— Сам! Работаем первый вариант!
Прицелившись, я легко удерживал беглеца в сетке, потом чуть перенёс прицел и вставил маузеровскую пулю в левую голень бандита. Есть! Беглец рухнул на землю и резко скорчился, с воем обнимая пробитую конечность. Молоток, Потапов, удачно подранил… Слева два раза грохнула болтовка Кастета, контролит кого-то.
— Вроде, всё, ребята, мочкование состоялось, — снова посмотрев в прицел на поле боя, решил Лунёв. — И мину сэкономили.
— Катрин, мы пошли, прикрывай сверху, связывайся с Данькой, пусть идёт сюда. Следи за дорогой, как только наши подойдут, жми на место, — скомандовал я, махнув Косте рукой, и полез по склону вниз.
Команда Даньки Сухова, куда входят Андреа Риччи с Игнатом Стародубцевым, заняла позицию в глубине леса, ребята прикрывают подходы, ждут команды. Сюда я пацанов не взял, побоялся, азартные слишком.
До разгромленного блокпоста мы втроём добежали моментально. Не останавливаясь возле будки, Гоблин слева быстро обошёл брошенную технику и, пригнувшись, с «Тигром» наперевес пошёл к раненому. Я проследил за ним взглядом, отметив, что пулемёт «Льюис» так и стоит на сошках возле меньшей «каракатицы», не успели забрать.
Бах! — рявкнула винтовка Сомова. Тут же над ложбиной пролетела очередь из ПКМ, это Катрин поддержала для страховки. Бах! Бах!
— Чё ты там вошкаешься, индеец! — взъярившись, заорал Гоблин на всю округу. — Подпрашиваешь? Ща допросишься, что уши отрежу! Лежи, не двигайся!
Поймет, поди. Но раненый всё равно выл, со страхом глядя на приближающегося убийцу — не позавидуешь бойцу, рожа у Гоба та ещё, Мадре де Дио, не оставь меня…
Мы с Лунёвым вытащили пистолеты. В руке у Кастета грозно смотрел в направлении возможных целей до боли знакомый «Маузер К-96» с кобурой-прикладом из крепкого дуба, обшитой кожей, с карманчиками и инструментом, да с портупеей через плечо… Точь в точь, как мой. Каждый раз, когда я его вижу у сталкера, сердце тяжко сжимается. Но оно же и приказало отдать ствол шерифу, что сделано, то сделано. А жмёт. Подойдя к блоку, с болью в сердце оглядели постройки. Кошмар, что с ним герильяс сделали, живого места нет. Правда, за мешками, теоретически, можно было уцелеть, если под обвалившуюся крышу не попасть.
— Если по-серьёзному ставить, так надо всю халабуду мешками обкладывать, — внёс я рацпредложение, глядя на эту разруху.
Будка прошита по всей высоте, кажется, что нет ни единой уцелевшей бамбучины, броники — в хлам, хорошо, что пластины загодя вытащили, повесили пустышки. И всё равно жалко.
— Федя… Приплыли. Убьёт меня Хвостов, — мрачно пробурчал Кастет, показывая на два куска железа, которые он держал в руках.
Трофейный «спрингфильд», приклад которого слесарь так и не успел поправить, Костя самолично укрепил в бойнице, — теперь винтовка была разбита начисто. Амба, это уже не оружие, разве что на запчасти сгодится. Удивительно, но вновь досталось и невезучему стволу от американской штурмовой винтовки, добытой в водных баталиях. Да уж, Хвостов будет шибко недоволен, он ведь сталкеру стволы под честное слово отдал.
— А я крайним окажусь! — сплюнул Кастет.
— Да ладно, брось, мы ж для дела.
— Нытья будет на месяц, не, это неприемлемо, на выселки уеду! В Нарвик!
А вот это вероятно, Хвостов потери долго не забудет. Гениальный механик предлагал нам взять муляжи из труб, мол, не заметит, но я на такой подлог не пошёл. Я бы заметил. Не стоит заведомо считать противников глупее себя.
— Ничего, мы ему столько техники подтащим, что быстро успокоится, — неуверенно предположил я. — Зато сработали чётко.
— Как по нотам! Не зря столько времени тему жевали. И мотоцикл один вернули, и остальная техника цела.
— Ты ж сам просил… Лады, пошли бойню смотреть.
Пш-шш…
— «Тунгус», вызывает «Cotton», ребята подошли, иду к вам.
— Давай сразу к Сомову, он там пленного крутит.
— ROGER.
Живых в ложбине не было. Установленный в метре над землёй «клеймор» вымел всё начисто, зрелище открылось пренеприятнейшее. Оглядывая и переворачивая тела, мы взялись за мародёрку, начали собирать трофеи, выносить найденное на дорогу и складывать кучкой. Мимо пробежала Катрин. Сейчас им лучше не мешать, Сомов обо всём спросит, француженка всё переведёт. Донесёт мысль.
— Федя, похоже, мы разжились.
Два «томми» были целы, два разбиты, может, Хвостов и соберёт из них один. Уцелели оба «калаша» непривычного цвета и вида, с металлическим скелетным прикладом, складывающимся направо вдоль ствольной коробки и фурнитурой вишневого цвета. Ура!
— Китайский клон, Тип-56-2, вот уж чего не ожидал увидеть, — опознал оружие комсталк, повертев его в руках. — Картинка вырисовывается. Этот агрегат и его модификации является штатным оружием FARC, Революционных вооруженных сил Колумбии.
— Каких зверюг сюда занесло!
— Нормально, самые что ни на есть раздражители.
Кроме того, нам досталось пять револьверов, все одной модели — шестизарядные «Tauras 66» калибра.357 Magnum, очень неплохо на нашем безрыбье. Ну и пулемёт! Судя по оружию, по трассе ехал костяк банды, наиболее хорошо вооружённый. Никаких «спрингфильдов» и обрезов, гладкоствола вообще нет. Можно предположить, что самые крутые отправились погулять в Кайенне. Либо направлялись на стрелку.
— Смотри, кого загарпунили, документ держи, — Костя протянул мне корочки, — видишь, как солидно! У ихнего главного взял.
«Полевой командир Хорхе Рикардо Валенсия»
— FARC и есть, угадал я, революционные вооружённые силы Колумбии, Армия народа, колумбийские партизаны, носители «Боливарианских» идей… Непримиримые. Наверное, Смотрящие пару отделений целиком сюда и закинули.
— Ничего непримиримого там и близко нет, есть удобная поляна с крышеванием наркоты, и только. Как нет и идеологии, лишь осколки старых деклараций. На компромисс были идти готовы, в том числе и со Штатами. Убежище для социально неспокойных, отморози и всякого хитрого дерьма, время выкосило романтиков. А оставшимся… здесь-то им что боливарить? Бери и строй свой коммунизм, кто мешает…
— То-то и оно, что никто. Но и не помогает. Халява кончилась, рынка наркоты нет, вот и начали доить пятнашек… Но флажки на кепках оставили.
Я посмотрел на трёхцветный лейбак с двумя перекрещенными винтовками — умилила раскрытая книга между стволами. Читатели, иху мать.
— Выходит, Костя, мы теперь как бы контра, спецподразделения «Эскадрон смерти» или «парамилитариос», — заметил я, принимая окончательное решение.
Вместо ответа Костя забрал у меня корочки и спрятал в нагрудный карман.
— Зачем они тебе?
— Фотку переклею, пригодятся, — туманно пояснил комсталк.
Со стороны полевой допросной раздались крики: грозный гоблинский и визгливый допрашиваемого. Да… Позову-ка я хлопцев, торопиться надо, пока опять не полило.
Пш-шш…
— «Змей» — «Тунгусу».
— В канале, — солидно отозвался Сухов.
— Одного оставь на лёжке, сами подходите, с мародёркой поможете. Отстегните с квадра лопаты,
