Ну хорошо, предположим, имелась первая пара. Коултер думает, что Господь сотворил Адама из горстки праха, как описано в Книге Бытия, а затем сконструировал Еву из Адамова ребра? Или же она признаёт тот факт, что первые люди появились и результате медленных, незначительных изменений, накапливавшихся на протяжении многих столетий? Если этот переход был внезапным, значит, Адама и Еву воспитала и вскормила грудью мать, которая представляла собой животное, лишенное души!
Эта дилемма раздражает всех христиан, верящих, что некогда произошел четкий переход через тонкую черту, отделяющую зверя от человека. Об этой дилемме я как-то написал в рассказе «Жуткие рога». Если вам интересно, можете найти его в моей книге «Нульсторонний профессор и другие истории из области фантастики, юмора, мистики и философии».
Из сноски на третьей странице «Безбожия» мы узнаём, что Коултер считает себя христианкой. Но какой именно? Само понятие успело стать чрезвычайно расплывчатым. В наши дни у тех, кто числит себя христианами, взгляды могут быть самые разные — от фундаментализма проповедников-евангелистов Джерри Фолуэлла и Билли Грэма до либеральных воззрений протестантских священников и католиков- либералов, таких, как Ганс Кюнг или Гэри Уиллс, и до атеизма Пола Тиллиха. Тиллих не верил в персонифицированного Бога и в жизнь после смерти (эти две идеи входят в число основополагающих принципов учения Христа), однако многие протестанты считают его одним из величайших христианских теологов в мире!
В статье «Википедии», посвященной Коултер, можно прочесть такие, например, ее высказывания: «Христос умер за мои грехи… Христианство — топливо, питающее собой всё, что я пишу». Так мог бы выразиться протестант-евангелист. С другой стороны, в «Безбожии» Коултер приводит замечание Г.К. Честертона (с. 10), которого в наши дни цитируют разве что католики. Так кто же Коултер — протестантка или католичка? Или же она принадлежит к какому-то другому направлению христианства?
Хоть я и не католик, позвольте мне привести здесь знаменитый пассаж Честертона из предисловия к его книге «Еретики»:
Тем не менее есть люди — и я один из них, — которые считают, что даже с практической точки зрения самым важным для человека является его видение Вселенной. Мы полагаем, что домовладелице, которая принимает жильца, важно знать о его доходах, по еще важнее знать о его мировоззрении. Мы полагаем, что генералу перед схваткой с врагом важно знать, каковы силы противника, но еще важнее знать, каковы его убеждения. Мы полагаем, что вопрос не в том, как теория мироздания влияет на деяния людей, а в том, влияет ли на них в целом что-нибудь еще[3].
Коултер, вы безжалостно громите либералов и атеистов, но,
А пока вот вам еще один простой вопрос, чтобы поразмыслить на досуге: как вы полагаете, почему Господь снабдил мужчин сосками на груди?
Исаак Ньютон и его безбрежный океан истины
Питер Акройд — прославленный и весьма плодовитый британский романист, поэт, драматург и биограф. Ему принадлежат жизнеописания Уильяма Шекспира, Чарльза Диккенса, Уильяма Блейка, Томаса Мора, Оскара Уайльда, Эдгара Аллана По, Эзры Паунда и Т.С. Элиота. Его история Лондона стала в свое время бестселлером. После книг о жизни Джеффри Чосера и Дж. М.У. Тёрнера он выпустил биографию Исаака Ньютона.
В последние годы биографии Ньютона выходят буквально одна за другой; особенно известна среди них работа Ричарда Вестфолла «Неугомонный». Зачем же понадобилось писать еще одну? Ответ: краткое жизнеописание Ньютона по-прежнему весьма широко востребовано. Пространные биографии обычно сообщают вам о той или иной личности больше, нежели вам хочется узнать. Акройд не предоставляет в своей книге каких-то новых или поразительных сведений, однако приводимые им факты точны, суждения здравы, что, несомненно, доставляет читателю огромное удовольствие.
Исаак Ньютон (1643–1727) являл собой странную, неправдоподобную смесь: этого великого математика и физика, одного из величайших в истории, отягощали предрассудки, скорее свойственные невежественному и наивному религиозному фанатику. Будучи приверженцем англиканства, он ни разу не усомнился в том, что Бог создал весь мир и буквальном смысле за шесть дней; что некогда Он утопил всех людей и тварей земных, кроме Ноя и его спутников; что Еву сделали из ребра Адама; что Лотова жена обратилась в соляной столп; что по велению Моисея расступились воды Красного моря; что Книга пророка Даниила и Апокалипсис дарованы непосредственно Всевышним и непременно должны в точности исполниться.
Ньютон пытался вычислить дату Второго пришествия Христа. Он установил точный год творения — на полвека позже знаменитого 4004 года до н. э. епископа Ушера[4]. При этом Ньютон был убежден, что Римско-католическая церковь — это и есть Антихрист из Откровения Иоанна Богослова. Как сообщает Акройд, после смерти ученого осталась 850-страничная рукопись, посвященная библейским пророчествам.
Единственным серьезным отступлением Ньютона от ортодоксального англиканства стало его непризнание Троицы. Иисус, по его мнению, действительно являлся Сыном Божьим, но он не был Богом. «Не следует молиться двум богам», — писал Ньютон. Идею о том, что Иисус был Богом, облеченным в человеческую плоть, он считал ересью, насаждаемой Римом. Ньютон тщательно скрывал свое отрицание Троицы, чтобы его не изгнали из Кембриджского университета, где он десятилетиями служил профессором — по иронии судьбы, как раз в Тринити-колледже[5].
Еще одна сторона запутанной и весьма любопытной жизни Ньютона — его страстное увлечение алхимией. Он приобретал и изучал все алхимические труды, какие мог достать, и бессчетные дни проводил в лаборатории, тщетно пытаясь превратить недрагоценные цветные металлы в золото. В его неопубликованных текстах по алхимии — свыше миллиона слов: это меньше, чем в его толкованиях библейских пророчеств, однако значительно больше суммарного объема всех его трудов по физике и астрономии. Акройд цитирует знаменитую кембриджскую лекцию Джона Мейнарда Кейнса, посвященную тайным алхимическим записям Ньютона, и отмечает, что Кейнс не нашел в этих заметках ничего, что представляло бы хоть малейшую научную ценность.
В конце жизни Ньютон пережил нервный срыв, длившийся больше года. Предполагают, что причиной стало отравление ртутью, которую он использовал в своих алхимических опытах. А иные считают, что Ньютон страдал каким-то биполярным расстройством[6], спровоцировавшим глубокую депрессию.
Сейчас нам трудно примириться с мыслью, что лишь небольшую часть своей долгой жизни Ньютон посвятил собственно изучению дарованных свыше законов природы. В течение нескольких лет, между двадцатью и тридцатью годами, он разработал методы дифференциального и интегрального исчисления, обнаружил, что белый свет представляет собой смесь цветов, впервые в истории объяснил возникновение
