- Все в порядке. Если бы мне было неудобно, я бы и не делал для тебя ничего. - Отозвался Саша. - Пора бы уже запомнить: я не из тех людей, которые делают что-то из вежливости, сожалея в душе о своих добреньких поступках, которые приносят им массу неудобств. Знаешь, сестренка, я давно не хочу казаться лучше, чем я есть на самом деле.
- А я хочу, - вдруг призналась Марта.
- Ну и зря. Кому будет лучше, если ты будешь притворяться? Другое дело, если это идет из глубины души - твои порывы. А если к этим порывам тебя принуждает общество или желание видеть себя в его глазах лучше, то... Лучше остановиться, сестренка. Видишь, я умею напрягать иногда, - рассмеялся Александр, видя удивление в светлых глазах девушки. Ему, внимательному от природы, вновь что-то показалось странным, но Саша опять так и не понял, что именно.
- Мне нравится, как ты говоришь, - вздохнула Марта. - Иногда ведь, и правда, хочется выглядеть хорошей, просят, например, помочь, а тебе это...м-м-м... неудобно, что ли.
- Невыгодно, - подсказал Александр. - А ты ведь наверняка плохо умеешь говорить 'нет'?
- Бывает, - кивнула девушка с пониманием. - Но, правда, когда я стала концертмейстером, пришлось себя ломать. Люди стали по-другому относится, кое-кто хуже - я переставала им нравиться. Кое-кто, хотя, наверное, так говорить нельзя, - стал завидовать, и опять же отношения ухудшились, потому что я это чувствовала.
- Зато у тебя появилась возможность понять истинную сущность людей, не так ли?
- Это точно, - хмыкнула девушка, и голос ее слегка поменялся, сделался чуть более взрослым и жестким. - Между прочим, люди искусства - это не васильки и не одуванчики с поляночки, как многие считают. Среди них... нас есть такие, которые дадут по хитрости, наглости и коварству фору любому бандиту.
Саша, который в это время пережевывал мясо, от неожиданности закашлялся, выпил воды из стакана и с одобрением посмотрел на девушку.
- А ты бываешь не совсем ребенком, - улыбнулся он ей неожиданно. - Понимаю, почему ты выиграла, сестренка.
- И... почему?
- Я не слишком хорошо понимаю людей, не вижу их насквозь, но одно я вижу в них хорошо - это внутренний стержень. У тебя он есть. И, видимо, железный, хоть и тонкий. А так ты выглядишь самым настоящим цветком.
Лотос в груди девушки согласно кивнул. Он наслаждался обществом Александра. Для него это было самой лучшей подкормкой.
- Почему тебя зовут Мартой? - вдруг спросил Саша, когда они уже закончили ужин, и Карлова вызвалась помыть посуду. Она уже протерла последнюю тарелку, чувствуя себя усталой, но довольной. Кто бы мог подумать, что она вот так вот запросто будет ужинать с Сашей!
Услышав его вопрос, Марта немного смутилась, но все же ответила:
- Потому что я появилась на свет в марте. Когда я родилась, мама долго не знала, какое мне имя дать, а потом назвала в честь месяца, в котором я родилась.
Молодой человек неожиданно поднял бровь и с некоторым оживленным удивлением посмотрел на девушку, поглаживая подбородок указательным пальцем:
- Я знал одного человека, которого тоже называли в честь марта месяца. Какого числа ты родилась?
- Шестнадцатого. Шестнадцатого марта.
- Так скоро у тебя будет День рождения?
- Ага. Скоро. Двадцать лет исполнится, - вздохнула девушка, из-за конкурса вообще забывшая о своем дне варения. Ну и не очень-то она его и любила.
- Большая девочка, - усмехнулся Александр, который отчего-то воспринимал Карлову, как пятнадцатилетнюю девчонку, а теперь как-то резко осознал, что она уже давным-давно совершеннолетняя, и вдруг нахмурил лоб. - А Март ведь тоже родился шестнадцатого числа.
- Март?
- Тот человек, о котором я тебе говорил. - В голосе брюнета послышалось уважение, смешанное с чем-то еще: то ли опаской, то ли восхищением. - Человек по имени Март. Вернее, звали-то его Андреем, а Март - это кличка.
- Прикольно, - сказала девушка.
- Андрей Март и прикольно - не совместимые понятия, - улыбнулся уголком тонких губ Александр. - Не забивай голову, - сказал он Карловой, удивленно взглянувшей на него.
- А он был твоим другом? - спросила она уже по пути в огромную гостиную с высокими потолками. В руках у них обоих были большие бокалы из толстого стекла с горячим глинтвейном.
- Слава высшим силам - нет. Я был его... должником.
- В смысле, должен был ему денег?
- Нет. Услугу. Взамен услуги, которую когда-то оказал мне он. - Саша первым сел на диван. Было видно, что алкоголь его расслаблял.
- А что это была за услуга? - села рядом Марта. Ей отчего-то хотелось спать, но она твердо решила, что не заснет - она обязана наслаждаться обществом любимого, пока есть такая возможность.
- Он спас моего брата.
- Ого! Наверное, он был очень добрым?
Александр рассмеялся.
- Марта, девочка, - сквозь смех говорил он, как будто бы Карлова сказала ему невероятную шутку, у которой была тонкая ледяная грань с глупостью, - а ты умеешь поднять настроение. Добрым, да, как Санта Клаус. Ас доброты. Только, - тут он коснулся вертикальной складки между носом и верхней губой, - вот здесь у него от этой доброты усики пробивались.
Девушка, поняв, что Дионов имеет в виду фюрера фашисткой Германии, только улыбнулась, не зная, что сказать.
- Я не понимаю, - мягко сказала она, глядя в бокал с горячим вином.
- Март был криминальным авторитетом. Беспредельщиком, жил не по понятиям - то есть не по воровским законам, - вдруг перестал ржать Саша. - Тогда он только-только в очередной раз откинулся из зоны, сколотил банду и занимался дележом территории. Естественно, это было не так громко, как в девяностые, но, думаю, даже ты слышала про Пристанских - организованную преступную группировку, ОПГ, как говорят наши доблестные, - в тоне Александра появился тонкий яд, - представители закона, ныне господа полицейские.
- А-а-а, бандиты из района Южной Пристани? - вспомнилось Марте, которая новостями всегда интересовалась куда меньше, чем музыкой. - А Ника же как раз там живет! Бабушка все время говорила ей раньше, чтобы она была осторожной, мол, у них в районе отморозков всяких много. Ой, а ты же сам там жил, да?
- Да, - со смехом в глазах ответила Александр. - И я там тоже... жил.
- И что этот Март? Как он спас твоего брата? - не понимала, к чему клонит молодой человек девушка, заинтересовавшись тезкой - почти тезкой.
- Это было давно, почти в июне. Я учился, наверное, в классе десятом. А брат был совсем мелким. Не помню: то ли четвертый класс, то ли пятый заканчивал. - Положив локти на колени и опустив голову вниз, произнес брюнет, рассматривая пол. Марта же украдкой разглядывала его самого. - Наш отец уже тогда был довольно известным физиком и возглавлял лабораторию в закрытом НИИ. Он придумал одну штуку - сейчас она уже запатентована им, но тогда она находилась в стадии финальной разработки, и отец должен был вот-вот представить ее то ли Научному совету, то ли еще кому-то. Не помню. А кое-кто сильно не хотел этого и попытался помешать отцу. Сначала эти люди пытались выкупить его изобретение, дать взятку, но он, естественно, не соглашался. Потом стали угрожать. На него это тоже не произвело должного впечатления. Я закурю, сестренка? - спросил он Марту, и она сказала тихое 'Кури, если хочешь'.
- Короче, - Саша выпустил густую струйку белого дыма, - они тогда просто-напросто похитили брата и прислали отцу письмо, типа: 'Делай все, как мы велим, иначе пацану хана. Рыпнешься к ментам - пришлем пацана по частям'. Пока отец тупил, - еще одна струя дыма взбешенным от собственного бессилия
