хоть так изменила свой внешний облик, то вряд ли бы кто-то догадался с первого взгляда, что она кайкъяку.
Беда была в том, как достать эту самую другую одежду. Она понятия не имела о здешних деньгах, да и, в любом случае, у неё не было с собой наличности. Так что, всё равно ей ничего не купить. Её возможности для открытых и законных действий были ограничены. С другой стороны, она могла обирать людей, используя угрозы и меч.
Идея по поводу смены гардероба пришла ей в голову довольно быстро. Пойти и ограбить кого-нибудь, это уже было совсем другое дело. Но четырехдневное блуждание в горах придало ей решимости. Она должна выжить. Это не означало убивать людей и грабить их трупы.
Она начала приближаться к пределам того, что она поколебалась бы совершить.
Из-под тени большого дерева Йоко разглядела маленькую деревню. Она состояла из нескольких скромных домишек, сгрудившихся вместе, в центре узкой долины.
Набравшись мужества, она вышла из-под сени деревьев. Она подошла к ближайшему сельскому домику, чтобы осмотреться. Вместо забора или стены, дом был окружён маленьким садом. Крыша покрыта чёрной черепицей, белые грязные стены истёрты до самых основ.
В окнах ни одного стекла. Тяжелые деревянные ставни были также распахнуты настежь. Она подкралась поближе, осматривая окрестности. На данный момент она уже могла, не мигая, смотреть в глаза самому страшному зверю, но, сейчас, её зубы клацали бы вовсю, не стисни она их изо всех сил.
Она бросила взгляд в одно из окон. Сквозь него виднелись маленький клочок грязного пола, очаг и стол. Выглядело как самая обычная кухня. Она никого там не увидела и не услышала ничего необычного.
Приглушёнными шагами она прокралась вдоль стены дома. Рядом с колодцем она наткнулась на нечто, напоминающее деревянную дверь. После некоторых усилий, та, хоть и с трудом, открылась. Затаив дыхание, Йоко заглянула вовнутрь. К этому времени она уже пришла к заключению, что это чьё-то жилище и, что никого нет дома. Постепенно восстановив дыхание, она вошла внутрь.
Комната была размером где-то десять на десять футов. Обстановка была скромной, но здесь пахло домом. Четыре стены, кой-какая мебель, различный повседневный инвентарь. Одного этого было достаточно, чтобы довести её чуть ли не до слёз от тоски по домашнему уюту.
После небольшой проверки выяснилось, что в комнате есть только пара шкафов для посуды. Она подошла к другой двери. Та вела в спальню. В противоположных концах комнаты стояли две кровати. Полка, маленький столик и большой деревянный сундук. Очевидно, это были единственные две комнаты в доме.
Убедившись, что окно открыто, она вошла и закрыла за собой дверь.
Сначала она проверила полки. Там она ничего не нашла. Затем открыла деревянный сундук. В нём было множество всякой одежды и тканей. Но, после дополнительной проверки, стало ясно, что ей ничего не подходит. В комнате больше не нашлось ничего, что могло бы содержать какую-нибудь одежду. Продолжая верить, что где-то там, в глубине, находится то, что она сможет надеть, Йоко стала вытаскивать вещи, одну за другой.
Деревянный сундук был размером с огромный широкоэкранный телевизор. В нём стояли ящики поменьше, каждый из которых, в свою очередь, был наполнен самыми разными вещами, простынями и линялыми одеялами, и, среди прочего, детской одеждой, которая была ей, несомненно, мала.
Она не могла поверить, что не нашла ничего для себя подходящего. Пока, в очередной раз, она обыскивала взглядом комнату, послышалось, как открылась входная дверь. Йоко буквально подпрыгнула на месте, так же, как и её сердце. Она бросила быстрый взгляд в окно. Теперь, казалось, их разделяют километры. Она не может двинуться с места, не обратив на себя внимания человека, находившегося по ту сторону двери.
Не входи сюда.
Кто-то небольшими шагами расхаживал в соседней комнате. Дверь спальни колыхнулась. Йоко не могла это сделать. Она стояла, замерев перед сундуком, вся обвешенная его содержимым. Она инстинктивно потянулась к рукояти меча и тут же остановилась.
Она украла потому, что ей это было необходимо, чтобы выжить. Да, угрожать людям мечом будет нетрудно, но если угрозы не сработают, ей придется пустить его в ход.
Если боль так нестерпима, с ней можно покончить в одно мгновенье.
Дверь открылась. В комнату собиралась войти женщина, крупная женщина среднего возраста. Увидев Йоко, она остановилась и вздрогнула так, словно её схватила судорога.
Теперь у Йоко не было ни малейшего намерения бежать. Она молча стояла на месте. Постепенно её нервы расслабились, и она подготовила себя к неизбежному. Её арестуют и отправят в столицу графства, где, скорее всего, казнят. Всё будет кончено. Она на веки вечные забудет, что такое голод и усталость.
Женщина посмотрела на одежду и ткани, разбросанные у ног Йоко. Она сказала дрожащим голосом: «Здесь нет ничего, что стоило бы украсть».
Йоко ждала, когда женщина начнет кричать.
«Это из-за одежды? Тебе просто нужно было что-то надеть?»
Простота вопроса слишком озадачила Йоко, чтобы ответить. Женщина приняла её молчание за положительный ответ. Она прошла через дверной проём в комнату. «Я храню одежду здесь». Она подошла к кровати, рядом с Йоко и откинула одеяло, открыв, таким образом, нижний ящик для белья. «Тот сундук там для старых вещей, которые мне больше не нужны, в том числе, и моего умершего ребенка».
Она открыла бельевой ящик и достала одежду. «Ну, так какая одежда тебе нравится? У меня тут, в основном, только мои вещи». Она взглянула на Йоко. Йоко, в ответ, уставилась на неё. Когда она не ответила, женщина взяла в руки кимоно. «Жаль, что моя дочь умерла такой юной. Все эти совсем простенькие».
«Почему…» — пробормотала Йоко. Почему эта женщина не подняла тревогу? Почему она не убежала?
«Почему, ты спрашиваешь?» — спросила женщина, поворачиваясь к Йоко. Йоко не нашлась, что сказать. Женщина рассмеялась, несколько натянуто, и продолжила раскладывать на кровати кимоно. «Ты пришла из Хайро?»
«Я… э-э…»
«Там большой переполох из-за сбежавшей кайкъяку».
Йоко промолчала. Женщина иронично улыбнулась. «Вот уж твердолобый народец здесь. Говорят, кайкъяку разрушат наше царство. Говорят, кайкъяку чинят беды направо и налево. Случается шоку, и это, опять-таки, из-за кайкъяку, говорят. Ну и прочие глупости».
Она оглядела Йоко с ног до головы. «Откуда на тебе вся эта кровь?»
«Когда я была в горах, йома…» Она больше не могла сказать ни слова.
«А-а, так на тебя напали йома, верно? Что-то их многовато поблизости в последнее время. Ты, кажется, неплохо с ними управилась».
Женщина поднялась на ноги. «Ладно, сядь, посиди. Ты, наверняка, голодная. У тебя было что поесть? Ты аж вся серая».
Йоко только опустила плечи и смогла покачать головой, нет.
«Ладно, тогда давай перекусим что-нибудь. Я согрею воду, и мы смоем с тебя всю эту грязь. Потом уж решим, что тебе надеть». Женщина бодро собрала все вещи и собралась выйти. Она взглянула на Йоко, которая всё еще не сдвинулась с места. «Кстати, как тебя зовут?»
Йоко попыталась ответить, но не смогла издать и звука. Она опустилась на колени, слёзы заструились по её щекам.
«Ах, бедняжка. Всё хорошо, всё хорошо». В голосе женщины прозвучала материнская нежность, она ласково потрепала Йоко по спине. «Должно быть, тебе пришлось тут очень нелегко. Всё будет в порядке».
Весь груз того, что Йоко довелось вынести, окончательно сломил её. Её душили слёзы. Она свернулась калачиком на земле и разрыдалась так, словно наступил конец света.
