давным-давно знает, что он любит её, но не похоже, чтоб это так уж
много для неё значило. Если б это имело для неё значение, она,
наверное, дала бы ему как-то понять, что он ей нужен. И на что он,
собственно, рассчитывает? Она всегда видела в нём только друга, она
сама тогда ему сказала, что хочет, чтоб всё осталось по-прежнему. Так с
чего же он возомнил, будто могло что-то измениться только потому, что
он сказал ей о своих чувствах...?
Ну, нет! Он сейчас, вероятнее всего, потерял из-за этого лучшего друга.
Теперь он просто обязан сделать всё возможное и невозможное. Ещё не
все слова сказаны, да и действий с его стороны ещё не было никаких.
Вот когда она сама прямо скажет ему, что всё напрасно, тогда и наступит
пора нюни распускать. А Дэн… Может, остынет и сможет понять?
***
Чашка жалобно звякнула, когда Дэн с досады небрежно бросил её в
раковину. Он поморщился от этого звона. Голова и так раскалывается.
Злость в нём кипела, шипела и пузырилась. К злости примешивалось
противное чувство жалости к самому себе. Ну почему он такой
неудачник, вечный лузер? Не везёт ему в жизни. Родителям нет до него
дела, все их интересы вечно вертятся вокруг его младшей сестры, а он
всегда в пролёте. Родили себе эту мелкую и забили на него. Никому он
не нужен. Вот и Женька его бросила. Ну, вот почему у него с Женькой
так вышло? Он ведь её любил. Может, не всегда вёл себя правильно, но
старался ведь. А теперь ещё и лучший друг свинью ему подсунул.
Илюха просто гад из гадов! На свете полно девчонок, выбирай любую.
Так нет же, ему понадобилась именно Женька! Он, оказывается, молча
по ней вздыхал и дожидался своего часа! Гад, ну какой же он гад!!
Злость и ревность захлёстывали его так, что казалось, он вот-вот
захлебнётся. Или разревётся. Он со всего маху впечатал кулак в стену. И
ещё раз, и ещё, пока острая физическая боль в разбитых костяшках не
перекрыла боль душевную. Полегчало. Тяжело дыша, он осел на
табурет. Сидел так какое-то время.
Угловым зрением он вдруг уловил какой-то промельк у дальней стены.
Дэн машинально резко обернулся. Фу-ты, это же его отражение в
зеркальной дверце кухонного шкафа. Ну и видок у него. Он сейчас
сильно смахивает на буйного клиента психушки – лицо какое-то
остервенелое, волосы всклокочены.
Он поднялся, направился к раковине и приоткрыл кран. Какое-то время
просто глазел на струйку воды, утекающую в дыру, потом открыл кран
сильнее и стал умываться, разбрызгивая воду и фыркая. Как был, с
мокрым лицом, опять плюхнулся на табурет. Вода стекала в раковину,
мелодично журча. Этот звук и раздражал, и завораживал одновременно.
Дэн чувствовал себя совершенно опустошённым. Ещё хотелось злиться,
но злость словно исчерпала свой лимит. Только усталость и
тошнотворное чувство одиночества.
Сначала его бросила девушка, которую он любил, теперь его предал
лучший друг, который был ему дорог. И никого у него теперь нету.
Никогошеньки… Прям, хоть плач…
Он ещё раз повторил про себя:
— Илюха — гад и предатель!
Что-то его не устраивало в этой формулировке. Чего-то не хватало, чтоб
