помидорами, сладким стрельчатым луком, редисом, пупырчатыми ароматными огурчиками. И шампанским, из которого несколько дней назад святые отцы выпустили газ, потому как «воздушные пузыри в вине не чревоугодны».
В гостиницу они вернулись за полночь, еще долго говорили, рассказывая друг другу про свою жизнь, а на следующий день, захватив места в последнем ряду зала, беззастенчиво спали под монотонный голос докладчика.
– Такой начальницы, как я, – любила говорить Марго, – у тебя никогда не было и не будет.
Начальница занимала две комнаты в коммуналке на 8-й Красноармейской. С нею жила престарелая тетка, сестра ее матери, у которой после гибели мужа и сына на войне отнялась речь. Марго была ее единственной родственницей, поэтому забрала тетку к себе. В Тбилиси на одну пенсию она бы не протянула долго. А здесь, при Марго, живет и живет. Уже восемьдесят третий год старушке. А она еще и готовит, и убирает, и даже вяжет крючком симпатичные белые кружева. Живут они мирно, и чувствуется, что племянница любит свою тетку. Дважды Марго уходила от нее замуж и дважды нозвращалась – не выходило с замужеством. В третий раз муж сам поселился на 8-й Красноармейской, но невзлюбил тетку и, не получив от Марго согласия отправить ее в дом престарелых, сбежал.
А начальница она действительно редкая. Шумная, грубоватая, но никогда никого не оскорбила и даже не обидела. К тому же, знает дело и умеет с вышестоящими разговаривать: с одними интеллигентно, кротко, с другими по-крестьянски грубовато, а с третьими может не чикаться и даже кулаком по столу грохнуть. Нина всякий раз восхищается ее способностью к перевоплощению, нередко ссорится с начальницей, но еще ни разу не пожалела, что работает с Марго.
Вздрогнув от неожиданного телефонного звонка, Нина сняла трубку и услышала голос Марго.
– Особого приглашения ждешь?
Посмотрела на часы: действительно, прошло двадцать минут, как закончился рабочий день. Задумавшись, она даже не заметила, что перестали гудеть металлические шкафы и тихо, словно белые тени, исчезли девочки.
– Ну, рассказывай, что ты надумала, – без всяких предисловий спросила Марго.
– Не люблю я его.
– Ты его никогда не любила. И жили. И вон какую девочку приобрели. Для чего тебе надо разводиться?
Нина поглядела Марго в глаза и вздохнула.
– Не мучь ты меня, Маргоша. У меня нет больше сил изворачиваться и врать. Тошно мне от всего этого. Все может плохо кончиться, если мы не разойдемся.
– Ну хорошо, разойдетесь. А дальше что?
– А ничего. Будем жить вдвоем с Ленкой.
– Где? Ведь квартира нужна.
– Разменяем. Я уже почитываю объявления. Выписала один очень приличный вариант: однокомнатная и комната в коммуналке.
– Он что, приезжал или звонил?
– Кто? – не поняла Нина.
– Ну, кто же? Твой единственный.
– Нет, Марго. С тех пор – ни звука. Впрочем, я сама его об этом просила, так что все правильно.
Марго тяжело вздохнула.
– Нина… Прошло столько времени. Здоровый мужик, красавец. Ты думаешь, он до сих пор ждет, когда ты развяжешь узы Гименея? Да не будь же ты, ради бога, такой наивной! Может, его и в живых уже нету…
Нину словно ударили:
– Что ты такое говоришь, Марго?
– Говорю, что думаю. Я бы на твоем месте сначала возлюбленного отыскала, убедилась, что нужна ему, а уж потом бы бракоразводные процессы устраивала.
Нина чуть не заплакала. Такая всегда понятливая, Марго говорила с нею на каком-то чужом языке.
– Ведь я совсем не потому, что хочу за другого, пойми наконец. Мне жалко Олега, но я не могу себя пересилить. Надо прикидываться, обманывать, а я не могу, кончились мои силы. Не хочу жить двойной жизнью. Знаю, будет трудно, но я буду говорить дочери правду, буду говорить себе правду…
– Э-э, как тебя крутит!
– Крутит, Маргоша. Я перестала уважать себя. А теперь вот подумала: может, не столь велики грехи мои, может, отпустит? И его хочу увидеть. Знаю, он приедет… Пусть женатый, пусть с детьми, только бы счастлив был. Знаю, не заслужила… Сколько горя ему принесла… Но благодаря ему узнала что-то настоящее. Так что я счастливая, Маргоша…
Помолчав, Марго вскинула на Нину заблестевшие глаза и решительно предложила:
– Махнем в ресторан?.. В «Корюшку».
– Ты что? – удивилась Нина.
– Закадрим каких-нибудь моряков и в загул!
– Снег пошел, – сказала Нина, глядя в окно.
Она подумала, что март еще покажет характер, потому что снег летел быстро и с большим наклоном.
