захочешь ждать лучших времён. Я не хочу причинить тебе боль, не хочу,
чтоб ты почувствовала себя обманутой в своих надеждах из-за меня и
услышать от тебя справедливые упрёки, на которые мне нечего будет
ответить…
Он смотрел в её лицо, сохраняя внешнее спокойствие, даже голос был
почти ровным, только глаза выдавали сильное волнение.
— Я ужасно скучный, Эм. Со мной не весело, я к шутникам не отношусь
и не умею говорить красивые слова. Я скучный и мрачный тип, вечно
заваленный делами, от которых я не откажусь, по крайней мере, в
ближайшие несколько лет, потому что моя работа слишком много значит
для меня. А ты очень красивая, умная, яркая. Ну, сама подумай, что я
могу дать тебе? Я не тот, кто тебе нужен. Тебе нужен кто-то, кто будет
совершать ради тебя безумные поступки, жить тобой, делать всё для
того, чтоб ты была счастлива. Ты заслуживаешь гораздо большего, чем я
могу тебе предложить. Я не смогу. Я не сумею сделать тебя счастливой,
только душу могу разбередить зазря.
Он старался говорить уверенно и убедительно, но у Эм всё отчётливее
возникало ощущение, что он уже не столько её пытается уговорить
поверить в правоту своих слов, сколько убедить в справедливости своих
доводов самого себя. Похоже, ему это удавалось, потому что последние
слова отдавали унылой обречённостью.
— Господи, какая чушь! Что за сложности ты себе напридумывал?! Да
откуда ты знаешь, кто и что мне нужно для счастья!? — воскликнула она
с чувством.
— Полагаю, что знаю. Эм, у меня паршиво с эмоциональным диапазоном,
но со здравым смыслом и совестью всё в порядке. Я не могу бездумно
идти на поводу у своих желаний. Это будет нечестно по отношению к
тебе и мне безрассудство тоже в итоге выйдет боком.
— Честно, нечестно! Знаешь что, позволь мне самой за себя решать.
Считай, что твоя совесть чиста, если дело только в этом. Ты абсолютно
честно предупредил меня о том, какой ты кошмарный и по уши занятой
тип. Я приму это к сведению.
— Эм, прошу тебя, подумай… Я… у меня за душой только перспективы в
будущем, а в настоящем нет даже твёрдых гарантий на эти перспективы.
Это серьёзнее, чем кажется.
Эм впервые видела, как он краснеет и на его лице отчётливо проступает
растерянность. Это было настолько невероятно, что она даже не смогла
на него рассердиться, как следует, за то, что он так долго испытывает её
терпение.
— Знаешь, что я думаю? В том, о чём ты мне тут говорил, наверное есть
логика, но только, если ей следовать, то любить можно только тогда,
когда для этого есть все условия и уйма времени. А если их нет, то надо
загнать чувства под плинтус и ещё цементом сверху залить, чтоб не
просачивались, пока эти самые благоприятные условия не появятся, —
жёстко заявила она, глядя ему прямо в глаза. — Ты хочешь заранее
подстелить кругом соломку. Считаешь, что в такую авантюру, как
любовь, можно ввязываться, только будучи во всеоружии, чтоб иметь
какую-то уверенность, что в отношениях, благодаря этому, всё будет
гарантированно хорошо. Но так не бывает, Глеб! Гарантий на счастье не
