— Слева по борту посмотри, не туда зыришь! — поторопил меня Кастет. — Вышку лови! И за ней сбоку.
Лопни мои глаза — точно, вышка! Высокая и ажурная, ну никак не мегалитическая, почти точно такая же, как на Промзоне, даже повыше. А чуть дальше виднелась металлическая крыша — что-то вроде ангара, нет? Почти у дальней стены. И всё это по соседству с каменными постройками двухтысячелетней давности, бред какой-то. На верхней площадке вышки висело навесное оборудование, скорее всего, прожектора.
— В стороне Промзону кинули, у центральной площади места нет, — решил я, и сталкер согласно кивнул.
Вскоре были обнаружены и другие несуразицы.
— Это же локалка! — толкнул я сталкера. — Большая локалка.
— И не одна, из-за угла край ещё одной высовывается, видишь? Но эта поменьше.
Очень плохо, что не видим никаких признаков жилья, как и присутствия людей вообще. Лучше бы они были, честное слово, а мы бы их заметили сверху. Поняли бы, к чему готовиться. Теперь придётся сталкиваться с неизвестным на месте.
Выглянуло солнце. Вокруг того места, где мы находились, мрачно-романтическим красный свет заливал всю панораму — на нас смотрела подсвеченная уставшим за день светилом безжизненная поверхность каменистой подошвы и долины между плато и Мёртвым Городом. Не особо густо тут с растительностью, за поворотом ландшафт изменился. У дороги не было больше надоевших красноватых камней в окружении густой южной зелени, их сменяли почти высохшие бледно-жёлтые деревца высотой метра три, стоящие на редкой траве, — не радостное зрелище.
Пш-шш…
— Пацаны, что без доклада? — сказала рация голосом Гоблина. — Увидели?
— Увидели, увидели, — пробормотал я. — Проводим рекогносцировку.
— Ты хорош там такие сложные слова выговаривать, — хохотнул сталкер. — Скоро спускаетесь? А то мы с Ленни хотели походить тут, вдруг зазвенит.
Один шар-индикатор висит у меня на поясе, другой сейчас у Сомова. Всё пеленгуем выручалочку, пеленгуем… Пока без толку, даже Элли не помогла, а я ведь рассчитывал.
— Походите, только аккуратно, Миша. Мы минут через двадцать вниз пойдём.
Город не большой, вытянут эллипсом, под углом к нам, от силы километра два по длинной оси. Или большой? Пожалуй, всё-таки так. Вряд ли есть много людей на Платформе-5, которые видели столь крупные рукотворные объекты, модифицированные и перекинутые Смотрящими в новый мир с непонятными целями.
— Да он просто огромный! — вслух поразился я.
— А как же, глаза-то отвыкли от такого, — понимающе поддержал меня Лунёв. — Это тебе не Доусон, сарай на сарае.
Много пустырей. По правую сторону площади располагалось величественное здание, изначально призванное, по-видимому, стать центровым в комплексе и быть резиденцией могущественного и страшного властелина этих мест. Сто пудов, что так никого нет. По левую сторону площади находилось почти полностью разрушенный дом, словно в него авиабомба попала! По логике, можно предположить, что здесь, очевидно, был храм, но сохранилась лишь часть фасада, надо смотреть на месте. Ни единого блеска стекла или металла, ни огонька, ни дымка. О! Птички взлетели, мелкие! Ну, хоть что-то. Взлетели не тревожно, кстати.
С левой стороны в город входило русло горной речки, стекающий из невидимого нам ущелья впереди. Ущелье наверняка длинное, так как река очень спокойна, достаточно полноводна, ширина её составляла примерно метров двадцать пять — тридцать. Берега возле стен были голыми, без кустов и деревьев. А вот обширные поля за городом к западу хороши! Сразу за стенами сплошные зелёные заросли, там же, полосой, прижавшейся вправо, к морской стороне долины, стоял густой лес. Совсем другое дело. Река в долину не пошла, почти сразу за городом сворачивала и начинала петлять вдоль плато в западном направлении.
— Костя, это кто там барражирует, антилопы?
Сталкер посмотрел по указанному направлению.
— Да там не только антилопы, командир! По-моему, ещё и зубры какие-то, целые стада, богатство.
Ещё одна интересная деталь — дорога. Жёлтая нитка Хребтовой — а это стандартный цвет для всех грунтовок планеты — прерывалась словно склейкой, границей цветов: в паре сотен метров перед въездом встык лежала серая полоса аккуратно уложенных плит.
— Я думаю, нам пора ехать, — сказал я. — Иначе мы встретим ночь в самом начале осмотра этого чудища.
— Знаешь, каждый Мёртвый Город должен иметь подземелье в виде лабиринта, а там — до задницы всякой гадости, неубиваемой обычными пулями, — за каким-то хреном поведал мне сталкер.
Тьфу-тьфу… Мы осторожно полезли вниз.
Гадство, даже орлов поблизости не видно.
Уже перед самым городом колонна вынуждено притормозила, — дорогу торопливо перебегал небольшой львиный прайд. На нас огромные кошки глянули всего один раз; они легко трусили, чуть прижавшись к земле, синхронно повернув головы в сторону стен. Может, им здесь тоже не нравятся? Торопятся обогнуть стены и выйти в сочные луга с тучными стадами, скоро настанет время охоты.
Мощёная дорога проходила через три высокие массивные арки, каждая из которых была меньше предыдущей. Характерные сооружения цвета шифера, были составлены из идеально ровных огромных каменных блоков, подогнанных в паз. Под силой тяжести блоки буквально влипли друг в друга. Адский труд. Арки ничем не связаны со стенами — дыры, и поставлены так, что если смотреть на них прямо, то просветов в перспективе не видно. Такое впечатление, что тебя всасывает в воронку — нехорошее впечатление. По верху самой первой слабо различались какие-то знаки дугой, надо фотографировать, иначе не разобрать, высоко и угол неудачный.
Далее дорога превращалась в широкую улицу города, тоже мощёную плитами, но гораздо большими, чем использовались на подъездной дороге.
Ленни и Лунёв постоянно смотрели в тепловики, мы с Гоблином в оптику. В самом начале улицы по обеим сторонам нас встретили развалины, а дальше стояли блочные каменные дома, по три штуки с каждой стороны, жить в которых бы мне не хотелось, будь они хоть с нуля, настолько безобразно спроектированы.
Настроения — ноль, молчали все.
Перед поездкой участники рейда столько всего передумали-переварили и вот, приехали, с надеждой и эйфорией… Теперь же все подавленно молчали. Вокруг витала неприемлемая для души смесь прикосновения к какой-то великой тайне или к страшной трагедии противостояния космических сил. Одни сделали, другие порушили. Мистика, я это особо чувствую. Человек, живущий в диком краю, гораздо лучше сканирует присутствие опасности, чем люди, обыденно живущие среди людей, в так называемой комфортной среде. В дикой природе смерть караулит человека повсюду, только ошибись — здесь законы честно, как для всех других живых существ. И человек со стажем проживания в таких условиях природные риски предчувствует загодя и надёжно… Но бывают опасности иррациональные, мистические, о которых сложно говорить и спорить, зато легко думать и верить. Нет такого вольного странника, который хоть раз не замечал присутствия рядом чего-то чуждого. Он не рассказывает об этом журналистам, предпочитая не будить лихо. Он просто знает — что-то зловещее и страшное бродит рядом.
Физически же чувствую себя вполне нормально, только глаза зудят от постоянного напряжения. И несерьёзное — поясница чешется.
— Парой работаем… Кастет, знач так, мы с тобой заныриваем между зданиями, Гоблин с Ленни стоят на улице, прикрывают нас, технику не покидать.
— Может, мы пока справа дома обшмонаем? Быстрее будет, — предложил Сомов.
— Нет, для начала так, не торопимся, — я не клюнул. — Секите тут.
Строения — метров тринадцать высотой, этого на три всего этажа, комнаты должны быть просторными, пустые массивные коробки с беспорядочно разбросанными оконными проёмами и входами,
