жизни потенциальных жертв, а такую цену я первый не пожелаю платить.
В конечном итоге нам предстоит спросить себя как часть общества: осталось ли для нас хоть что- нибудь святое? И если на этот вопрос мы ответим утвердительно, я надеюсь, что жизнь невинных детей всегда будет стоять первой в списке.
5. Во имя детей
Посетителя, очутившегося в Национальном центре пропавших и подвергающихся эксплуатации детей (НЦППЭД) в Арлингтоне, Виргиния, неподалеку от Вашингтона, округ Колумбия, вначале поражает обыденный вид приемной. Так выглядит офис торговой или юридической фирмы. Приветливые люди, которых вы там встретите, производят впечатление обычных профессионалов, и этот облик трудно совместить с ужасами, с которыми, как вам известно, они сталкиваются каждый день. Но стоит взглянуть на стены, увешанные плакатами, фотографиями и мемориальными табличками, и вы поймете, с какой ответственностью и серьезностью относятся эти люди к своей работе.
Вы пройдете по коридорам, и настроение изменится. Повсюду на стенах фотографии улыбающихся детских лиц, среди них немало щербатых — это шести- и семилетние дети, они стоят перед нарисованным на картоне пейзажем — лесом или пастбищем — классическим атрибутом школьных снимков. Их лица светятся счастьем, но вам известно: сейчас эти дети совсем не там, где были сделаны снимки. Окруженный этими лицами, персонал НЦППЭД тоже улыбается, приветствуя вас, но атмосфера здесь совсем иная: люди быстро проходят мимо, говорят по телефону, печатают на компьютере, просматривают документы, нередко занимаясь по меньшей мере двумя делами сразу. Наблюдая за ними, вы почувствуете, какова важность возложенной на них миссии: ведь со стен смотрит столько детей!
Я убежден, эти люди постоянно сталкиваются с теми же чудовищными стрессами, который испытал я перед тем, как чуть не умер в Сиэтле: каждому делу отдается приоритет, в каждом случае счет времени идет на минуты. Разве можно тянуть, когда на карту поставлена жизнь ребенка? Разве можно помнить об обеденных перерывах или уходить домой в конце рабочего дня и расслабляться, может, даже заниматься собственными детьми? Дети со стен смотрят на вас — а ведь это только небольшая часть известных случаев пропажи и/или дурного обращения с детьми, — смотрят, вызывая невыразимый ужас. Взгляните на любой из снимков, выбранный наугад, и представьте себе, что довелось пережить этому ребенку. Задумайтесь, жив ли он еще, ждут ли близкие вестей о нем. Переводя взгляд с одного личика на другое, вы будете поражены мыслью, что это самые обыкновенные дети — все до единого. Мы рассказывали вам о том, как миловидна была маленькая Кэсси Хансен, какой яркой звездой спорта обещала стать Элисон Пэрротт, но факт остается фактом: преступники, покушающиеся на детей, охотятся не только на самых привлекательных или талантливых.
Многие из детей на этих фотографиях скорее случайные, нежели специально выбранные жертвы: вот этот малыш один отправился в уборную; эта девочка пропала по дороге домой из школы, а вот ту родила женщина, немало пострадавшая в детстве, — уязвимая, неуверенная в себе и одинокая, она ошиблась в выборе спутника жизни.
А вот еще одна стена улыбающихся лиц под табличкой «найдены». Заметив ее, ты радуешься, представляя себе картину воссоединения ребенка с семьей. Но тебе тут же объясняют: «найдены» означает всего лишь, что местонахождение этих детей было установлено и их вернули родителям. Однако это не обязательно означает, что их нашли и вернули живыми. Национальный центр пропавших и подвергающихся эксплуатации детей — частная некоммерческая организация, созданная в 1984 году по указу того года о пропавших детях. Центр сотрудничает с отделом Министерства юстиции США, занимающимся несовершеннолетними преступниками и предотвращением правонарушений, и имеет филиалы в Калифорнии, Флориде, Нью-Йорке, Южной Каролине и Виргинии. В 1990 году центр слился воедино с Центром спасения детей имени Адама Уолша, основанным Джоном и Ривой Уолш после того, как их шестилетнего сына похитили и убили во Флориде в 1981 году. Сегодня, как говорится в одном из проспектов НЦППЭД, эта организация «в национальном масштабе координирует действия по розыску и возвращению пропавших детей, учит, как предотвратить похищения и растление детей, а также их сексуальную эксплуатацию». С помощью детского фонда имени Адама Уолша организация оказывает помощь семьям пропавших детей, способствует проведению законодательных реформ, которые обеспечили бы защиту детей, ведет обучение и побуждает близких и заинтересованных лиц лично принимать участие в защите детей нашей страны.
Поскольку не существует федерального закона, по которому полиция обязана была бы сообщать о случаях пропажи детей в НЦППЭД, а клеймо, связанное с этими преступлениями, считается особенно позорным, все это вместе со страхом и стыдом жертв приводит к тому, что в нашем распоряжении имеются лишь обрывочные сведения об истинных масштабах этой проблемы в стране. По оценкам Национального комитета по предотвращению насилия над детьми, в 1995 году в США было известно о 350 тысячах случаев противоправных половых сношений с детьми, 90 процентов которых совершили люди, хорошо знакомые с этими детьми, — обычно члены семьи. За первые десять лет работы «горячая линия» НЦППЭД, номер 1– 800-ТНЕ-LOST, принял более 900 тысяч звонков от людей, которые хотели заявить о потерянных и сексуально эксплуатируемых детях. Приблизительно за то же время центр помог найти и вернуть более 28 тысяч детей.
Лучший способ защитить детей — знать их врага. Из-за своей работы и всего, что мне пришлось повидать, я, вероятно, бросался в крайности, когда речь шла о защите Пэм и моих детей, но я твердо знаю: важно быть начеку. Чаще, чем в случае других насильственных преступлений, люди спрашивают меня: какой человек мог это сделать? Какое чудовище способно похитить, растлить и/или убить невинного ребенка? Поскольку теперь нам известно, что большинство насильников и похитителей детей не соответствуют образу зловещего незнакомца в плаще, как нам узнать их? Как и лица, совершающие преступления другого рода, эти люди выдают себя поведением — и до, и после преступлений, — благодаря этому и можно раскрыть их тайну.
Начнем с сексуальных хищников, которых даже в среде преступников считают стоящими на самой низшей ступени человеческой лестницы. Точно так же, как существуют различные типы насильников (так называемый «насильник-джентльмен», садист, насильник, жаждущий самоутверждения), существуют и разные типы лиц, покушающихся на растление малолетних. Особый агент Кен Ланнинг, мой давний коллега по Квонтико, один из ведущих специалистов мира по преступлениям против детей, долго изучал этот «предмет» и опубликовал немало работ. Он приводит определение лица, покушающегося на растление малолетних, с точки зрения правоприменения — «лицо, которое совершает противозаконные сексуальные действия по отношению к детям». Детьми при этом считаются лица, не достигшие восемнадцатилетнего возраста в момент совершения преступления. Определение это широкое. Другие же эксперты, в том числе Кен и доктор Парк Эллиот Дитц, выдающийся судебный, психиатр, долгое время работавший консультантом в моем отделе, выделяют различные категории преступников, совершающих противоправные действия по отношению к детям.
Во-первых, есть истинные педофилы — люди, которые предпочитают секс с детьми и делают их предметом своих фантазий. И, во-вторых, лица, сексуальные влечения и фантазии которых направлены в первую очередь на взрослых, но они прибегают к сексу с детьми ради осуществления какой-то потребности: например, чувствуют себя неполноценными, чтобы приблизиться к истинному предмету своих желаний, и потому используют детей в качестве замены. Дитц и Ланнинг классифицируют эти два типа преступников как растлителей детей по предпочтению (истинных педофилов-растлителей) и ситуационных растлителей детей (для которых ребенок — скорее случайная, нежели выбранная, жертва). Педофил может за всю жизнь не прикоснуться к ребенку, даже вступить в половую связь со взрослым, удовлетворяя свое влечение другими способами: представляя себе секс с детьми, мастурбируя с куклами, а может выбрать взрослого партнера, в некотором отношении напоминающего ребенка. Например, его любовницей может стать плоскогрудая миниатюрная женщина или же женщина, которая, к примеру, любит «говорить по-детски», лепетать чепуху, ребячиться. В этих действиях нет никакого криминала. Педофил может также предложить взрослой проститутке подыграть его фантазиям. Опять-таки при этом дети не становятся жертвами и не
