помнится, она с не меньшей убежденностью утверждала обратное.
— Слушай, — задумчиво произнесла я. — Все считают, что ты уже не сядешь на велосипед.
— И правильно делают.
Я картинно закатила глаза, когда он проезжал мимо меня.
— Тогда почему прямо сейчас вижу тебя на байке?
— Не знаю, — ответил он. — А ты как думаешь?
Если честно, и я не знаю, что сказать. Однако очень хочется надеяться, что люди со временем действительно меняются, и легче всего в это верится, когда воочию наблюдаешь за переменами. Как сейчас, когда я стою, застыв на месте, а вокруг на велосипеде раскатывает Илай, и всякий раз, когда он проезжает мимо, ощущается легкое движение воздуха.
Целый час я спокойно занималась отчетными ведомостями в «Клементине», как вдруг почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв голову, я заметила Мэгги, застывшую за полуотворенной дверью. Сегодня она нарядилась в летнее белое платье и оранжевые босоножки, волосы собраны в аккуратный хвостик на затылке, а в руках зажат этикет-пистолет для наклейки ценников.
— Привет! — сказала она наконец. — Есть свободная минутка?
Я кивнула. Бросив напоследок быстрый взгляд в торговый зал, Мэгги вошла в кабинет, убрала каталоги с ближайшего стула и присела, храня молчание. Я не решалась заговорить первой, заинтригованная ее странным поведением. С минуту мы сидели в тишине, только из недр магазина доносилась песня об американских горках и сладких до боли поцелуях.
— Послушай, — начала Мэгги. — Это касается тебя и Илая.
Думаете, это вопрос? Нет, даже не утверждение, а, пожалуй, вступление к заранее заготовленной речи. Что ж, возьму на себя смелость и промолчу. В конце концов, разве дают развернутый ответ на полфразы?!
— Я знаю, что вы, ребята, встречаетесь по ночам, вернее, каждую ночь, — продолжила она. — Это, конечно, не мое дело, но…
— Как?
— Как это не мое? — удивленно продолжила она.
— Как узнала? — поинтересовалась я.
— Да вот узнала.
— С каких пор ты вдруг превратилась во всевидящее око? — возмутилась я. — Или решила поработать Большим Братом?
— Оден, у нас небольшой городок, можно сказать, крохотный мирок, который полнится самыми разными слухами. — Она вздохнула, опустив взгляд на этикет-пистолет. — Слушай, дело в том, что я долго знаю Илая и не хочу, чтобы ему опять причинили боль.
Честное слово, ожидала услышать что угодно, но Мэгги, как всегда, удивила. Как же глупо не предвидеть заранее такой поворот в беседе!
— Почему ты считаешь, что я причиню ему боль?
— Не знаю, — пожала она плечами. — После того, что случилось с Джейком…
— Это совсем другое, — заверила я.
— Ну, мне-то про это неизвестно. — Она откинулась на сиденье и скрестила ноги. — Вот и делаю выводы исходя из того, что знаю. И хотя я тогда заревновала и рассердилась на тебя из-за Джейка, он заслужил подобное обращение. Скажем так, его настигла карма. Но Илай-то ни при чем.
— Мы с Илаем… — Я резко замолчала, не зная, стоит ли вдаваться в объяснения. — Мы просто друзья.
— Может, и так. — Мэгги снова перевела смущенный взгляд на этикет-пистолет, повертела его в руках, а потом призналась: — Мы обе знаем, что только из-за тебя он появился на той вечеринке. Я слышала, как ты звонила ему.
Я изумленно подняла брови:
— Ты точно не стала Большим Братом?
— Я была в ванной комнате, а там очень тонкие стены. Порой даже в туалет спокойно не сходишь, пока кто-нибудь торчит на кухне. — Она махнула рукой. — Не важно! В любом случае, когда зашел злополучный разговор о велосипедах, и учитывая тот факт, что Илай совсем не рассердился на фасоль, которой ты его забросала…
— Это же шуточная битва едой!
— По-моему, ты не понимаешь, — вдруг вскипела она. — Илай не делал ничего подобного с тех пор, как погиб Эйб: не посещал вечеринки, не встречался с девушками, толком ни с кем не разговаривал, не говоря уже о боях едой. От всех отстранился, а потом внезапно появляешься ты, и все меняется как по мановению волшебной палочки. Знаешь, это здорово!
— Но? — В воздухе при таких задушевных беседах всегда витает недосказанное «но»!
— Но, — продолжила Мэгги, — если ты просто поиграешь с Илаем и бросишь, он не сумеет так быстро оклематься, как Джейк. Многое поставлено на карту, понимаешь? Я решила предупредить, если тебе это неизвестно. Иначе для чего нужны друзья?!
Зажигательная песня в торговом зале сменилась на медленную, романтическую мелодию.
— Илаю повезло, что у него есть ты, — проникновенно сказала я. — Вернее, такой хороший друг, как ты.
— Я говорила не о себе и Илае.
— А о ком?!
— О нас с тобой! Мы ведь с тобой подруги! — Мэгги показала рукой сначала на меня, потом на себя. — А подруги всегда откровенны друг с другом, даже если правда причиняет боль. Правильно?
Мне бы согласиться, да только я опять растерялась. Ведь ничего толком не знаю ни о подругах, ни о дружеских отношениях. Ничего. Пока ничего. Поэтому вместо прямого ответа просто пообещаю:
— Не волнуйся, никто не пострадает. Мы с Илаем просто проводим время вместе, как друзья, и ничего больше.
— Хорошо, — медленно кивнула она. — Это все, о чем я собиралась поговорить с тобой.
На входной двери звякнул колокольчик, возвещая о приходе посетителя. Мэгги вскочила на ноги и, высунув голову в коридор, закричала:
— Здравствуйте, я сейчас к вам подойду.
— Не беспокойтесь! — ответил знакомый голос. — Просто передайте Оден, чтобы тащила сюда свою задницу.
Мэгги с изумлением в глазах обернулась ко мне.
— Брат, — объяснила я, отодвигая стул.
— У тебя есть брат?
— Пойдем со мной, сама увидишь.
Когда мы вышли в зал, Холлис стоял возле ящика с купальниками и разглядывал крохотные пурпурные бикини.
— Не твой размерчик, — поддела я его, подходя ближе. — Да и цвет, пожалуй, тоже.
— Какая жалость! — воскликнул он, подыгрывая мне. — А я так надеялся, что они подойдут мне!
— Нет уж, ходи в семейных трусах!
— Знаете, — защебетала Мэгги, — в Европе мужчины все чаще склоняются к узеньким бикини. Каждое лето в наших краях появляется по крайней мере одна немецкая делегация в таких плавках.
— Не верьте сплетням! — авторитетно заявил Холлис. — Там, за океаном, просто идут на нудистский пляж. Сплошная экономия на купальниках!
— Это Мэгги, — представила я подругу брату. — Мэгги, это мой брат Холлис.
— Вы в самом деле бывали на нудистском пляже? — полюбопытствовала она. — Серьезно?
— А почему бы нет?! Как там говорится? В чужой монастырь… или костел? — Холлис бросил пурпурное бикини обратно в коробку. — Слушай, Од, как насчет очень позднего обеда или суперраннего ужина? Папа советовал зайти в некое знаменитое местечко, в котором обязательно нужно попробовать луковые кольца.
