презирали его, сколь и прислушивались. Яш Кур, пальцы которого судорожно скрючивались. Он со скрежетом дышал открытым ртом, звук исходил из вокабулятора шлема. Тиридал, который водил по гладию точильным камнем, и о боевую броню гремели черепа. Его перчатки были окрашены в красный цвет греха — метка приговоренных Легионом: воинов, чьи преступления против братьев означали, что они будут ожидать казни от рук самого примарха. Над головой Тиридала висел смертный приговор, которому предстояло быть приведенным в исполнение, когда лорд Керз сочтет, что его полезность подошла к концу.
Малхарион стоял в стороне, скрестив руки на груди. В Вопящей Галерее не было чинов. Талос тихо, неслышимо за поднимающимися от пола стенаниями, поприветствовал своего капитана.
Примарх вошел без каких бы то ни было церемоний. Керз распахнул двойные двери за Костяным Троном, его непокрытые руки казались бледными на фоне кованого железа. Безо всяких вступлений и ритуальных приветствий повелитель Легиона занял свое место.
— Нас так мало? — спросил он. Тонкие губы растянулись в акульей улыбке — все зубы полководца были заточены, словно наконечники стрел. — Где Якр? А Фал Ката? Ацербус? Надиграт?
Малхарион прокашлялся.
— Направляются в сектор Анселадон, повелитель.
Керз обратил свое мертвенное лицо к Десятому. Темные глаза оживлялись леденящим блеском, который указывал на скрытую внутри мрачную болезнь.
— Анселадон, — примарх облизнул губы. — Зачем?
— Вы отправили их туда, мой повелитель.
Казалось, Керз задумался. Его взгляд стал отсутствующим, он как будто глядел сквозь стены дворца. Все это время стенание пола не прекращалось.
— Да, — произнес он. — Анселадон. Авангардный флот Ультрадесанта.
— Да, повелитель.
Когда-то его волосы были черными,
— У меня тридцать одна эскадра различной силы, действующая в империи моего отца. Думаю, мы наконец достаточно прогневали Империум, чтобы у Терры не осталось иного выбора, кроме как выступить против нас. Однако они не осадят Тсагуальсу, этого я не допущу. Я позабочусь о том, чтобы вместо этого возмездие отца приняло более изящную форму.
Говоря, Керз ощупывал старые шрамы на горле — жестокие дары брата Льва.
— А что будете делать вы, когда меня не станет, дети мои? Разбежитесь, как преступники на рассвете? Легион был рожден преподать урок, и этот урок будет преподан. Посмотрите на себя. В вашей жизни уже столь мало целей. Когда клинок наконец опустится, у вас совсем ничего не останется.
Избранники переглянулись с нарастающей тревогой. Талос шагнул вперед.
— Отец?
Примарх усмехнулся, смех прозвучал, словно накатывающиеся на глину волны.
— Ловец Одной Души. Говори.
— Легион хочет знать, когда вы снова поведете нас на войну.
Керз задумчиво вздохнул, откинувшись на уродливом бесформенном троне из сплавленных человеческих костей. Покрытый царапинами, вмятинами и порезами боевой доспех зарычал от нерастраченной мощи.
— Это спрашивает Легион, да?
— Да, отец.
— Легиону больше не нужно, чтобы я вел его за руку, ибо он уже созрел. Вскоре он лопнет, разбрызгавшись среди звезд, — примарх слегка склонил голову, царапая ногтями костяные подлокотники. — Годами вы вволю творили резню, все вы. Нострамо рухнул назад в анархию, и то же случилось с Легионом. Масштабы будут увеличиваться. Таков порядок вещей. Человеческая жизнь портит все, к чему прикасается, если распространяется бесконтрольно. Сыны Нострамо — не исключение. По правде говоря, в этом отношении они одни из самых худших. Беспорядок у них в крови.
Он улыбнулся.
— Но ты ведь уже это знаешь, не правда ли, Ловец Душ? А ты, воитель-мудрец? Все вы, рожденные на лишенном солнца мире? Вы видели, как ваша планета пылает из-за того, что изъяны ее народа поразили Повелителей Ночи. Как прекрасно было принести в жертву этот шар греха. Сколь правильной казалась вера в то, что это что-то изменит для отравленного Легиона.
Он фыркнул.
— Как наивно с моей стороны.
Несколько долгих секунд примарх держался руками за голову. На глазах его сыновей плечи поднимались и опадали от неторопливого дыхания.
— Повелитель? — одновременно спросили несколько из них. Возможно, их беспокойство заставило его поднять голову. Трясущимися руками примарх завязал длинные волосы в хвост, убрав темные пряди с лица.
— Нынешним вечером мои мысли мечутся, — признался он. Он снова откинулся назад, напряженность ослабла, и вместе с ней потускнел болезненный блеск в глазах. — Как идут дела у армады, которую мы послали к Анселадону?
— Прибудут на место в течение недели, повелитель, — ответил Яш Кур.
— Превосходно. Неприятный сюрприз, с которым придется разбираться Жиллиману.
Керз сделал жест в сторону двух сервиторов, стоявших за троном. Под одеяниями тела обоих были подвергнуты обширному модифицированию, к предплечьям крепились промышленные подъемные ковши. В захвате каждого из них находилось оружие: громадная латная перчатка из исцарапанного и потертого керамита с обвисшими металлическими когтями вместо ногтей. Оба аугментированных раба приблизились одновременно и с почтительной неторопливостью подняли механические руки. Они предлагали господину свои услуги, словно древние оружейники, оруженосцы, преклоняющие колена перед рыцарем.
Керз поднялся, возвышаясь над всеми живыми существами в зале. Вездесущие стенания перешли в настоящие вопли.
— Севатар, — произнес примарх. — Выйди вперед.
— Севатар мертв, мой принц, — заговорил Геллат.
Полководец замешкался, поднеся к ожидающим керамитовым раструбам перчаток свои бледные руки.
— Что?
— Мой принц, — низко поклонился Геллат. — Первый капитан Севатар давно мертв.
Керз вставил руки в перчатки, соединив их с доспехом. Гудение работающей боевой брони стало громче, изогнутые когти дернулись, включаясь. Сервиторы попятились прочь, слепо наступая на рыдающие лица, ломая массивными пятками носы с зубами.
— Севатар мертв? — прорычал примарх с нарастающей злобой. — Когда? Как?
Прежде чем Геллат смог ответить, генераторы в перчатках Керза с визгом ожили, и по лезвиям клинков побежала электрическая рябь.
— Мой принц, — предпринял очередную попытку Геллат. — Он погиб на войне.
Керз повернул голову, словно прислушиваясь к звуку, которого не слышал никто из его сыновей.
— Да. Теперь вспомнил, — когти отключились, лишившись покрывающих их искусственных молний. Примарх оглядел Вопящую Галерею, явное проявление его собственного внутреннего конфликта.
— Хватит разговоров о прошлом. Собирайте роты, которые остались в местных системах. Нам нужно готовиться к…
—
— Мне нужно только сшить кожу. Он перерабатывает даже специально синтезированный анестетик с
