Нюренберг предостерегает

чтобы трупы его и Евы Браун были сожжены. «Я не хочу, — сказал Гитлер, — чтобы враги выставили мое тело в паноптикум».

... Наступило 30 апреля. ...Примерно часа в 3-4 дня, зайдя опять в приемную Гитлера, я почувствовал сильный запах горького миндаля. Мой заместитель Хегель с волнением сказал, что фюрер только что покончил с собой.

Должен признаться, что несмотря на то, что я был подготовлен к этому испытанию, оно все же меня глубоко потрясло, и я в бессилии опустился в кресло. В этот момент ко мне подошел Линге, он подтвердил известие о смерти Гитлера, заявив при этом, что ему пришлось выполнить самый тяжкий приказ фюрера в своей жизни.

Я удивленно взглянул на Линге. Он пояснил мне, что Гитлер перед смертью приказал ему выйти на 10 минут из комнаты, затем снова войти, обождать в ней еще 10 минут и выполнить приказ. При этом Линге быстро ушел в комнату Гитлера и вернулся оттуда с пистолетом «Вальтер», который положил передо мной на столе. По специальной внешней отделке я узнал в нем личный пистолет фюрера. Теперь мне стало понятно, в чем заключался приказ Гитлера.

Гитлер, видимо, усомнившись в действии яда, в связи с многочисленными впрыскиваниями, которые на протяжении длительного времени ему ежедневно производились, приказал Линге, чтоб тот пристрелил его после того, как он примет яд. Линге стрелял в Гитлера (Курсив автора).

Присутствовавший при нашей беседе имперский руководитель гитлеровской молодежи Аксман взял пистолет Гитлера себе и сказал, что он его спрячет до лучших времен.

Нервное напряжение разрядилось полной депрессией, и я в течение какого-то времени не мог прийти в себя. Перед моим мысленным взором как на экране проходило все прошлое. Из состояния оцепенения, в котором я находился, меня вывел шум в комнате. И я увидел, что из личной комнаты Гитлера

Линге, Гюнше, личный шофер Гитлера Кемпка и еще 2-3 эсэсовца в сопровождении Геббельса и Бормана вынесли на руках трупы Гитлера и Евы Браун, завернутые в серые солдатские одеяла.

Взяв себя в руки, я отправился следом за ними проводить в последний путь того человека, которому я отдал 12 лет своей жизни.

Поднявшись наверх, эсэсовцы положили трупы в небольшую ямку, недалеко от входа в убежище.

Ураганный обстрел террритории не позволил воздать хотя бы минимальные почести Гитлеру и его жене. Тела их были облиты бензином и подожжены, и не нашлось даже государственного флага, чтобы прикрыть останки Гитлера.

Тела Гитлера и Евы Браун плохо горели, не хватало бензина, и я спустился вниз распорядиться о доставке горючего. Когда я поднялся наверх, трупы уже были присыпаны немного землей. Охранник Менгерсхаузен заявил мне, что невозможно было стоять на посту от неприятного запаха горящих трупов, и они скатили их в яму, где лежала отравленная собака Гитлера.

Возвратившись в убежище, я узнал, что Геббельс намеревался написать письмо советскому главнокомандованию о том, что Гитлер покончил с собой, назначив перед смертью своим преемником адмирала Деница, рейхсканцлером — доктора Геббельса и министром по делам партии — Бормана.

В ночь на 1-е мая с разрешения Геббельса была предпринята попытка прорваться из Берлина, однако из этого ничего не вышло.

Я был ранен и попал в плен к русским.

Как впоследствии мне стало известно, Геббельс и его жена, отравив собственноручно шестерых детей, покончили с собой в том же убежище, где и Гитлер.

Палач № 1

Не было ни одного заседания трибунала, на котором не упоминалось бы имя Генриха Гиммлера, самого отвратительного и самого хищного из всех фашистских зверей.

Борис Полевой

Идут последние дни самой кровавой войны в истории человеческой цивилизации. Крах «третьей империи» неминуем. Планы фашистских главарей превратить Советский Союз в «обезлюженное» пространство, а весь мир — в огромную могилу провалились благодаря героическим усилиям советского народа. Гиммлер, боясь кары за страшные злодеяния, пытается втайне от фюрера вести сепаратные переговоры с западными противниками через шведского графа Бернадотта.

В книге «Финал» Бернадотт вспоминает:

Гиммлер. В создавшемся ныне положении у меня больше не связаны руки. Для того, чтобы спасти как можно большую часть Германии от русского вторжения, я готов капитулировать на Западном фронте, с тем чтобы войска западных держав как можно скорее продвинулись на восток. Однако я не намерен капитулировать на Восточном фронте. Я всегда был заклятым врагом большевизма и всегда останусь им. Готовы ли вы передать подобного рода сообщение шведскому министру иностранных дел, дабы он смог информировать о моем предложении западные державы?

Бернадотт: По-моему, капитуляция на Западном фронте и продолжение войны на Восточном полностью исключены. Англия и Америка наверняка не согласятся на сепаратное соглашение с Германией.

Гиммлер: Я понимаю, как это немыслимо трудно. Но при всех обстоятельствах я хотел бы предпринять такую попытку, спасти миллионы немцев от русской оккупации.

Бернадотт: Я готов передать ваше предложение шведскому министру иностранных дел лишь в том случае, если вы пообещаете включить в условия капитуляции Данию и Норвегию.

Гиммлер, не раздумывая, ответил, что он готов на это. Он сделал лишь одну оговорку: Дания и Норвегия не должны быть заняты русскими войсками.

Я спросил Гиммлера, что он собирается делать, если его предложение будет отклонено.

«В таком случае, — ответил он, — я поведу в бой батальон на Восточном фронте и погибну в бою».

Переговоры не состоялись.

Американцы и англичане настаивали на безоговорочной капитуляции на всех фронтах.

В поисках спасения Гиммлер склоняет голову даже перед стокгольмским представителем еврейского всемирного конгресса Сторчем.

По настоятельной просьбе Гиммлера из Швеции в Берлин прилетает Мазур, чтобы вести переговоры об освобождении из концентрационных лагерей оставшихся в живых евреев. Встреча состоялась в кабинете Гиммлера.

Автор и ярый исполнитель чудовищного плана поголовного уничтожения целых народов стремится через Мазура убедить Запад, что он, Гиммлер, не имеет никакого отношения к «окончательному решению еврейского вопроса». Он показывает Мазуру инструкцию, которая гласит: «Приказ фюрера об уничтожении всех концлагерей со всеми находящимися в них людьми и лагерной стражей настоящим отменяется. При подходе армий противника должен быть выброшен белый флаг. ... Впредь запрещается убивать евреев».

Кровавый злодей надевает маску ангела-хранителя.

30 апреля Дениц получает радиограмму: «Раскрыт заговор. Гиммлер через Швецию добивается капитуляции. Фюрер рассчитывает, что в отношении всех заговорщиков вы будете действовать молниеносно и с несгибаемой твердостью. Борман»

Состоялась встреча Деница с Гиммлером. Дениц о ней писал в дневнике: «Мы встретились с Гиммлером с глазу на глаз в моем кабинете. На всякий случай я положил свой пистолет на письменный стол и спрятал его под бумагами. Затем дал Гиммлеру прочитать телеграмму. Он побледнел и углубился в размышления. Гиммлер встает, поздравляет меня и говорит: «Разрешите мне быть вторым лицом в государстве».

Новый фюрер отвергает это предложение. С этих пор Гиммлеру хотелось только одного: чтобы о нем забыли.

Рейхсфюрер СС сбрил усы, на левый глаз надел черную повязку. С удостоверением на имя Генриха Хицингера он бежит в горы.

В конце мая 1945 года Гиммлера и его двух спутников встретил патруль — два русских парня из