне помочь.
— Нет, — ответила она.
— Что?
— Нет. Он не может. Извини. Он сегодня очень занят и не может помочь.
— О. Но это же всего на час, не больше… Бев, может, ты придешь немного пораньше?…
— Нет. Извини, не могу. Видишь ли, я тоже занята.
— А Тревор?
— И он тоже. Он пошел за покупками.
— О. — Я вздохнула. — Ладно. Увидимся вечером, — сказала я бодрым голосом, пытаясь скрыть разочарование и обиду. И позвонила близняшкам. У них было занято, так что пришлось звонить три раза, прежде чем Беа наконец сняла трубку.
— Квартира близняшек! — весело прокричала она.
— Привет, это Роуз. Ты не могла бы сегодня приехать пораньше? Я в полной панике, ничего не успеваю.
— Я бы приехала, — ответила она. Ура. — Но не могу.
— Не можешь?
— Извини, Роуз. Я занята.
— И что же ты делаешь?
— Работаю.
— В субботу?
