— Это проделка Георга, — сказал он. — Георг стремится помешать нашему браку, пока ты не замужем, он твой опекун и полный хозяин над богатством Уорика. А когда выйдешь замуж, половина перейдет тебе. В этом все дело.
— Если так, почему он не убил меня? Ричард весь напрягся.
— Не отважился. Эдуард снисходителен к нему... чересчур снисходителен. Георг полагается на свое обаяние и семейные узы... но может зайти слишком далеко и сознает это. Он интриган, но интриги его часто сумасбродны. Сперва делает, потом думает. Такое уже бывало не раз. Для него главное — не дать нам пожениться. Со временем он придумает другой план и примется осуществлять его на свой неуклюжий манер.
Я содрогнулась:
— Не бойся, — сказал Ричард. — Ничего подобного с тобой больше не случится. Мы поженимся. Только сперва нужно преодолеть два препятствия. Добиться согласия Эдуарда, а он, я уверен, пожелает мне счастья. Потом разрешения от папы, ведь мы с тобой состоим в кровном родстве. И медлить с этим нельзя.
— Твой брат постарается помешать нам. Я его боюсь. И, кажется, всегда боялась.
— О Георге я позабочусь.
— Жаль, что между вами возникли нелады.
— Жаль, но они существуют. Я готов убить Георга. И, возможно, убью. При мысли о том, как меня не пустили, когда я приехал к тебе...
— Расскажи.
— Георг сказал, ты больна... и тебя нельзя видеть. Можешь вообразить мои чувства. Я ответил: «Все равно, меня она примет». Георг заявил, что не допустит этого, так как не хочет подвергать опасности твою жизнь. Какой лицемер! Да, когда-нибудь я определенно убью его.
— Ты уехал и потом вернулся?
— Да. Сказал, что непременно увижусь с тобой. Я не верил, будто ты не в состоянии принять меня. Попытался прорваться силой, но мне преградили путь стражники. Я понял, что для одного из нас дело может кончиться плохо. Эдуард рассердился бы. Он велел нам обоим помнить, что мы одна семья и должны держаться заодно.
Я приехал снова. На сей раз увидел Изабеллу. Она была очень расстроена. Сказала, что ты исчезла из дома неизвестно куда. Тут я понял, что положение очень серьезно. Заподозрил брата в гнусной интриге, однако в чем она заключается, догадаться не мог. Потребовал обыска в Уорик-корте. Искал тебя по всему Лондону. У брата всегда имелись приспешники... люди на его службе. Он любит действовать тайно, но лишен обычного здравого смысла. Я сходил с ума от беспокойства.
— А когда к тебе явилась Джилли?
— А... та женщина. Ее не пускали ко мне. Слава Богу, она из тех, кто не сдается! Выкрикивала твое имя. Кричала, что принесла сведения о тебе и, если ее не пустят к герцогу, всем придется плохо. В конце концов добилась своего. Я почти не верил ее рассказу, однако решил не пренебрегать никакой возможностью. Поэтому поехал... и вот ты здесь... слава Богу, в надежном убежище.
— А чего можно ждать от твоего брата?
— Здесь он до тебя не доберется. Я сегодня же увижусь с Эдуардом. Расскажу о случившемся. Он мне поможет, я знаю. И, когда даст согласие на брак, Георг окажется бессилен.
Я молча закрыла глаза.
— Анна, о чем думаешь? — спросил Ричард.
— Вчера в это время я была там... отчаявшаяся... беспомощная... думала: неужели это навсегда? А теперь я здесь, с тобой и в безопасности. Все так быстро переменилось, даже не верится, что это правда.
— Правда, и скоро я увезу тебя отсюда.
— Мне кажется, я никогда не буду в безопасности... от Георга.
— Когда мы поженимся, он ничего не сможет предпринять, а до того дня ты останешься в убежище.
— Пойми, это был сущий кошмар, Я знаю, он уже позади, и все же не могу в это поверить. Стоит закрыть глаза — кажется, что я лежу на том грязном тюфяке... и вижу сон.
Ричард нежно поцеловал меня.
— Кошмар позади, Анна, — сказал он. — Ты его забудешь. Когда мы поженимся, он улетучится из твоей памяти.
Я в этом сомневалась. Думала, что всегда буду помнить ту жаркую кухню, блудливые глаза Тома, драку женщин во дворе. Что они навечно запечатлелись в моем сознании.
— Где те люди из пекарни? — спросила я.
— Все под арестом.
— Мег, Том и Джейн?
— Их будут допрашивать.
— И накажут?
— Разве они этого не заслуживают?
— Главный преступник — твой брат. Что будет с ним? Надеюсь, те люди не понесут наказания, если не понесет он.
Помолчав, Ричард сказал:
— Поговорю сегодня с Эдуардом. Главное, что мы с тобой поженимся. Я не буду совершенно спокоен, Пока не приму на себя всю заботу о тебе. Сейчас я не волнуюсь, потому что ты в убежище. Пока придется довольствоваться этим, Анна... но продлится это недолго.
— Мне достаточно того, что я вырвалась оттуда и нахожусь с тобой.
Ричард взял мои огрубелые руки, посмотрел на сломанные ногти. Потом коснулся губами рук.
— Это пройдет, — сказал он. — Ты забудешь о случившемся, Анна. Моей главной задачей в жизни будет забота о тебе.
С этими словами Ричард ушел, а я долго сидела, изумляясь счастью, которым обернулся для меня этот кошмар.
Ричард приехал на другой день. Он виделся с королем и рассказал ему о моем приключении. Эдуард был глубоко потрясен. Не только тем, что случилось со мной, но и тем, что в организации этого подозревается Кларенс.
Он послал за Кларенсом.
Хорошо зная всех трех братьев, я прекрасно представляла сцену, которую описывал Ричард. Ощущала тлеющий гнев Ричарда; слышала вранье Кларенса, неправдоподобность которого он пытался замаскировать подкупающим обаянием; и мысленным взором видела Эдуарда, ненавидящего больше всего на свете распри между родными, стремящегося успокоить сначала младшего брата, потом среднего.
— Я обвинил Георга в этом ужасном поступке, — сказал Ричард, — а он, не моргнув глазом, стал отпираться. Нагло заявил, что ты пыталась бежать из страха передо мной. Не хотела выходить за меня замуж и боялась принуждения. Он даже сам стал понимать, как это нелепо. Утверждал, что о пекарне ему не было известно. Что он твой опекун. Эдуард возложил на него эту обязанность, и отказываться от нее он не намерен.
— А что сказал король?
— Поверить этой лжи он, конечно, не мог, но ты ведь знаешь, как всегда относились к Георгу. Стоило ему попасться на какой-то дурной проделке, он сразу же невинно улыбался Эдуарду или сестре Маргарите, придумывал какие-нибудь нелепые оправдания, и его прощали. Эдуард и на сей раз повел себя так же. Сказал: «Анна теперь в безопасности. Бедное; испуганное, неопытное дитя. Мы должны быть добры к ней». Готов был закрыть глаза на роль Георга в этой истории. Не то чтобы верил в его невиновность, просто не хотел знать о его виновности.
— Но ведь он должен как-то наказать Кларенса? А что люди из пекарни?
Ричард пожал плечами.
— От испуга они были не способны говорить внятно. Эдуард сказал: «Анна в безопасности. Больше нам ничего не нужно». И решил их не наказывать.
