Она присела рядом, устроившись на самом краешке скамейки, словно собираясь в любую секунду сорваться с места. Во время всего разговора с Джулией она ни разу не взглянула на нее, а неотрывно смотрела на подъезд.
— Как называется самая главная журналистская премия? Не знаете? Пулитцеровская вроде… Да ладно, не важно! Зато я знаю, что вы ее точно получите.
— Откуда у вас такая уверенность? — Джулия решила не разочаровывать собеседницу, справедливо предположив, что та может оказаться бесценным свидетелем.
— В нашем роду все страдали избыточной самоуверенностью, — заявила девушка, не отводя глаз от подьезда. — Вот и отец мой, Матвей Курушин, тоже был страсть как уверен в себе и во всем, что делает.
— Академик Курушин — ваш отец?! — воскликнула Джулия.
Девушка уловила недоверие в голосе «журналистки» и рассмеялась странным, хрипловатым и нервным смехом. Ее словно душили спазмы, с которыми она отчаянно боролась, держась до последнего.
— Вы, разумеется, потом наведете справки, — сказала Курушина–младшая. — Мне некогда болтать, время идет.
Джулия хотела было уточнить, куда так торопится эта напряженная девушка, но Курушина–младшая сама продолжила свою исповедь.
Она говорила быстро, как в лихорадке:
— У отца было три жены, первую он бросил сам, потому что она не родила ему детей. Вторая, моя мама, родила меня, а сама умерла во время родов. Отец поклялся на ее могиле, что останется ей верен навсегда. Год назад, когда мне исполнилось семнадцать, он женился на этой… — Голос девушки сорвался, но она продолжила: — …На Эльвире.
— Сильно полюбил, наверное, — осторожно пред–положила Джулия.
— Вот именно! — саркастически откликнулась девушка. — У них оказалась взаимная любовь. Только папка любил ее, а она его деньги.
Девушка помолчала, а затем продолжила, говоря размеренно, словно в бреду:
— Мы с отцом хорошо жили. Я его в школе защищала. Меня там дразнили все. Говорили про него, что у меня сразу и отец, и дедушка. Он ведь пожилой уже был, когда я родилась. Так он меня с собой в горы брал, в путешествия всякие, на плотах плавали… Устроил в стрелковый клуб, у меня — первое место в Москве по стендовой стрельбе.
Беседа прервалась на самом интересном месте. Дальше события разворачивались стремительно.
Джулии даже показалось, что она присутствует на съемках фильма ужасов.
Хлопнула дверь подъезда, и на улицу вышли двое. Женщина — полная крашеная блондинка, увешанная таким количеством драгоценностей, что вполне хватило бы для витрины богатого ювелирного магазина. Мужчина — восточной наружности парень, моложе ее. Они оживленно и достаточно громко о чем?то болтали. Слышно было, как он называл ее Эльвира, она его нежно — Маратик.
В откровенных взглядах, которыми обменивалась парочка, ясно читалось: постель. Было ясно, что оба только что ее покинули и собирались в ближайшее время снова туда нырнуть, чтобы предаться страсти.
Засмотревшись на парочку, Джулия позабыла о девушке. Когда она повернулась к ней, скамейка оказалась пустой. Ее недавняя собеседница стояла около красной «девятки» и открывала багажник. Достав из него пятизарядное помповое ружье крупного калибра, девушка автоматически захлопнула багажник и направилась прямиком к парочке. Ружье она несла открыто, нисколько не таясь.
Эльвира и Марат слишком поздно ее заметили. Она подошла к ним, когда Марат вставил ключ в замок дверцы машины.
Завидев девушку, Эльвира сначала растерянно улыбнулась. Она просто не сообразила что к чему. Лишь заметив большое черное ружье, женщина тонко, истошно завизжала.
Консьержка у дверей подъезда выронила вязанье и посмотрела на Эльвиру, близоруко сощурившись.
Отчаянный женский визг напоминал поросячий, когда животное ведут под нож мясника.
Марат оставил ключ в замке и кинулся на помощь своей даме. Вероятно, он хотел отобрать ружье у девушки, потому что сделал шаг в ее сторону.
Но девушка не стала дожидаться, пока он приблизится. Она резко повернула ствол в сторону Марата и, даже не целясь, нажала на спуск. Выстрел сбил парня с ног, отбросив на капот «Ягуара». Оказывается, патроны были заряжены картечью, и у бедняги не было никакого шанса остаться в живых — от верхней части головы Марата ничего не осталось. Мозги и кровь стекали по ветровому стеклу, а тело распласталось на капоте.
Консьержка вскочила и стояла хватая воздух ртом, не в силах что?либо произнести.
Вспоминая позже обо всем случившемся, Джулия отметила, что ее поразила реакция Эльвиры. Женщина бросилась к мертвому телу, обняла его, перепачкавшись дымящимися мозгами. Она рыдала, называла мертвеца ласковыми словами и гладила его бездыханную грудь.
Эльвира не видела, как девушка подошла к ней и сделала второй выстрел в упор. Беспощадная картечь напрочь снесла голову женщины. Стекло машины разлетелось, и куски головы Эльвиры влетели в салон «Ягуара». Ее тело упало поперек трупа любовника, затем медленно соскользнуло по окровавленному капоту на землю.
Консьержка давно скрылась в подъезде. Прочие обитатели двора попрятались кто куда.
Девушка тряхнула косой, словно избавляясь от наваждения. Затем зацепила спусковой крючок ружья за выступ на бампере «Ягуара», посмотрела на Джулию, улыбнулась ей и махнула рукой, словно прощаясь. Быстро вставила дуло в рот и резко дернула ружье на себя.
Все произошло столь быстро, что Джулия не успела отреагировать. Собственно, первым двум выстрелам ей и мешать не хотелось, но о третьем она пожалела, хотя поправить ничего уже было невозможно.
Джулия даже не поняла, как очутилась в грязной пивной на Таганке. Вероятно, убежала и остановила такси. «Вероятно» потому что ничего этого она не помнила.
В пивной она попросила сто пятьдесят граммов водки и выпила одним махом, вызвав одобрительный гул стайки алкашей.
Не обращая внимания на предложение «треснуть еще по сто», она шатаясь вышла на улицу.
Больше всего Джулию поразило то, что солнце по- прежнему светило и день продолжался.
Ощущать это было странно…
Через несколько дней Джулия узнала из газет, что убийцей академика Матвея Курушина был Марат, любовник Эльвиры. С ним в сговоре была и консьержка, которая дала ложные показания. Марат привез академика домой, затем поднялся вместе с ним, забил его до смерти и спокойно ушел. А когда добрался до гаража, Эльвира позвонила ему, изображая беспокойство из?за пропавшего мужа.
Прежде чем окончательно тронуться умом от страшной сцены у подъезда, свидетельницей которой она стала, консьержка во всем созналась.
Больше всего Джулии было жаль бедную девочку, которая так толком и не успела пожить и узнать, что не все так плохо в этом мире, как ей казалось.
Глава 8. «АБСОЛЮТНОЕ ОРУЖИЕ» ПРОТИВ БЕДНЫХ РУССКИХ
В переломный для Молоканова момент, когда Водоплясов нагрузил его неожиданной проблемой, как раз и подоспело неожиданное знакомство с Позиным, переросшее в некое подобие дружбы.
Познакомившись поближе с Аристархом, Позин ощутил к этому человеку не только естественную в его положении благодарность, но и сочувствие уверенного в себе, рафинированного интеллигента к закомплексованному разночинцу.
Будучи служащим Администрации Президента, Молоканов вроде бы принадлежал к «высшему слою» российского общества, но на самом деле оставался мелким чиновником, которому не суждено реализовать
