— Помощью? — тела толкнули его, кто-то впереди сменил положение. — Я из сил обороны станции, — раздался грубый шепот. — На Ганге все мертвы. Как ты выбрался?
— Расшатал оковы, — он шагнул в сторону, вслепую пробираясь через напирающие тела в сторону, где, как он надеялся, располагалась дверь. Люди проклинали его и толкали назад, словно свобода уязвляла их.
Вытянутые руки коснулись холодного металла стены, и на него нахлынуло облегчение. Марук начал нащупывать дорогу влево, выискивая дверь грязными кончиками пальцев. Если он сумеет ее открыть, есть шанс, что…
Ага. Ищущие руки соприкоснулись с ребристой кромкой двери. Она открывается нажимом панели на стене или кодовым замком?
Марук задержал дыхание, надеясь утихомирить колотящееся сердце. Он в случайном порядке нажал шесть кнопок.
Дверь скользнула по несмазанным направляющим, издав достаточно громкий скрип, чтобы разбудить покойника. В глаза Маруку брызнул свет с той стороны.
— Эээ… привет, — произнес женский голос.
— Назад, — предостерег Септим. Он держал в руках оба пистолета, нацелив их в голову выбравшемуся рабу. — Еще шаг. Вот так.
Октавия закатила глаза.
— Он безоружен.
Септим не опускал громоздкие пистолеты.
— Посвети внутрь. Сколько на свободе?
Октавия повиновалась и провела лучом света по мрачной панораме.
— Только он.
— Forfallian dal sur shissis lalil na sha dareel, — смысл слов Септима остался для нее непонятен, однако по лицу было видно, что он ругается. — Нужно быть осторожными. Будь начеку.
Она бросила на него взгляд. Быть начеку? Можно подумать, ей надо напоминать об осторожности.
— Ну, разумеется, — фыркнула она. — Тут целая толпа опасностей.
— Я защищаю хозяйку, — постоянно присутствовавший возле Октавии слуга держал в забинтованных руках грязный обрез дробовика. Зашитые глаза таращились на освободившегося раба. Она подавила чрезвычайно насущное желание врезать обоим за покровительственное бахвальство.
— Он безоружен, — повторила она, указав на Марука. — Он… Sil vasha…эээ… Sil vasha nuray.
Слуга хихикнул. Октавия глянула на него.
— Это означает «у него нет рук». — отозвался Септим. Он так и не опустил оружие. — Ты. Раб. Как ты освободился?
Когда слепота прошла, Марук обнаружил, что смотрит на троих людей. Один из них был горбатым мелким уродцем с зашитыми глазами, одетым в плащ из мешковины. Возле него находилась высокая девушка с темными глазами и самой бледной кожей, какую ему доводилось видеть у женщин. А рядом с ней целился Маруку в лицо из двух пистолетов неопрятный парень с бионикой вместо виска и скулы.
— Я ослабил оковы, — сознался он. — Слушайте… где мы? Что вы с нами делаете?
— Меня зовут Септим, — тот так и не опускал пушки. — Я служу Легионес Астартес на борту этого корабля. — голос разносился по помещению. Все молчали. — Я пришел узнать ваши профессии и области специализации, чтобы выяснить, какую ценность вы представляете для Восьмого Легиона.
Марук сглотнул.
— Я знаю мифологию. Нет никакого Восьмого Легиона.
Септим не смог полностью подавить улыбку.
— За подобные разговоры на борту этого корабля тебя убьют. Чем ты занимался на Ганге? — пистолеты опустились, как и руки Марука. Он испытал внезапно неуютное ощущение, что ему, как никогда, нужно принять душ.
— Главным образом ручной работой.
— Работал на переработке?
— На производстве. У конвейеров. Обслуживающий персонал сборочной линии.
— А в машинном отделении?
— Иногда. Когда там что-то ломалось, и нужно было отвесить пинка.
Септим задумался.
— Трудная работа.
— Ты мне будешь рассказывать? — в этот момент он ощутил прилив странной гордости. — Я знаю, что это настоящая мука. Я этим занимался.
Септим убрал оружие в кобуру.
— Когда мы здесь закончим, пойдешь со мной.
— Я?
— Ты, — Септим тактично кашлянул. — А еще тебе надо будет принять ванну.
Он вошел в помещение, и остальные последовали за ним. Слуга Октавии продолжал крепко сжимать дробовик. Навигатор неловко улыбнулась Маруку.
— Не пытайся бежать, — сказала она. — Иначе он тебя пристрелит. Это ненадолго.
Септим поочередно выяснял прошлый род деятельности каждого, записывая все на инфопланшет. Это был уже третий рабский трюм, куда они наведались. Никто из заключенных не нападал на них.
— Они что, под кальмой? — шепнула она один раз.
— Что?
— Успокаивающий наркотик. Мы иногда его используем на Терре, — он бросил на нее взгляд, и она вздохнула. — Забудь. Вы что-то им подмешиваете в воду? Почему они ничего не делают? Не пытаются с нами драться?
— Потому, что я им предлагаю то же самое, чем они занимались раньше, — он сделал паузу, и повернулся. — Насколько я помню, ты тоже со мной не дралась.
Она изобразила то, что было бы кокетливой улыбкой в исполнении дочери благородного семейства из шпилей Терры, одетой со всей пышностью. Здесь же это выглядело слегка дешево и злобно.
— Ну, — поиграла она хвостиком волос, — ты был со мной гораздо более мил, чем с этими людьми.
— Разумеется. — Септим двинулся наружу. За ними потащились Марук и слуга. Остальным было велено ждать прихода других членов экипажа, которые разведут их по прочим частям корабля, где они смогут помыться и приступить к новым обязанностям.
— Так
— Потому, что ты застала меня врасплох. Я знал, что ты навигатор, но мне не доводилось их видеть до того момента, — его человеческий глаз блеснул в свете лампы. — Не ожидал, что ты окажешься такой красивой.
Она порадовалась, что темнота скрывает ее улыбку. Когда он старался, то мог говорить именно то, что нуж…
— И потому, что ты была так важна для Легиона, — добавил он. — Я должен был обращаться с тобой осторожно. Так приказал хозяин.
На этот раз мрак скрыл яростный взгляд.
— Как тебя зовут? — обратилась она к Маруку.
— Марук.
Прежде, чем ответить, она улыбнулась. От этого зрелища он заподозрил, что ее отец, должно быть, просто рассыпался под такими взглядами.
— Не привыкай к нему, — произнесла она. — Наш хозяин и господин может иметь на этот счет иное
