– Слишком далеко… твои сестры еще очень малы… у меня морская болезнь… Может, когда-нибудь.
Она почти ничего не рассказывала ему об острове, так, разные мелочи, о «горных цыплятах», к примеру, которые на самом деле – огромные лягушки, которых готовят, как цыплят. Это было не совсем то, что ему хотелось узнать, но она не была расположена говорить о том, что его в действительности интересовало. Это было тем более странно, что его отец с удовольствием рассказывал о своем детстве.
Бабушка Джулия приезжала в гости два раза. Это была представительная женщина, все время жаловавшаяся на холод, хотя стоял июнь. Тогда она не понравилась Фрэнсису, хотя от нее пахло цветами и она привозила чудесные подарки.
– Твоя мать презирает нас, – сказала она ему. – Наш маленький отдаленный остров.
Неправда. Уже тогда Фрэнсис знал, что его мать не из тех людей, кто презирает кого-нибудь. Напротив, она всегда всех прощала, даже если они были неправы.
На прошлой неделе садовник помял легковой автомобиль.
– Какое здесь может быть оправдание? – негодовал Ричард. – Обычная невнимательность, не смотрел на дорогу.
– Обвинять легко, – сказала Тереза. – Только никогда не знаешь, что стоит за тем или иным событием.
За ее словами не стояло желание казаться справедливой или по-христиански терпимой, в них звучало глубокое убеждение. Ричард не мог сдержать раздражения, а Фрэнсису было очень жаль ее.
Он гадал, знает ли она об «эскападах» отца. Он уже был достаточно взрослым, чтобы понимать, что та женщина, которую он однажды видел в обществе отца, не единственная. Он тогда обедал в ресторане с другом и его родителями и увидел за соседним столиком отца. Рядом с ним сидела вульгарная молодая особа.
– Не говори матери, – умолял его Ричард. – Это только сделает всех несчастными. В этом нет ничего страшного, ты знаешь. Я ведь не обижу твою мать ни за что на свете.
Почему люди женятся по ошибке? Неужели они не видят, что ничего не получится? Достаточно несколько минут побыть в обществе Ричарда и Терезы Лютеров, чтобы понять, насколько они разные.
Ричард, экстравагантный и самовлюбленный. Без конца покупает новую одежду, хотя все шкафы переполнены. Деньги текут рекой.
– Все равно что французское вино, – говорила Тереза, которая отличалась бережливостью. – Красивый жест, мотовство.
Ричард любил охоту и все, что ее сопровождало.
– Бессмысленное убийство, – с тихой яростью говорила Тереза, когда он возвращался домой с роняющей капли крови тушей оленя. – Не могу этого видеть.
Она всегда спасала отбившихся от стада животных.
Все это пропускалось мимо ушей, ссор никогда не было. Но дети всегда понимают такие вещи. В домах, где брак потерпел крах, в воздухе стоит холод и напряженность.
Фрэнсис смутно чувствовал, что он должен вознаградить свою мать за все это. Поэтому он был так терпелив к бедняжке Маргарет. Он не позволял себе даже почувствовать раздражение, когда она мочилась под себя или опрокидывала тарелку.
И мама была ему благодарна.
– Ты так добр к ней, Фрэнсис, – отмечала она, но даже ее это удивляло.
– У тебя совесть христианина, – с добрым смехом говорил отец. – И душа поэта. Странное сочетание.
Иногда он действительно чувствовал себя чужим среди людей. Нечто вроде застенчивости, унаследованной, он был уверен, от Терезы. Он понимал, что эта застенчивость могла бы стать причиной его изоляции в кругу сверстников, если бы в придачу он не получил стройное, сильное тело и возможность первенствовать в спорте. Как играет нами судьба!
Позднее он чаще задумывался над тем, что может уготовить ему судьба. В семнадцать лет всегда думаешь о будущем. Ричард не сомневался, что его сын будет работать в фирме, когда придет время. Его фирма была одна из самых престижных на Уолл-стрит. Любой молодой человек посчитал бы себя счастливчиком, имей он возможность начать карьеру в таком месте. Но эта перспектива уже сейчас не устраивала Фрэнсиса: провести жизнь среди полок с документами, считая деньги, а все сведется именно к этому! Электрический свет, и ни воздуха, ни солнца!
В то же время, он не видел никакой альтернативы. Как просто, когда есть талант к музыке или к медицине или – к чему угодно! Быть просто «блестящим студентом», которому легко даются все предметы, и не иметь при этом никакой цели и призвания – тягостно, мрачная перспектива для молодого человека, который к тому же слишком серьезен.
Иногда он подумывал о том, чтобы стать фермером, обосноваться на Западе (он как-то был там во время каникул), а может, лесничим или обзавестись молочной фермой, или просто писать книги в тихом уединенном местечке, хотя он и не представлял, о чем будет писать. Может быть, что-то историческое. Его всегда волновало прошлое. Но перед этим ему хотелось бы повидать мир, места с такими завораживающими» названиями: Бора-Бора, Патагония. И Сен-Фелис. Конечно, Сен-Фелис, пронеслось у него в голове перед тем, как он наконец-то стал засыпать. Он повернулся, устроился поудобнее. Спать. В конце концов пройдет еще несколько лет, прежде чем ему предстоит сделать окончательный выбор, решить, что же делать со своей жизнью.
Дождь утих, сменился ночным ветром. Всемирный ветер! Он сдувает, возносит, гонит и мчится куда хочет!
Глава 6
Четыре года. Время то летело, как на крыльях, то тащилось еле-еле, и Патрик не мог дождаться возвращения домой. Потом он говорил, что его заставил вернуться английский туман, но в этой шутке была
