Черноволосая женщина обернулась к ней и спустя секунду разразилась хохотом.
— И еще как — для рыбины!
— И что вы с ней будете делать? — полюбопытствовала Элма.
— Мы обычно коптим свежевыловленную рыбу или высушиваем ее и солим. Тут все общее. Жизнь на острове суровая, и часто улов бывает скудным. За исключением Рождества, когда Крейтон дарит каждому жителю по прекрасному копченому лососю. — Во взгляде Люси промелькнул какой-то огонек, и она осторожно спросила: — Вы здесь всего неделю, но то, что успели узнать о Крейтоне, не внушает вам симпатии, верно. — Это прозвучало скорее как утверждение.
Не зная, что отвечать, Элма пожала плечами.
— Вы же сами сказали, Люси, что он очень горюет по жене. С моей стороны было бы глупостью влюбляться в него, разве не так?
Ее речь была снова прервана, на сей раз дружным возгласом «ура!» и громким мужским смехом. Обе женщины снова повернули головы в сторону моря и успели увидеть, как огромная рыбина была торжественно втащена на борт.
Элма вздохнула с облегчением и спросила:
— А что это за штуковина была в руках вашего мужа?
— Багор. Рыба оказалась больше, чем я предполагала, — ответила Люси с выражением удовлетворения на лице. Спустя минуту, когда все успокоились, она снова повернулась лицом к Элме, и на этот раз в ее умных темных глазах застыло сочувствие. Выбравшись наверх и смахнув землю с джинсов, она сказала: — Никогда не зарекайтесь, милая. Может быть, и Крейтон сообразит, какого сваляет дурака, если позволит вам просочиться у него между пальцев, как песок. Лично я думаю, что до него это дойдет. — Взяв из рук новой знакомой корзинку и подняв с земли малыша, она добавила: — Ну, Билли, как насчет похода за клюквой? — Она подмигнула Элме. — А у нас будет повод получше познакомиться…
Почувствовав себя не в своей тарелке, Элма поспешила перевести разговор на другое.
— А где вы собираете ягоды?
— Вон, видите, заросли мха на скале? Там их полным-полно.
— Ягоды, растущие во мху?
— Ага. Такие маленькие и кислые. Варенье из них просто пальчики оближете. Если хотите, дам вам мой фирменный рецепт клюквенного варенья. — И добавила тоном заговорщицы: — Крей его обожает.
Элма беспомощно улыбнулась в ответ.
— Спасибо. Я люблю готовить… — Она не договорила, что сомневается, сможет ли Крейтон перестать скорбеть по погибшей жене только от одного вида банки с клюквенным вареньем, которое приготовила потерявшая от него голову женщина.
Видимо, ее сомнения отразились на лице, потому что Люси участливо спросила:
— Полагаете, одного варенья будет маловато? — Она пожала плечами. — Однако на свете случаются странные вещи, милая. Как бы то ни было, рецепт за мной. Половина собранных нами ягод — ваша, за вычетом того, что успеет слопать Билли, а он помешан на ягодах и фруктах.
Новый крик восторга, донесшийся с моря, заставил их снова обернуться и увидеть победоносный финал битвы Крейтона с очередным обитателем морских глубин.
— Ну и ну! — воскликнула Люси. — Они липнут к этому мужчине как к магниту.
Элма быстро отвела взгляд, пожелав про себя, чтобы это касалось только рыб…
8
На следующее утро Элма встала поздно и решила прогуляться по острову. Никакой конкретной цели путешествия она не придумала, просто шла куда глаза глядят и спустя некоторое время обнаружила, что ноги сами привели ее к лагуне на полпути между домом Крейтона и деревней. Отсюда последняя была видна как на ладони — суровые и основательные постройки, унылость которых скрашивала лишь странная белая церковь, увенчанная небольшим куполом в форме луковицы. Крейтон ушел из дома еще до того, как Элма проснулась, и она представить себе не могла, где он сейчас пропадал. Очевидно, платя взаимностью, он, как мог, старался избегать лишних встреч с постоялицей.
С моря дул легкий бриз. И тут справа, в сотне ярдов от себя, Элма неожиданно увидела на вершине горного кряжа песца. Пока животное осторожно принюхивалось, рядом появилось второе такое же. От страха у молодой женщины душа ушла в пятки. С тех пор как она прибыла на остров, раз или два ей приходилось видеть одиноких песцов, рыщущих в поисках поживы, и каждый раз Элме становилось страшно. Но увидеть сразу двух!
Песцы не отличаются большими размерами или каким-то особенно кровожадным видом, но Элму не нужно было долго убеждать в том, что и домашние собачки бывают опасны, когда их спровоцируешь. С тех пор как ее в четырехлетнем возрасте искусал пес, которому не понравилось, когда его тянули за хвост, ужас при виде любого зубастого создания, независимо от его размера, заставлял замирать сердце. Оглядев себя критически, Элма так и не смогла ответить на вопрос, насколько аппетитно смотрится белокурая молодая женщина в синей парке с мужского плеча. И как лучше поступить: замереть на месте или мчаться во весь дух подальше от непрошеных гостей.
Пока она размышляла, к двум песцам присоединился третий, затем еще один. И пока Элма наблюдала за стаей, чувствуя, как по спине струится холодный пот, животные, кажется, тоже учуяли ее, потому что четыре острых носа как по команде повернулись туда, где она находилась. От ужаса у Элмы кровь застыла в жилах. Но, не в силах сделать даже малейшего движения, она продолжала стоять лицом к лицу со стаей хищников.
А тут еще Элма увидела, как в полку ее врагов прибыло. Пятеро против одной… Она мало представляла себе нравы и повадки песцов: все, что молодая женщина могла предположить, это то, что они дикие, а значит, вечно голодные. Оставалось только надеяться, что зверям известно положение человека в иерархии Матери-природы.
Животные между тем приблизились, и Элма постаралась отпугнуть их голосом, что есть мочи закричав:
— Пошли вон! Если послушаетесь, обещаю, что запишусь в ряды защитников дикой природы Севера!..
Трое из стаи в раздумье остановились, зато один песец, видимо, начисто лишенный воображения, злобно оскалился.
— Может, ты и прав: не время для шуток, — пробормотала женщина, сделав шаг назад. Попытавшись подготовить почву для стремительного рывка, она ступила на камень-голыш, поскользнулась и упала, ударившись о него бедром.
От стаи отделились две самые крупные и смелые особи и сделали несколько шагов по направлению к беспомощно распластавшейся на камнях жертве. А той ничего другого не оставалось, как завороженно наблюдать за приготовлениями к обильной трапезе. Эти адские твари, глаза которых горели плотоядным огнем, готовы были наброситься на нее, как подростки — на дармовую пиццу. И когда эти двое устремились вперед, несчастная женщина в отчаянии закрыла лицо руками, а из груди ее вырвался истошный вопль.
Острые клыки вцепились в ее парку, и она снова вскрикнула, пытаясь подняться еще до того, как нейлоновая ткань будет разорвана и хищники доберутся до ее плоти.
Но в следующее мгновение кто-то невидимый легко подхватил ее и поставил на ноги. Открыв глаза, она увидела Крейтона, в которого тут же вцепилась мертвой хваткой.
Его руки обнимали ее за талию, хотя такая поддержка молодой женщине явно не требовалась: она буквально повисла на могучем мужском торсе, обхватив Крейтона руками и ногами. Звери все еще пытались разорвать ее парку, и обезумевшая от страха женщина еще сильнее прижалась к своему спасителю.
— Бежим, Крей, бежим! Эти твари меня чуть не сожрали! — кричала она в отчаянии. — Они и вас загрызут!
— Я не могу бежать в таком положении, — спокойно ответил он.
