в котором граф Спенсер познакомился со Стеллой, снимок бара «Корона», в котором работала Стелла после изгнания, и, наконец, фотографии самой Стеллы, пышнотелой красавицы, с младенцем на руках.
КАК И ДИАНА, ЭММА С ДЕТСТВА
МЕЧТАЛА СТАТЬ БАЛЕРИНОЙ —
так предварялась пара цветных снимков Эммы и Дианы в пачках и пуантах.
Да, это был настоящий таблоидный триумф.
Из кабинета Шэрон доносились громкие хлопки: бутылки шампанского откупоривали одну за другой. В редакции работа меж тем кипела – лишь избранные были допущены в святая святых, к всемогущему боссу.
– Ну, мать вашу, – громовым голосом обратилась Шэрон к присутствующим, – скажите мне, кто лучший главный редактор на всей Флит-стрит?
– Вы, босс! – грянул нестройный хор. Но всех перекричал недавно пришедший в газету Лейбер. Еще здесь были Платтман, Дейнсон и Феретти.
– Заткнитесь, ублюдки! – заорала Шэрон, хватая пульт дистанционного управления телевизором. – Наш ролик начинается.
Она врубила звук на максимум, а на экране появилась Эмма. Она медленно поднималась по выщербленным ступенькам обветшавшего многоквартирного дома.
– «Меня зовут Эмма, – заговорила она, печально глядя в камеру. – Я сестра принцессы Дианы».
В следующих кадрах она сидела в крохотной комнатенке с голыми стенами у разбитого окна. Занавесок не было, с потолка отлетала растрескавшаяся штукатурка.
– «Это моя спальня. – Эмма грустно вздохнула. – Моя сестра, наверное, привыкла к другой жизни».
Камера показала, как Эмма смотрит на Кенсингтонский дворец.
– «Диана была моим идолом. Слишком поздно я узнала, что мы с ней сестры. И вот теперь… – голос Эммы предательски задрожал, – мы никогда не встретимся. Читайте мою исповедь в завтрашнем номере “Дейли трибюн”».
Далее камера выхватила крупным планом весьма привлекательный женский зад, приближавшийся к входу в «Трибюн». Обладательница этого зада энергично размахивала руками, на ходу раздавая указания. Вот она, взмахнув пышной мандариновой гривой, обернулась и внимательно всмотрелась в камеру.
Внизу крупными красными буквами высветились титры: «Шэрон Хэтч – главный редактор “Трибюн”». Титры располагались точнехонько на могучих грудях Шэрон, которые на сей раз были скромно прикрыты.
– «Как женщина, я прекрасно понимаю всю боль Эммы, – сказала Шэрон. – Прочувствуйте эту боль вместе с Эммой, читайте невероятную историю “Принца и нищего” на современный лад в завтрашнем выпуске “Трибюн”!»
Шэрон выключила звук и истошно завопила:
– Потрясающе, черт побери! Точно в яблочко! Держу пари, что завтра мы продадим лишних двести пятьдесят тысяч экземпляров.
Оглушенное молчание первым нарушил Лейбер.
– Прекрасная была задумка, босс, вставить вас живьем в этот рекламный ролик, – сипло проквакал он. – Вы выглядели просто сногсшибательно.
– Это мне предложили в нашем новом рекламном агентстве, – призналась Шэрон, – но вышло и впрямь неплохо. – Она горделиво стояла за своим столом, возвышаясь над всеми, как капитан корабля на мостике. В одной руке она держала дымящуюся сигарету, в другой – бокал шампанского. – От услуг прежнего агентства я отказалась, потому что они не ухватили суть. Они не поняли, что газета на самом деле посвящена мне, Шэрон Хэтч, и пора всем этим гребаным засранцам это осознать, ибо «Трибюн» – это я!
В этот миг телефон на ее столе громко задребезжал. Трубку снял Лейбер.
– Немедленно разыщи ее, сволочь, или вообще не приходи! – проревел он. – Тебя все равно уже не пустят.
Шэрон нахмурилась.
– Что там еще? – грозно спросила она.
– Этот хренов ублюдок Дэвис упустил девчонку.
Шэрон показалось, что пол уходит у нее из-под ног.
– Как это – упустил?! – заорала она во всю глотку. – Двое вонючих журналистов пасут этих баб – как же они ухитрились упустить девчонку? Они не имели права терять ее из виду ни на минуту.
Час спустя телефон зазвонил вновь. На этот раз Шэрон сняла трубку сама.
– Ну-ка повтори это, сукин сын, и помедленнее, – потребовала она ледяным тоном. – Сначала вы упустили девку, а теперь еще и мать улизнула? Немедленно отыщите их, или вам обоим несдобровать. – И в бешенстве швырнула трубку. – Не нравится мне это, Дейв, – обратилась она к Лейберу. – Я еще могу понять Эмму – молодой девчонке скучно целую неделю торчать в отеле. Но мамаша? Какой ей-то резон улепетывать?
Дейв ответил:
– По словам Дэвиса, Эмма отправилась в бар, посидеть немного и выпить пару коктейлей. Он последовал за ней, но Эмма встретилась с каким-то здоровенным мужиком, который и увел ее. Дэвис попытался их остановить, однако здоровяк замахнулся на него и пригрозил, что расквасит ему нос, если он не отстанет. – Чуть замявшись, он спросил: – А как сбежала Стелла?
