— Пел с ансамблем?
Молодой человек снова кивнул и начал играть с пустым бокалом. Коун поднял два пальца. Вскоре официант принес новые порции спиртного.
Постепенно Доктор узнал кое-что о молодом Лесли МакИлейне. Певец ненавидел свое имя. Мать назвала его так, прочитав какую-то книгу. Его цели были неясными, расплывчатыми, он хотел стать «звездой», однако был славным, порядочным молодым человеком, не знавшим бедности, часто обусловливающей жажду успеха. Доктору пришло в голову, что на сцене редко появляются люди, получившие хорошее воспитание. Публика и Доктор оценили это в Лесли.
Доктор также обнаружил, как много может выпить молодой Лесли. Это могло стать проблемой. Необходимо было оценить, стоит ли рисковать, связываясь с Лесли МакИлейном.
За два часа беседы МакИлейн осушил восемь бокалов и был готов выпить девятую порцию спиртного. Доктор взглянул на часы.
— Когда начинается твое следующее выступление?
— Следующее выступление? — растерянно повторил МакИлейн; его мысли блуждали где-то далеко.
Доктор помог ему подняться со стула, довел до входа в концертный зал и передал Лесли швейцару. На улице стояла очередь из людей, желавших купить билеты на шоу, начинавшееся в семь тридцать. Коун испытал желание уйти, забыть о молодом Лесли МакИлейне. Но любопытство остановило его. Как выступят те двое без МакИлейна? Что изменится? Выйдет ли вообще «Джой Бойз» на сцену?
Он купил билет и вошел в здание. Не желая смотреть начало шоу второй раз, Коун спустился в роскошный холл, выкурил несколько сигарет. Наконец он услышал знакомую мелодию и направился в зал. Все три музыканта стояли на сцене и пели, как прежде. Коун не мог из конца зала определить состояние Лесли МакИлейна, поэтому он направился вниз, ища свободное кресло в первых рядах. Он нашел его во втором ряду, сел и стал разглядывать троих музыкантов.
Стоявший в середине Лесли МакИлейн был таким же приятным, раскованным и забавным, как во время первого выступления. Как бы ни повлияло спиртное на его движения и речь, Лесли сохранил способность петь легко, озорно, очаровательно. Он нравился аудитории.
Он не обладал сексуальностью Расса Коламбо, вкусом Харри Ричмена и умением преподнести себя публике, присущим Элу Джолсону. Он не имел этих достоинств. Однако, решил Доктор, именно такой человек сумеет войти через радио в миллионы американских домов. Лесли МакИлейн был новым Ронни Дейлом, только более раскованным и сердечным. К тому же Лесли обладал чувством юмора.
Что касается его пристрастия к спиртному, то Доктор решит эту проблему, когда придет время. Прежде всего следовало отделить Лесли от «Джой Бойз». Коун мог сделать это без большого труда. Руководитель любого ансамбля, желавшего играть в дорогом ночном клубе, не стал бы отказывать Доктору, положившему глаз на какого-то исполнителя.
Доктор задумал кампанию по «раскрутке» МакИлейна. Он решил пригласить его в «Ше Пари». Коун немедленно заключил контракт с молодым человеком и выплатил ему недельный гонорар из собственного кармана. Он нанял Милта Хаммера, лучшего преподавателя вокального искусства, и поручил ему отбирать песни для МакИлейна, заниматься их аранжировкой и тщательно контролировать исполнение. Затем Коун пригласил режиссера для постановки шоу. И переименовал МакИлейна в Бобби Бэрри.
Спустя четыре недели напряженной работы Доктор решил представить певца публике. Руководствуясь сентиментальными соображениями, он выбрал маленький клуб, где когда-то ансамбль Коуна впервые играл для Бастионе.
Бобби Бэрри выступил в клубе на Кларк-стрит перед аудиторией, состоявшей из пятидесяти трех человек, шести официантов и Доктора Ирвина Коуна.
Доктор сел за боковой столик, расположенный возле сцены. Оттуда Коун мог наблюдать за Бобби. Согласно указанию Коуна, свет в зале погас. Прозвучала барабанная дробь. Конферансье звонким голосом объявил «чикагский дебют великого американского певца, приехавшего с Западного побережья».
Прожектор выхватил из тьмы угол пианино. Бобби Бэрри, одетый в черный смокинг, схватил обеими руками микрофонную стойку и подождал, когда оркестр сыграет вступление. Затем он запел. Его голос звучал более зажато, чем ожидал Доктор. Раскованность исчезла, а вместе с ней — теплота, обаяние и чувство юмора.
Увидев, как Бобби сжимает обеими руками микрофонную стойку, Доктор подумал: «Этот негодяй на сей раз выпил слишком много!» Затем Коун перевел взгляд с певца на аудиторию.
Он принялся изучать лица женщин. Они смотрели на Бобби Бэрри, слушали его, волновались за певца, разделяли его испуг, зажатость. Он вызывал у них симпатию, но не любовь. Вряд ли Бобби мог вызвать вагинальные сокращения, как это делал Ронни Дейл. Но женщины переживали за Бобби, они были готовы усыновить его. Да, именно усыновить.
Когда выступление закончилось, только один человек крикнул: «Еще раз!» И то это прозвучало как проявление вежливости. Что-то случилось с Бобби. То ли сама песня, то ли сольное выступление отняли у юноши раскованность, испортили его стиль.
В составе «Джой Бойз», при поддержке двух других исполнителей, в комичном студенческом одеянии, Бобби выходил на сцену и очаровывал аудиторию. Когда он появился один, в смокинге, его обаяние исчезло.
Доктор понял, что он должен принять решение. Истекший месяц, преподаватель, режиссер, гонорары за четыре недели — все это следовало списать в качестве потерь или серьезно оправдать.
Пока Коун думал об этом, менеджер, чувствуя его разочарование, ободряюще произнес:
— Он славный парень. Во всяком случае, женщинам он, похоже, нравится.
— Когда речь идет о бизнесе, я ненавижу два слова — «нравится» и «славный». От них веет смертью. Зрители должны любить исполнителя. Тогда он становится победителем. Все остальное — провал.
— Послушайте, Док, я готов прямо сейчас подписать контракт с этим малышом на две недели, — сказал менеджер, желая успокоить Коуна.
— А я — нет! — сказал Доктор. — Я хочу, чтобы клуб освободили! Немедленно!
— Но официанты и уборщицы… — менеджер указал на официантов, начавших убирать тарелки со столов и переворачивать стулья.
— Они могут сделать это завтра! Пусть все уйдут! Я хочу, чтобы здесь было пусто и тихо. Пусть останется только пианист! — приказал Доктор.
В клубе воцарилась тишина. Свет остался только на сцене. Пустые столы и стулья казались мрачными, гротескными. Доктор ждал. Бобби Бэрри не появлялся из гардеробной. Доктор отправился за ним. Бэрри пил, стоя спиной к двери. Коун вошел в комнату, остановился перед Бэрри, одним ударом выбил бокал из руки певца.
— В чем дело? — спросил Доктор.
Бэрри отвернулся.
— Вы сейчас скажете мне, что я — дерьмо. Я знаю. Но не могу объяснить, почему.
— Не можешь? Может быть, ты выпил десять бокалов спиртного вместо шести?
— Пять, максимум шесть бокалов — это все, что я выпил. Клянусь!
— Не в том ли причина, что ты был один? Тебе необходимо иметь рядом с собой двух этих клоунов? Ты хочешь остаться парнем без имени, поющим вместе с двумя другими безымянными парнями? Хочешь быть частью «Джой Бойз»? Как долго люди будут считать тебя «жизнерадостным мальчиком»? Допустим, мода на парней из колледжа пройдет. В каком положении ты окажешься? Ты либо являешься певцом, либо нет. — Доктор схватил Бобби за лацканы пиджака. — Если нет, лучше уйди. Пусть пропадут деньги, которые я вложил в тебя. Уйди сейчас! Сегодня! Я все спишу. Что скажешь?
— Я могу вернуться в ансамбль.
— Нет! — закричал Доктор. — Долго ли ты продержишься, помня о том, что ты получил великий шанс и упустил его? Всю оставшуюся часть жизни ты будешь считать себя второсортным исполнителем. А теперь иди!
— Куда?
— На сцену. Ты будешь петь, пока я не пойму, в чем дело, — сказал Доктор.
