выпученными глазами задавать глупые вопросы, типа: «Что это такое?!» Тем более что, несмотря на всю свою показную сдержанность, Лукаш, похоже, и сам впервые увидел живого Змия. И кто знает, как долго пришлось бы нам ждать в лесу, пока тварь уберется восвояси, если бы на дороге, что тянулась вдоль хлебных нив, не появилась яркая точка. К сожалению, блики мешали рассмотреть подробнее…
Ее появление заметило и чудовище. А еще мгновением позже Змий с устрашающим ревом понесся к новой жертве, в которой я, хоть и с трудом, сумел распознать витязя в отполированном до зеркального блеска доспехе…
Конь витязя встал как вкопанный. Навстречу чудовищу одна за другой свистнули три стрелы. Змий коротко рыкнул, но продолжал атаку. Витязь соскочил на землю, слегка присел, прикрывая себя и спину коня большим овальным щитом, нижний край которого примостил на луку седла. А из-под прикрытия выставил острием вверх длинное копье. Змий дунул пламенем. Болезненно заржал конь. И мгновение позже массивная туша подмяла под себя копье, лошадь и человека. Оглушительный рев и визг смертельно раненного чудовища, вероятно, заставил вздрогнуть всю округу.
Змий из последних сил замолотил по воздуху крыльями, вздымая клубы пыли, приподнялся чуток над землей и рухнул в нескольких шагах от места схватки. Но и там чудище не угомонилось, а продолжало реветь, скрести лапами землю, бить хвостом, вертеться и плеваться огнем во все стороны. К счастью, силы уже покидали его, поэтому сноп пламени не доставал до того места, где неподвижно лежал витязь.
Не теряя ни одного мгновения, я запрыгнул в седло и погнал коня к поверженному воину.
Змееборец лежал придавленный конем, частично прикрытый щитом, один край которого опирался на луку седла, а второй – увяз в земле. К счастью для рыцаря, весь удар свалившейся сверху туши приняли на себя оплавленный щит и конский хребет. Если бы не это, то, судя по состоянию щита и ран лошади, огонь Змия запек бы человека в доспехах, как яйцо в скорлупе, а, упав сверху, его вес довершил бы дело. Зато лошади повезло гораздо меньше. Спина животного удара не выдержала. Конь жалобно косил глазом на людей, но не мог ни шевельнуться, ни заржать.
Рыцаря освободили из-под груза, и я удобно расположил его на траве рядом с дорогой. А Лукаш опустился рядом на корточки и отклонил забрало, чтобы облегчить дыхание:
– Интересно, кто же здесь настолько глуп, чтобы попытаться напасть на Змия без оруженосцев?
– Отвага подобает мужчинам, – вступился я за юного витязя. – Тем более что он победил!
Лукаш лишь плечом дернул. Мол, такая глупость и обсуждения не требует.
– Еще нет. Чудовище только ранено и через час полностью выздоровеет. Кроме того, я совершенно не возьму в толк, отчего Змий сразу набросился на добычу, а не дыхнул огнем второй раз. Наверное, молодой и глупый.
– Не выздоровеет, – проворчал я. – Не успеет…
Я огляделся и поднял с земли выпавший из рук витязя обоюдоострый меч. Оружие делал настоящий мастер. Полуторный «бастард» плотно лежал в ладони, и благодаря отличной балансировке, казался пушинкой. Таким хоть сутки кряду размахивай, рука не устанет. Куда там сабле Вернигора. Руки-то она славно срубила, спору нет, но супротив Змия не потянет.
Вблизи Змий не казался слишком страшным. Ничего приятного, но и сверхъестественного тоже. Так мог выглядеть упитанный бык, неожиданно сменивший рогатую морду на огромную змеиную пасть, ноги на медвежьи лапы, нацепивший парочку трехметровых перепончатых крыльев, а удлинившийся и изрядно потолстевший хвост вместо кисточки украсив зловещего вида моргенштерном.
Рыцарь не промахнулся. Острие копья вошло чудовищу в грудь и на пару вершков торчало со спины, аккурат между крыльями. Что до стрел, то или лучник из рыцаря был не слишком умелый, или кожа Змия отличалась особой прочностью, но всего один обломок древка торчал в его левой передней лапе. Когтистой и мощной.
– Берегись хвоста! – подсказал вдогонку Лукаш. – Он может немного удлиняться, как хлыст!
Заметив нового врага, Змий попытался извернуться мордой в мою сторону, чтоб дохнуть пламенем, но сил явно не хватало. И он выжидающе замер.
Понимая, что добраться до мощной шеи просто так не удастся, я приблизился к нему сбоку, провоцируя удар хвостом. И Змий напал. Если бы он не был ранен, наверное, на этом бы наша схватка и закончилась, но сейчас чудовище действовало медленнее, чем обычно, и я успел не только подсесть под удар, но и со всей силы рубануть снизу по мелькнувшему над головой хвосту.
«Бастард» рыцаря оказался великолепным оружием. Треть хвоста Змия, увенчанная смертоносным набалдашником, бессильно повисла, подрезанная до половины. Больше чудовищу защищаться было нечем. Оно устрашающе зарычало, последним усилием приподнялось на лапах, но, так и не сделав ни единого шага, повалилось на землю.
Подступив ближе, но все так же держась чуть сзади, я замахнулся во всю силу и обрушил острое лезвие на шею Змия. И так несколько раз подряд, не обращая внимания на страшный рев, конвульсии и хлещущую во все стороны горячую кровь, пока чудовище не дернулось в последний раз и не околело окончательно.
– А ты говоришь: «победил», – в голосе Лукаша явственно зазвучали нотки деда Мышаты. – Да не случись нас рядом, рыцарь задохнулся бы в своих доспехах, придавленный конем. Кроме того – нога у него сломана… Скорее всего, Змий отлежался бы и улетел. А если б к тому времени не потерял аппетит, то мог составить себе плотный ужин из двух блюд.
Пока я добивал Змия, Лукаш, повозившись немного с застежками и завязками, освободил голову витязя от шлема. И сразу стало видно, что это юноша лет двадцати. Очень бледный, без сознания, но живой. Прислушиваясь к едва слышному дыханию находящегося в глубоком обмороке воина, Лукаш попытался привести его в чувство, хлопая ладонями по лицу и растирая уши… Но пока все было напрасно. Даже вылитая на лицо вода не принесла желаемого эффекта, рыцарь не приходил в сознание.
– Вот напасть, что же нам с тобою делать?
– Неужели ничему у деда не научился?
– Научился, – буркнул тот обиженно. – И все, что мог, уже сделал. Только зашиб его Змий очень уж сильно. Странно, что вообще жив остался. Да и я не кудесник… Вот что, надо бы его разоблачить и пустить кровь. Чтоб не загустела. А не поможет и это, повезем в замок. Пусть с ним настоящий лекарь возится. Так что ты лучше не мешай, а раз уж у тебя в руках меч, то добей коня, чтоб не мучилась зря животинка.
– Хорошо, – хоть мне и не слишком была по нутру работа мясника, но конь и в самом деле страдал напрасно. Да только и пары шагов сделать не успел, как послышался топот множества копыт и из-за холма вынесся отряд конницы.
– А ты беспокоился, что дите без няньки гуляет, – настороженно проговорил я, зная уже из приобретенного опыта, что здешние норовят «сначала рядить, а потом судить». – Вон сколько тетушек и дядек поспешает…
Всадники, в свою очередь, тоже заметили нас. И увиденное, похоже, им не слишком понравилось, потому что они заорали что-то непонятное из-за расстояния, но вполне угрожающее, и пустили коней вскачь.
– Интересно, они всех так радостно приветствуют, или нам выпала особенная честь?
Я вернулся к рыцарю и положил рядом его меч. Интуиция подсказывала мне, что иные, слишком впечатлительные натуры, увидев оружие в руках у незнакомца, стреляют быстрее, чем думают. Мысль была не совсем правильная, что-то в ней кольнуло, но для более углубленных раздумий времени не оставалось.
Отряд конницы разделился. Несколько всадников гнало коней к нам, остальные заложили дугу, отрезая путь к лесу. А впереди тех, кто несся напрямик, выделялся рыцарь в черных латах и белым пером на шлеме. Я мог бы попробовать помериться с ним силами, но даже, если и удастся одолеть эдакого бугая, вряд ли остальные воины станут безучастно взирать на исход поединка. Мигом нашпигуют стрелами… Поэтому оставалось ждать и надеяться, что в этот раз, прежде чем в темницу тащить, хоть имя спросят.
– Вот и Зеленые Вепри пожаловали. Которым мы везем весть от баронеты! – заметил Лукаш. – Черный рыцарь – это, видимо, сам Ставр! О его силе крестьяне, когда зерно привозят, каждый раз новые байки рассказывают. Трудно ошибиться. Едва ли где найдется еще такой здоровяк. Правда, я слышал, что
