Том 1. Усомнившийся Макар

Без числа и меры, без конца и края
Мы покрыли землю, мы сжимаем мир…
Загремела песня, в сердце замирая,
И слились просторы в бесконечный пир.

В этот день, ликуя, брат стал рядом с братом,
Загорелась в каждом ясная звезда…
Катится и стонет, и гудит набатом
Радость и смятенье — ураган труда.

1920 г., 1 мая.

«Над голубыми озерами…»

Над голубыми озерами
В сумерках мрут облака,
Синими чистыми взорами
Замерла в небе тоска.

Влажный камыш наклонился,
В думе глядится на дно, —
Ранний ли сон ли приснился,
Ночью ль открылось окно…

Странник бредет неустанный
В темных полях по тропам,
Путь неизвестный, желанный
Лег по пустыне к горам.

Кузнецы

Снова в руках молотки и зубила,
Песней весенней залились станки.
Пламя железо в горне раскалило,
Куйте его, кузнецы-батраки.

Буйные дети борьбы и свободы,
Куйте железо с зари до зари,
Нивы покроют зеленые всходы,
Песнь про вас сложат в полях косари.

«Солнце жжет арбузы, зеленит огурцы…»

Солнце жжет арбузы, зеленит огурцы,
Обратило к себе всю подсолнухов рать.
Еще тверды бобы, как у девки сосцы,
Впору только теперь воробьям их клевать…

Солнца ясен заход, ночь в теплыни идет
И тоскою зовет на село.
И натянешь зипун, сердце болью кольнет,
Поплетешься без песни, с душой наголо…

На околице визг, чуть задавленный смех,
Парни мечутся с ласковым зовом.
Отпустили с цепей древний прадедский грех,
Льнут друг к другу в желании новом…

Месяц поздно взойдет, перед самой зарей,
Все, сморившись, уснут — кто где как.
Небо вздернется легкою бледной корой.
По дороге раздавишь собачий костяк.

Далеко зазвенел на жалейке пастух,
У колодца стонает бадья,
Закадился росою прохладною луг,
Солнце грянет чуть-чуть погодя.

Праздник силы