друзей он успешно создал базу для снабжения немецких подводных лодок, а также разветвленную систему наблюдения за передвижением английских и французских судов на Средиземном море, особенно в районе Гибралтара. Из Испанского Марокко и Рио-де-Оро адмирал Канарис руководил восстанием арабских племен против французов и англичан. С того времени (об этом говорил сам Канарис) началось его тайное сотрудничество с Франко, который служил тогда в чине майора в испанской армии в Марокко.
После свержения правительства Примо де Ривера к власти пришли республиканские партии. Франко, ставший к этому времени начальником испанского генерального штаба, был сослан на далекие Канарские острова. Другой друг Канариса — генерал Мартинес Анидо, министр внутренних дел в правительстве Примо де Ривера, покинул Испанию. Между тем адмирал восстановил свою шпионскую сеть в Испании и часто ездил туда, поддерживая постоянную связь с Франко».
Как только началась гражданская война, два агента мятежников прибыли в Берлин для встречи с Канарисом. Затем Франко через своего представителя информировал адмирала о своем благополучном перелете с Канарских островов в Марокко. Этот представитель сообщил также, что Франко нуждается в военной помощи и транспортных самолетах для переброски войск с целью ликвидации в Испании власти республиканцев.
«Я был свидетелем, — заявил Бамлер, — как Канарис отложил в сторону все другие дела и, не жалея ни времени, ни сил, стремился заинтересовать руководителей Германии и Италии планами Франко. Адмирал всюду объяснял, что Франко пока еще не известен как политический деятель, но заслуживает полного доверия и поддержки как верный человек, с которым ему довелось работать многие годы».
Канарис сумел привлечь на свою сторону Геринга. Совещания, посвященные делам в Испании, происходили в доме Геринга или в кабинете премьер-министра Пруссии (этот пост являлся одним из многочисленных постов, занимаемых Герингом). Канарис просил выделить несколько транспортных самолетов типа «юнкерс» для переброски марокканских войск и испанского иностранного легиона через Гибралтарский пролив в Испании) Но Геринг медлил со своим решением, и Канарис отправился прямо к Гитлеру.
Уместно сказать кое-что об отношениях между Канарисом и Гитлером. Когда генерала Иодля на заседании Нюрнбергского трибунала спросили, передавал ли он доклады Канариса Гитлеру, если в них излагались неприятные новости, он ответил, что начальник абвера в любое время имел прямой доступ к фюреру. Это было именно так. Правда, в более поздние годы Канарис не имел возможности непосредственно докладывать Гитлеру. Но это случилось потому, что между ними установилась атмосфера отчужденности. В 1936 году Гитлер еще не нарушал своих соглашений с генеральным штабом: не вмешивался в военные дела, не вооружал отряды СС, не принял еще лжесвидетельских показаний, сфабрикованных Гейдрихом, против главнокомандующего сухопутными войсками генерала барона фон Фрича.
Канарис, как и Гитлер, питал интуитивную ненависть к большевизму. В своих политических взглядах они симпатизировали англичанам. Оба они обладали большой силой воздействия на людей. Но в то время, как Гитлер действовал гипнотически своими истерическими речами на массы людей, Канарис своей мягкостью и лестью умел воздействовать на небольшие аудитории. Часто во время военных совещаний адмирал своим вкрадчивым голосом привлекал внимание Гитлера и успокаивал его.
«Человек примет вашу точку зрения, если вы не будете раздражать его. Только тогда он может оказаться благоразумным», — утверждал Канарис.
В документе имперской канцелярии от 5 июля 1939 года говорится о том, как было принято решение о вмешательстве в гражданскую войну в Испании. Там же сказано, что предлагается наградить двух немцев, проживающих за границей, за отличную службу во время гражданской войны в Испании. В преамбуле этого документа написано:
«В то время (конец июля 1936 года) герр Лангенгайм и герр Бернгардт, члены иностранного отдела партии, прибыли в Берлин из Испании[17], имея при себе письмо к фюреру от генерала Франко... Первая беседа с Гитлером, во время которой и было вручено письмо, состоялась в Байрёйте. Фюрер вызвал фельдмаршала Геринга, военного министра фельдмаршала Бломберга и адмирала Канариса. Этой же ночью и было принято принципиальное решение об оказании помощи Франко, а второстепенные детали были выработаны в течение следующего дня».
В заявлении полковника Ремера также подчеркивается, что именно Канарис оказал решающее влияние на немецкое и итальянское правительства в отношении Испании. Хотя в документах, опубликованных в книге «Германия и гражданская война в Испании»[18], об этом и не говорится, но данное обстоятельство можно, пожалуй, объяснить тем, что в книгу не вошла переписка имперской канцелярии и военного министерства.
По словам Бамлера, фюрер потребовал от Канариса подробных данных о Франко. Адмирал добился военной помощи для мятежников, а для себя лично — специальных полномочий по проведению ряда мероприятий, касающихся войны в Испании. Потом он улетел в Италию для встречи со своим итальянским коллегой генералом Роатта, чтобы убедить его в том, что и Муссолини должен оказать помощь Франко. Канули в прошлое дни, когда Роатта с беспокойством поглядывал на север, за Бреннерский перевал, и просил у австрийского начальника военной разведки генерала Лахузена сведений о немецких танковых дивизиях. Спор об Абиссинии сделал Германию и Италию союзниками.
После того как Муссолини принял Канариса, адмирал вернулся в Берлин руководить проведением дальнейших операций. Он помог организовать испанскую и немецкую закупочные комиссии. Во главе немецкой, замаскированной под коммерческую фирму, встал Бернгардт. Эта «фирма» закупала оружие в Германии, Чехословакии и других странах для мятежников.
«Канарис отправлял оружие не только Франко, но и снабжал им испанское республиканское правительство».
Эти слова принадлежат начальнику 3-го отдела абвера Рихарду Протце, с которым я беседовал об участии Германии в гражданской войне в Испании.
«Вы этого не найдете в документах, — сказал он. — Вот как это было. Геринг ведал поставками немецкого оружия и распоряжался иностранной валютой, предназначенной для ведения гражданской войны в Испании. Как-то на одном из совещаний было предложено, чтобы Германия попыталась продавать никуда не годное оружие испанским республиканцам с целью ослабления их боеспособности. Герингу понравилась идея, и он спросил, кто бы мог взяться за это дело.
«Я могу, — сказал Канарис, — у меня есть для этого подходящий человек». Одним из торговцев немецким оружием был Иозеф Велтьен. Канарис приказал ему скупить все устаревшее оружие времен первой мировой войны, которое он, Канарис, после Версальского договора помог продать за границу. В Чехословакии, в балканских странах и других государствах были закуплены старые винтовки, карабины, боеприпасы и гранаты. Затем все это привезли в Германию. Эсэсовские оружейники отпиливали ударники, портили патроны, уменьшали пороховые заряды в гранатах или же вставляли в них взрыватели мгновенного действия. После этого непригодное оружие направлялось в Польшу, Финляндию, Чехословакию, Голландию и перепродавалось за золото испанскому республиканскому правительству. Сам Велтьен имел три судна, которые он использовал для перевозки оружия в Испанию.
Много раз Канарис на немецких транспортных самолетах без опознавательных знаков летал в Испанию и обратно высоко над территорией Франции, сидя между ящиками и контейнерами с горючим. Вместе с генералом Фаупелем, главой военной миссии в Бургосе[19], он создал штаб связи с франкистской армией. Этот штаб должен был руководить и немецким авиационным корпусом «Кондор», в состав которого входили также зенитные батареи и подразделения наблюдения и оповещения. Корпус был хорошо подготовлен для проведения воздушных налетов и борьбы с истребителями и бомбардировщиками противника.
Я вспоминаю свою встречу с баварским бароном Сигизмундом фон Гравенройтом, воевавшим в Испании и награжденным Гитлером крестом за успехи в воздушных боях. Он очень неохотно говорил об этом, так как дал подписку о неразглашении тайны, имевшей отношение к боевым действиям в Испании. Гравенройт сказал, что немецкая авиация приобрела в Испании хороший боевой опыт.
Туда через франко-испанскую границу и через испанские средиземноморские порты направлялись оружие и добровольцы. В начале войны телеграммы из Испании поступали к Канарису через каналы министерства иностранных дел. Однако вскоре все руководство вооруженной интервенцией было передано
