умеющего удерживать равновесие, стоя одной ногой на голове у «нижнего», который сам балансировал на спине у скачущей лошади.
Казалось бы, сколько весил Игорек? В лучшем случае — пятьдесят два килограмма. Но этого хватило, чтобы доски под ним накренились и выскочили из каких-то незримых пазов. Остальное доделала вода. Она с шумом хлынула из верхнего пруда в средний, подхватив и потащив с собой Игорька. Он закричал. Влад, еще не поняв, что произошло, и не беспокоясь о Рамере с его устройством, кинулся на помощь.
Четверть часа спустя положение было таково: Игорек сидел голый под шинелью и армяком, и еще Таня обнимала его поверх грубого сукна, Никита лежал рядом, Влад возился с костром, Мишаня тупо смотрел на крошечный огонек, а Лео и Рамер ругались, используя слова из какого-то неведомого языка. И причина была весомая — карман захлопнулся. Получилось это оттого, что стремительно ушла вода, или были еще поводы, Влад знать не мог.
— Ну и где теперь наш Яшенька? Вместе с конями? — спросил он, когда контрольные агенты перестали упрекать друг дружку в провале операции. — Можете вы это объяснить?
— В безопасности, — огрызнулся Рамер.
— А безопасность ваша — где?
— Влад, ты не понял. Карман просто не мог так быстро закрыться, просто не мог! — вмешался Лео. — Что-то случилось. А что — черт его знает.
— Ваши приборы работают?
— Вроде работают. Я послал пакет в диспетчерскую.
— Пакет?
— Информации. А придет или нет — не знаю.
— Послушай, Лео, а как вы сами-то, агенты, сюда попадаете?
— Есть регулярные хроноклазмы. Они стабильно привязаны к местности, там можно хоть графики строить.
— Значит, машину времени у вас еще не придумали?
— Придумали. Только знаешь, сколько она будет стоить? Как обе марсианские орбиталки, вместе взятые.
— Значит, все-таки ваши вышли в космос?
— Вышли.
— И обратно вы — тоже через хроноклазм?
— Всё не так просто. Это целая система каналов, нужно очень точно рассчитать место и время входа. Если бы просто — мы бы вас к нужному месту отвели и отправили.
— Карманы, значит, не от хорошей жизни?
— Карманы — единственный способ вас обезвредить, — прямо сказал Рамер.
— Но какой от нас может быть вред?
— Вас не должно тут быть. Исторический процесс уже состоялся.
— Но ведь до того, как открыли хроноклазмы, люди сюда попадали. И ничего — как-то выкручивались. И исторический процесс не нарушался.
— Так этих людей мы сейчас и вылавливаем.
— Для их же пользы, — добавил Лео. — Вот вы целый день провели на войне — чудом уцелели, так? Ведь вас и русские могли пристрелить, и французы.
— На войне самое безопасное — быть или русским, или французом, — неожиданно подал голос Игорек. — А мы весь день были ничьи.
— Ваше счастье, что война для вас длилась только день. Тихо!..
— Что это? — прошептала Таня.
Никаких странных звуков не было. Но вокруг как-то посветлело. Еще мгновение — и стало ясно, что свет идет из-за сгоревшей усадьбы. Неровные кусочки неба меж стропилами заголубели.
— Хроноклазм-дубль? — спросил Лео.
— Редко, но бывает. Его что-то спровоцировало.
— Карман?
— Погоди… — Рамер включил разом два прибора.
Влад, не дожидаясь, чего они там намудрят, пустился бежать вверх по склону, к усадьбе.
Небо поделилось на две части — под ночным была давно минувшая война, под дневным — мирное летнее утро, и сверху Влад разглядел микроавтобус съемочной группы. Он помчался назад.
— Мишаня, там выход, садись на Руську скорее!
— Выход к вам? — сразу сообразил Лео.
— Ну да! Таня, придержи его! Игорек, натягивай штаны!
Несколько минут спустя артисты уже скакали к усадьбе: Влад — на Сером, Мишаня — на Руське, Таня с Игорьком — на Гошке, потому что Хрюшку и Сюську увел в карман Яшка.
— Ну вот, теперь — туда, — сказал Влад. — Скачи, Танюша. Там хорошо, тепло… Первым делом Мишаню — к врачам.
— Я в порядке, — вглядываясь в пейзаж, ответил Мишаня. — Точно — наше время, вон вертолет летит. Ну? Влад? Ребята, в чем дело?
Игорек и Таня смотрели на Влада.
— Что-то мне туда совсем не хочется, — помолчав, признался он.
Человека, который предпочитает холодную осеннюю ночь радостному июньскому утру и неприятное положение чужого, шастающего по веку минувшему, — надежному положению своего в веке собственном, очень хочется назвать ненормальным.
Для Мишани этот опасный век был уже «там», для Влада — всё еще «здесь».
— Влад, не дури, — сказал Мишаня. — Ну, что ты там забыл? На кой хрен ты там сдался? Ведь наши всё равно победили — так, Игорек?
— Победили, — подтвердил Игорек. — И в Париж вошли.
— Так в чем же дело? Найдешь ты партизанский отряд, будешь партизанить, спать на снегу, и что хорошего? Влад, наши ведь и без тебя победили! Вот и Игорек не даст соврать.
— Ага, отряд Дениса Давыдова, — сразу вспомнил Игорек.
— Ключевое слово — «наши», — ответил Мишане Влад. — Давай уж прямо. Ты не обо мне беспокоишься, ты о номере беспокоишься. Ведь в номере после Яшки ты — главный. Всё на себя оформишь, родители помогут — так? Если я уйду — у тебя номер разваливается. Искать мне замену… тоже тот еще геморрой… Новый номер ставить — тоже геморрой.
— Об Игорьке подумай!
— Не надо обо мне думать, — строптиво заявил Игорек.
Сообразив, что может произойти, Мишаня хлестнул веткой Гошку — раз и другой. Конь широкой рысью побежал к свету и теплу, Мишаня поскакал следом, подгоняя его. Через четверть минуты обернулся.
— Влад!
Гошка и Руська преодолевали ту полосу на влажной траве, которая была уже не ночной, еще не утренней.
— Удачи! — крикнул Влад и поехал вдоль этой полосы неведомо куда — только бы подальше от контрольных агентов.
Стоящая возле микроавтобуса Катя увидела всадников, замахала рукой, схватилась за мобильник.
— Яшке звонит… — потерянно сказала Таня. — Ой, как же мы теперь без Яшки?.. И без Владика?..
— Идиот он, — буркнул Мишаня. — Плохо ему с нами жилось? Нет, вот если кто родился в опилках — того сразу видно, он цирка не бросит. А этот? Пристрелят его там, и всё… Если бы от него хоть что-то зависело! Ничего ведь от него не зависит. А он поперся… Тоже мне Денис Давыдов…
— А, может, он там кому-то жизнь спасет? Этому Денису Давыдову? — спросила Таня. — Может, он там свою любовь встретит?!
— Что?! — хором изумились артисты.
