В июне—июле 1988 года в Москве прошла XIX Всесоюзная конференция КПСС, последняя, на которой эта партия выступала как реальная властная сила. После нее в соответствии с ее решениями начался процесс передачи власти от КПСС к Советам народных депутатов. Возможно, впервые в мировой истории происходила добровольная капитуляция могущественной правящей силы перед невидимым противником. Партия, которая со времен Сталина своей властью скрепляла политическую систему великой страны, удерживала ее от распада и являлась подлинным гарантом ее целостности и независимости, не подготовив себе достойного преемника, уходила в небытие. «Феномен бегства от власти» еще предстоит изучить будущим историкам и выяснить, чего здесь было больше — злого умысла или недальновидного политического расчета Горбачева и его ближайшего окружения, решивших узурпировать власть в стране на новой политической основе.
В 1989 году Горбачев якобы во исполнение решений XIX партконференции ликвидировал заседания Секретариата ЦК, который до этого был координирующим политическим центром государства. Выработка важнейших политических решений начинает осуществляться келейно в ближайшем окружении Горбачева. Даже Политбюро теряет прежнее значение, собирается нерегулярно и не в полном составе.
К весне 1989 года Горбачев и его команда заканчивают чистку партийного и советского аппарата. Е. Лигачев, М. Соломенцев и Б. Ельцин осуществили ее по линии партии, Н. Рыжков — министерств и ведомств, А. Яковлев — средств массовой информации.
На майском пленуме ЦК КПСС (1989) происходит самое массовое освобождение высшего партийного органа от потенциальных противников Горбачева и его космополитической политики. Приглашены были многие старые члены ЦК — «сталинские выдвиженцы» — Громыко, Тихонов, Байбаков, Ломако, Долгих.
По выработанному сценарию перед собравшимися выступил бывший министр машиностроения С. А. Афанасьев, который обратился к присутствующим с просьбой и призывом сложить свои полномочия членов ЦК. Перестройка, говорил Афанасьев, требуется полная, отдача сил и обновление центрального органа партии. После некоторых выступлений в таком же духе было зачитано заранее заготовленное обращение в ЦК, подписавшие которое слагали с себя полномочия членов ЦК. В заключение выступил сам генсек, «поблагодарив» подписавших обращение[431]. Таким образом, был преодолен последний барьер к абсолютной власти Горбачева.
Собравшийся в мае 1989 года Первый съезд народных депутатов СССР был подобран преимущественно из депутатов, придерживавшихся космополитической позиции, и партийных чиновников, далеких от интересов Русского народа. Половина депутатов избиралась от так называемых общественных организаций (прежде всего КПСС), остальные — посредством прямых выборов, которые в значительной степени регулировались антирусскими силами.
Выборы народных депутатов СССР сопровождались оголтелой антирусской кампанией в печати и на телевидении, во время которой шельмовались, объявлялись «шовинистами», «антисемитами» все кандидаты, осмеливавшиеся отстаивать национальные интересы России. Антирусская кампания с целью не допустить избрания на Съезд народных депутатов русских патриотов возглавлялась А. Яковлевым, который проводил ее с помощью таких известных русофобов, как В. Коротич, И. Фролов, Е. Яковлев, М. Полторанин, И. Лаптев, А. Нуйкин, О. Лацис и т. п.
Избирательные комиссии были в основном заранее захвачены сторонниками А. Яковлева, которые всеми силами стремились не допустить туда русских патриотов. Поэтому процедура выдвижения и выборов на многих участках превращалась в фарс или прямой обман. Так, когда на одном из участков стало ясно, что большинство присутствовавших выдвигает в качестве кандидата русского патриота математика И. Р. Шафаревича, члены избирательной комиссии пошли на прямой подлог — в урну для голосования было подброшено значительное количество бюллетеней — больше числа присутствовавших в зале. В результате голосование объявили недействительным.
В оценке действительности и избирательных программах русских людей, выдвигавшихся в народные депутаты СССР, высказывались опасения за то направление, которое приобрела перестройка, тревога за будущее страны. Во многих случаях эти программы были выдержаны в спокойных, конструктивных тонах, выгодно отличаясь от агрессивной разрушительности представителей космополитических сил.
В этом смысле весьма показательна была оценка положения в стране, высказанная И. Р. Шафаревичем на собрании избирателей:
1. Ничем не оправданный для богатой страны низкий уровень жизни — нехватка продовольствия, жилья, ясель, детских садов, медицинской помощи — приводит к сокращению продолжительности жизни, росту детской смертности, медленному росту населения (у русских — к его сокращению), уходу из деревни, безнадзорности детей.
2. Одновременно множество мощных ведомств (Минводхоз, Минэнерго и т. д.) осуществляют грандиозные проекты общей стоимостью в сотни миллиардов рублей, ничего не дающие для удовлетворения насущных нужд народа и катастрофические для природы.
3. Переброска большей части этих средств на достижение простейших человеческих целей — создание «экономики с человеческим лицом» — позволит поднять скорость роста и улучшить здоровье населения, снять кошмар вечных очередей, освободить время для воспитания детей.
4. Сокращение тех же гигантских проектов резко уменьшит нагрузку на природу. Борьба за охрану природы — это борьба за наше существование. Для нее нам осталось очень мало времени: возможно, одно-два десятилетия!
5. Необходима децентрализация жизни. Выселение из Москвы экологически вредных предприятий. Создание городов-спутников. Надо каждого обеспечить участком земли.
6. Раскрестьянивание должно быть заменено возвращением к земле. «Хотите спасти нацию — посадите ее на землю» (Достоевский). Земля должна получить хозяина. Нужна свободная конкуренция всех форм владения землей.
7. Нравственное воспитание детей должно начинаться в семье. Женщина, желающая посвятить себя многодетной семье, должна иметь для этого материальные условия. Молодежь должна знать свои права и обязанности перед Родиной, ее 1100-летней историей.
8. Каждая нация — неповторимая индивидуальность. Ее сохранение драгоценно для всего человечества. Не может быть исключением и Русский народ. Должно быть сохранено его физическое тело, духовная жизнь, национальные традиции, памятники истории.
9. Оздоровление жизни возможно лишь на основе свободного развития и взаимооплодотворения разных идей и духовных течений. Основные вопросы народной жизни должны быть полностью освобождены от пут секретности, стать предметом свободного обсуждения.
Тем не менее стараниями космополитических лидеров спокойные, взвешенные программы русских патриотов были заблокированы, а их создатели за редким исключением не смогли попасть в число народных депутатов[432]. Возобладал и дух отрицания национальных интересов России, противопоставления русских другим народам СССР, «подлая ползучая русофобия», скрываемая за трескучими лозунгами о демократии. На Съезде народных депутатов СССР был избран Верховный Совет, по справедливому замечанию Н. И. Рыжкова, «старая по имени, но абсолютно новая по сути структура государственной власти»[433].
Возглавил его М. С. Горбачев. Председателем Совета Союза Верховного Совета СССР стал сын видного еврейского большевика Е. М. Примаков.
В недрах депутатского корпуса зарождается новый центр власти, ориентированный на Запад, расчленение России и отрицание ее духовных ценностей. Им становится так называемая Межрегиональная депутатская группа, возглавляемая Б. Ельциным и А. Сахаровым. Ее формирование осуществлялось при негласной поддержке высшего руководства страны[434] и тайной помощи американских спецслужб.
В сентябре 1989 года в США отправляется руководитель Межрегиональной депутатской группы Б. Ельцин, где ведет переговоры за закрытыми дверьми с представителями различных американских организаций. Именно после этой поездки ЦРУ резко расширяет сферу своих операций, активизируются группы глубокого прикрытия. Подготовка агентов влияния ставится на поток. Задачи американской резидентуры в СССР упрощаются тем, что контингент изменников среди народных депутатов (преимущественно из партийного аппарата, науки и культуры), с которым ей приходится работать, обретает
