было достаточно.

Он поклялся, что никогда не позволит заманить себя в ловушку супружества. В Лондоне он мог наслаждаться полной свободой – приходил, когда хотел и к кому хотел, и уходил так же. И любовницы Доминика даже не пытались претендовать на его сердце. А если какая-нибудь пыталась, то он сразу же оплачивал все счета и разрывал отношения с настойчивой дамой.

При таком образе жизни он находился в своей стихии – он мог гулять ночи напролет в свое удовольствие и ни перед кем не держал ответа. И он ни за кого не нес ответственности. Если его переменчивому сердцу случалось разлюбить, то это никому не приносило душевных мук. Ни очередной женщине, оказавшейся в его постели, ни ему самому.

Сама мысль, что придется пожертвовать этим беззаботным существованием, очень его расхолаживала. Но другая мысль – о том, что скоро он узнает правду о своем прошлом, – очень уж манила.

Действительно, чем ему помешает жена? Кэтрин не выбирала его себе в мужья, так что любви между ними нет. Следовательно, терять им нечего. Он не станет скрывать своего желания оставаться свободным от каких бы то ни было сложных отношений эмоционального характера, и предоставит и ей некоторую свободу. Она не пострадает. Пока она не наскучит ему, он будет наслаждаться ею в постели. Он и так уже испытывал огромное желание уложить ее в постель. Более того, ему еще никогда не доводилось испытывать столь сильное влечение к женщине.

Преимущества, которые сулила странная сделка предложенная братом, пожалуй, все же перевешивали недостатки.

– Думаю, условия сделки вполне удовлетворительные, – проговорил Доминик, пожимая плечами – Но согласится ли Кэтрин?

Коул утвердительно кивнул.

– Я поговорю с ней сегодня же. И к тому времени, когда я закончу говорить, она будет совершенно уверена, что просто обязана это сделать ради блага всех заинтересованных сторон. Она из тех девушек, на чувствах которых довольно легко играть.

Доминика передернуло, и к горлу подступила тошнота. Теперь он нисколько не сомневался в том, что Коулден безо всякого труда сумеет внушить Кэтрин, мол она сама во всем виновата и поэтому должна принять его условия. Совсем не так хотелось Доминику начать новую жизнь. Уж если их брак придется построить на лжи, то пусть хотя бы это будет его собственная ложь.

– Нет – заявил он. – Кэтрин теперь моя, и я не желаю чтобы ты и в дальнейшем играл на ее чувствах. Я сам объяснюсь с ней, и сделаю это так, как считаю нужным. И наш разговор состоится завтра, не раньше. Довольно с нее на сегодня.

Коулден кивнул и поднялся на ноги.

– Согласен. Но должен предупредить тебя, Доминик. Может, эта девушка и выглядит кроткой голубицей, но на самом деле в ней больше силы, чем тебе кажется. И она очень своенравна. Так что тебе придется держать ее на коротком поводке.

– Коулден, едва я увидел эту девушку, как понял, она отнюдь не голубица. – Доминик открыл дверь и бросил на брата последний взгляд. – И если она действительно своенравна, то, наверное, больше подходит по характеру мне, чем тебе.

И с этими словами он переступил порог и захлопнул за собой дверь. И чем дальше он удалялся от брата, тем больше утверждался в мысли, что сумеет понять эту девушку. Но если она такая своенравная, как он, то так ли это хорошо? Нет, ужасно.

Глава 3

Кэтрин поплотнее запахнула на груди подбитую мехом накидку и, облокотившись о перила террасы, стала смотреть на зимний пейзаж, расстилавшийся перед ней. И равнина, и пологие холмы, и деревья – все было покрыто белым снежным одеялом. А в стылом воздухе – ни ветерка, повсюду царили мир и покой.

Ей было бы еще приятнее любоваться этим пейзажем если бы он не находился в таком несоответствии с терзавшими ее мыслями и чувствами. Она никак не могла прийти в себя после вчерашнего сообщения Коула. Неужели его жена действительно жива? И если она жива, то что теперь будет с ней, Кэтрин?

Хотя она сама же вчера утверждала обратное, в глубине души Кэтрин понимала: доля истины в трагических заявлениях ее опекунов все же есть. Когда подробности этого скандального происшествия станут достоянием гласности, ее положение в обществе действительно не улучшится. Возможно, репутация ее и в самом деле будет погублена.

– Как же здесь холодно, – проворчала Джулия Мэллори, закрывая за собой дверь на террасу. Застегнув свою длинную шерстяную накидку, она продолжала. – Ты даже в самую холодную погоду выходишь на террасу и подолгу стоишь здесь. Почему?

Кэтрин по-прежнему смотрела на засыпанные снегом просторы, протянувшиеся до самого горизонта.

– Это помогает мне думать. – Она вздохнула и повернувшись к Джулии, с улыбкой добавила: – В голове проясняется.

Джулия взглянула на нее с сочувствием и, протянув руку, коснулась ее плеча:

– Тебе есть о чем подумать. Мне очень жаль, что все так вышло. Мне очень хотелось, чтобы ты стала мне сестрой.

– Мне тоже.

Кэтрин увидела, что в глазах Джулии блеснули слезы. И у нее слезы наворачивались на глаза. Она была у родителей единственным ребенком, и дружба с Джулией помогла ей понять, как было бы замечательно, если бы у нее была старшая сестра. А теперь она и этого лишится. Несправедливо.

Джулия покачала головой и отвернулась.

– Эта женщина, которая утверждает, что она – Сара… Кажется, она приедет завтра.

Кэтрин пожала плечами.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату