тебе сам.
– Зачем ты сказал ему? – спросил Маккус, и его глаза злобно блеснули.
Он ждал ответа.
Тревор отвел взгляд и пробормотал:
– Он умеет вытянуть из человека правду, ты же знаешь. Но это не имеет значения. Он все равно нашел бы тебя.
Маккус громко выругался. Каким-то непостижимым образом Сеймусу до сих пор удавалось сохранять над младшим сыном свою власть. Маккус не мог понять, чем были продиктованы чувства Тревора к отцу, – то ли ложной преданностью, то ли обычным страхом. Маккус уже причинил боль Файер, говоря полуправду. Даже если бы он сумел убедить ее в своей невиновности, оставалась его семья. Как только Сеймус узнает, что его старший сын добился успеха в жизни, он не остановится ни перед чем, даже перед убийством. Главное для него – это удовлетворить свои корыстные стремления.
– О, кстати, Мак, – сказал Тревор, отвлекая Маккуса от его мрачных мыслей. – Сеймус был почти трезвым, когда я с ним разговаривал. Однако тебе придется поторопиться, иначе, боюсь, он будет уже совсем в другом состоянии.
Файер ударила Тэма в грудь.
– Фейн, ты меня испугал! Я же могла умереть от страха. Я решила, что на экипаж напали бандиты.
Брат перехватил ее руку и заключил сестру в объятия.
– Я тоже по тебе скучал, – сказал он слегка заплетающимся языком. – Когда я увидел герб Солити, мне пришла в голову мысль пожелать приятного вечера любимой семье.
– Ты, похоже, побывал на королевской пьянке, – с мягкой укоризной произнесла Файер, освобождаясь из его объятий и усаживаясь на место.
– О, ты слишком высоко метишь. Лучше скажи, на герцогской пьянке – так будет точнее.
Тэм рассмеялся собственной шутке. Он попытался войти в экипаж, но не рассчитал высоту ступеньки и ткнулся лицом прямо в колено Файер. Быстро оправившись, он устроился рядом с сестрой.
– Так намного лучше, как ты полагаешь?
В окне появилось лицо возницы, и Файер в который раз за вечер испугалась.
– Простите меня, миледи. Но когда я увидел лорда Тэммеса, я решил остановиться. Его лошадь пришлось привязать к вашему экипажу.
– Джон, ты поступил совершенно правильно, – отозвался Тэм. Он примостился рядом с сестрой, чем вызвал у нее обреченный вздох.
– Нам надо отвезти лорда Тэммеса в его особняк. Там он сможет немного прийти в себя.
Получив приказ, возница ответил:
– О, конечно, миледи.
Файер сняла с брата шляпу и, положив ее рядом с собой, любовно провела рукой по волосам молодого человека.
– Ты теперь мой должник, и я это вспомню при случае.
– Как это понимать? – пробормотал Тэм, не открывая глаз. Она думала, что он уже спит.
– Я собираюсь отвезти тебя в твой особняк, а не домой, где герцогиня устроит тебе разнос, если увидит, в каком ты состоянии. К тому же она не обрадуется, узнав, что ты пытался оправдать проклятие Солити, едва не свалившись с лошади.
Тэм фыркнул сестре прямо в ухо.
– Если мне суждено умереть молодым, то я не прочь отличиться оригинальностью.
Файер сморщила нос, не желая понимать странное чувство юмора Тэма.
– Какое благоразумие.
– А что ты делаешь одна в такой час? – спросил он, придвигаясь к ней еще ближе.
Услышав в его голосе упрек, Файер театрально закатила глаза.
– Не вам меня отчитывать, милорд. Я закончила вечер раньше, чем собиралась на самом деле, и как раз направлялась домой. Но мой экипаж остановился, причем по вашей милости, лорд Тэммес.
– Ты плакала.
– Откуда ты знаешь?
Тэм выпрямился и открыл глаза. Его взгляд казался немного затуманенным, но он не был так сильно пьян, как поначалу решила Файер. Удовлетворенный тем, что ему удалось доказать свою «состоятельность», брат снова закрыл глаза и прислонился к ней.
– Что тебя так расстроило? Опять этот подлец Стэндиш? – поинтересовался Тэм. – Не надо было мне тебя слушать. Если бы ты позволила мне вмешаться, я давно избавил бы тебя от его назойливого присутствия.
Глаза Файер расширились от удивления. Предложение брата застало ее врасплох. Она презирала лорда Стэндиша, но не хотела быть ответственной за его смерть или вмешивать в это лорда Тэммеса.
– Нет. Я расстроена не из-за лорда Стэндиша.
Она тоже закрыла глаза. В темноте ей было легче рассказывать о своих чувствах и неудачах.
