микроскопом и забирали образцы для дальнейшего исследования. Прогеноидные железы, имплантированные в его собственную шею и грудь, отозвались симпатической болью. Он поднял руку и потер саднящее место сбоку от горла, где вживленный под кожу орган безмолвно творил свою работу — хранил его генетику до момента смерти. Затем он будет извлечен и имплантирован другому ребенку. Мальчик со временем станет Несущим Слово. Не человеком. Не
Пройдет еще много терранских лет, прежде чем эти органы будут готовы для имплантации человеческим детям. Это самое начало процесса. В последующие десятилетия будет устранено большинство допущенных дефектов геносемени.
Тон существа не понравился капитану.
— Большинство?
Большинство. Но не все.
— Тысяча Сынов, — подсказал Ксафен. — Их генетический код разбалансирован, легион подвержен мутации и психически нестабилен.
Не они одни обладают изъянами. Течение времени выявит эти недостатки. Ухудшение геносемени приводит к отказу некоторых органов: неспособность выделять ядовитую слюну; непереносимость некоторых видов излучения вызовет изменения в коже и костях воинов.
— Имперские Кулаки, — сказал Малнор. — И Саламандры.
— А мы? — спросил Даготал.
Возникла пауза, заполненная шипящим смехом Ингетеля в их головах.
А что с вами?
— Мы тоже пострадаем от этой… порчи?
— Ответь ему, — сказал Аргел Тал. — Мы все хотим услышать ответ на этот вопрос.
Генетический код ваших тел чище, чем б
— Но что-то все-таки есть, — заметил капитан. — Я слышу это в твоем голосе.
Ни один Астартес не предан так своему примарху, как Семнадцатый легион Лоргару. Ни один из имперских воинов не верит в правоту своего отца с таким непоколебимым убеждением и преданностью.
Аргел Тал сглотнул. Слюна показалась ему холодной и кислой.
— Значит, верность у нас в крови?
Нет. Вы разумные существа со свободной волей. Это всего лишь мизерное отклонение в безупречном генетическом коде. Ваше геносемя усиливает химический процесс, происходящий в мозговой ткани. Тем самым обеспечивает вам дополнительную концентрацию. В этом коренится нерушимая верность вашему делу и Лоргару Аврелиану.
— Мне не нравится оборот, который принимает это откровение, — заметил Аргел Тал.
— И мне тоже, — добавил Торгал.
Ты напрасно удивляешься, Аргел Тал. Все это ты уже видел в глазах воинов братских легионов. Вспомни приведение к Согласию на Кассии, когда бледнокожие сыны Коракса смотрели на вас с отвращением, протестуя против суровой зачистки языческого населения. И Тысяча Сынов на Антиолохе… Лунные Волки на Давине… Ультрамарины на Сионе…
Все ваши братья наблюдали за вами и ненавидели вас за бескомпромиссную, безоговорочную ярость.
Аргел Тал снова отошел к капсуле Жиллимана и стал изучать ее, перестав обращать внимание на работавших внизу техников.
— Я больше не желаю об этом говорить.
В вере нет ничего предосудительного, Несущий Слово. Нет ничего чище, чем вера.
Аргел Тал никак не отреагировал на слова демона. Его вниманием всецело завладело нечто другое.
— Кровь… Посмотрите. Посмотрите на это.
Капитан присел на корточки рядом с нижней частью капсулы-утробы Жиллимана. Громоздкий корпус генератора позади инкубационной капсулы был почти скрыт под бесчисленными приборами. Остужающая жидкость пульсировала в системе охлаждения, и в образующиеся проемы можно было увидеть, что внутреннее отделение генератора заполняла красная пузырящаяся жидкость.
Даготал заглянул через плечо Аргел Тала:
— Это кровь?
Капитан ответил испепеляющим взглядом.
— А что же? — спросил сержант.
— Это гемолубрикант для духа машины. Подобные вспомогательные генераторы подсоединены к каждой капсуле. И посмотри, они стоят вдоль опорных колонн наверху башни.
Даготал и все остальные посмотрели по сторонам.
— Ну и что?
— А где еще вы видели силовые генераторы такого образца? Какому устройству для функционирования требуется такой сложный дух машины?
— Ох, — выдохнул сержант. — Ох.
Несущие Слово стали пристально разглядывать центральную колонну, гудящую и вибрирующую от множества силовых установок.
Наконец-то… Да…
— Это не просто инкубационная башня! — воскликнул Ксафен.
Уже ближе…
Аргел Тал осмотрел по очереди все капсулы и невероятно сложные системы приборов, связывающие их с центральной башней.
Да… Да… Узрите истину…
— Этот генератор, — ослабевшим от изумления голосом сказал Аргел Тал, — вырабатывает поле Геллера.
Ксафен обошел вокруг колонны, но клацанье его ботинок не потревожило группу работавших внизу техников. Аргел Тал наблюдал, как его капеллан присматривается к капсулам, а в глубинах его сознания медленно зарождалось ужасное подозрение. Оба воина были без шлемов, и их лица блестели от ледяной испарины.
— Это самое мощное поле Геллера. — Аргел Тал показал на колонну. — Генераторы на наших кораблях, соединенные с навигаторами, всего лишь жалкая тень того, что мы здесь видим.
Ты не до конца понимаешь значение эффекта, который называешь полем Геллера. Это не просто кинетическая защита от энергии варпа. Варп — это Океан Душ. Ваши поля отражают грубую психическую силу. Они защищают от когтей нерожденных.
— Мы должны задать себе вопрос, — заговорил Ксафен, поглаживая поверхность капсулы, помеченной номером Семнадцатого. — Почему этим инкубаторам потребовалась защита от…
Скажи.
Ксафен усмехнулся:
— …от демонов.
Торгал присоединился к капеллану и остановился у капсулы Лоргара. Некоторое время он молча смотрел на спящего внутри младенца.
— Кажется, я знаю. Эти зародыши уже почти созрели до момента рождения. Демон? Дух?
Я здесь.
Общение с бесплотным голосом явно не нравилось Торгалу.
— В легионах рассказывают о том, что двадцать сыновей Императора были разбросаны по небу вследствие ужасной трагедии, какого-то сбоя в процессе их создания.
Вас воспитали на сказках о примархах, ведущих ваши легионы, но все эти столетия вас
