цивилизованных людей, которые простят ей некоторые красивости выражений, ведь она впервые в Лондоне!
– Мисс Уилкингс? – спросил мистер Ламб. – Как шла торговля сегодня?
– Огромный спрос на нарциссы, – ответила мисс Уилкингс. – В особенности на желтые. Ими был завален весь рынок. Но не спрашивайте меня – почему.
– Но я должен знать, – продолжал расспросы мистер Ламб с улыбкой на пухлом лице. – Я должен знать, почему именно желтые нарциссы пользовались таким успехом! И почему ими был завален весь рынок.
– Наверное, потому что весна в этом году ранняя, и совсем не было заморозков. Передайте мне хлеб, пожалуйста, мистер Ламб, – сказала мисс Уилкингс.
– Мистер Торзби, почему вы не доедаете суп? – спросила миссис Брим.
– Ах, да, да. – Мистер Торзби очнулся и снова приступил к еде. – Он очень вкусный. Действительно, весьма вкусный.
И это были единственные слова, произнесенные мистером Торзби за весь ужин.
Позже, когда она собиралась ложиться спать, к ней наверх поднялась Эдна.
– Как вам понравился мистер Торзби?
– Он очень молчаливый, – ответила ей Бетони. – И, может быть поэтому, кажется суровым и сдержанным.
– Он всегда молчит в присутствии других людей, но когда мы бываем вместе – он и я, тогда он разговаривает. Правда, правда. Вообще-то он все время думает о своей работе.
– Конечно, конечно.
– Бетони, он вам не кажется привлекательным?
– Да, он симпатичный. Но Эдна, он не слишком стар для тебя?
Эдна кивнула головой. На ресницах ее блеснули слезинки, а выражение лица было почти трагическим.
– Он старше меня на двадцать один год, и он, бедняга, так переживает по этому поводу. Понимаете, это и останавливает его.
– Останавливает?
– Ну, если бы все зависело от меня, мы бы поженились хоть сейчас, – сказала Эдна. – И мне было бы все равно, что говорят об этом. Но Эдвард думает по-другому. О, он никогда не говорил мне ничего подобного, но я легко читаю его мысли. Он такой гордый! И у него стальная воля! Он лучше откажется от счастья, чем даст повод для сплетен!
– А ваша мать что-нибудь знает об этом?
– Ну… Она хочет, чтобы я вышла замуж за Родни Ламба. Но я не сделаю этого! Он толстый и дряблый и носит желтые гетры!
– Мистер Ламб делал вам предложение?
– Нет, но он ходит за мной по пятам и все время старается, чтобы я обратила на него внимание. Вы разве не заметили?
– Да, он просто не спускает с вас взгляда.
– Эдвард такой сдержанный, – сказала Эдна. – Мне иногда хочется плакать, видя, как он страдает. Но я верю, что в конце концов у нас с ним все будет хорошо! Как вы считаете?
– Я уверена в этом, – тепло ответила ей Бетони.
– О, вы настоящая подруга! – воскликнула Эдна. – Я рада, что вы станете у нас жить!
В девять утра Бетони была уже в школе и встретилась с ее начальницей. Квадратное здание школы выглядело аккуратным и чистым. Фасад из белого тесаного камня скрывал отсутствие архитектурного стиля. Внутри было темно и пахло пастой для полировки мебели и пола. В комнате начальницы витал аромат гиацинтов и нарциссов. Мисс Телерра выглядела весьма хмурой.
Со своим костистым лицом с плохой кожей и темными волосами она выглядела иностранкой, но ее речь была такой правильной, какой Бетони еще не слышала в своей жизни.
– Вы уже устроились в Метлок-Террас? Я рада слышать это. Я уверена, что вам будет хорошо у миссис Брим.
– Мне тоже так кажется, – ответила ей Бетони.
– Школа не очень большая, – сказала мисс Телерра. – В ней учатся сто восемьдесят учениц в возрасте от двенадцати до восемнадцати лет. Большинство из них не очень амбициозны. Но есть две девочки, которые учатся на стипендию. Они очень способные. Одна из них, может быть, даже попадет в университет.
– Флорри Смит? – спросила Бетони.
– Вы ее знаете?
– Нет, но когда я вчера приехала, я случайно встретила ее отца.
– Флорри удивительная девочка, хотя она из очень бедной семьи. Вы ее узнаете по рыжим волосам и энтузиазму, когда она занимается в классе.
Мисс Телерра улыбнулась, и ее темное лицо волшебно изменилось. Бетони она понравилась.
– Итак, мисс Изард, мне много нужно рассказать вам о школе и о вашем месте в ней. Когда прибудут
