усыновить здорового ребенка. Хорошее размещение. Материнская любовь и забота гарантируются. Требуется взнос. 42, Пломмерс-коттедж, Эльм-Лэн, М. Обращаться только письменно».
Мисс Прюденс была в восторге.
–?Как раз то самое! — воскликнула она. — «Хорошее размещение. Материнская любовь и забота гарантируются». Именно то, что мне нужно!
Записав адрес, мисс Семафор долго благодарила лавочницу и дала ей полкроны за хлопоты. Час завтрака на Биконсфильд уже давно прошел, а потому Прюденс, проглотив булку и выпив стакан молока, пришла к заключению, что провела утро очень продуктивно. Единственным камнем преткновения являлось теперь то, что ей придется прятать Августу еще по крайней мере сутки, вместо того чтобы тайком забрать ее из дому в ту же ночь, как она надеялась. Риск был большой, но ничего другого не оставалось.
Когда Прюденс возвращалась домой, в ее сердце теплилась слабая надежда на то, что она найдет сестру прежней, и тогда события прошлой ночи покажутся ей страшным сном. Но ее ожидало разочарование. Все это было, увы, слишком реально. Стараясь не разбудить заснувшего младенца, на которого мисс Семафор смотрела с жалостью, смешанной с отвращением, она тотчас написала к M. В письме Прюденс спрашивала эту почтенную замужнюю женщину, желает ли она все еще взять на себя воспитание ребенка. Если это было так, мисс Семафор просила сразу же ответить ей телеграммой или письмом, а также назначить место встречи, так как ее материнскому попечению хотят поручить новорожденного младенца женского пола.
Хотя относительно удочерения Прюденс ничего определенного еще не решила, она не сомневалась в возможности прийти к взаимному соглашению, устраивающему обе стороны. Закончила она свое письмо следующим образом: «Пожалуйста, не медлите, так как дело не терпит отлагательств; за хлопоты вы получите щедрое вознаграждение». Подписав послание заглавными буквами своего имени, Прюденс указала адрес соседнего магазинчика, где за пенни можно было получить письмо, и сама опустила его в почтовый ящик.
IХ
Мисс Прюденс Семафор объясняет, в чем дело
Следующее, что, по мнению Прюденс, необходимо было сделать, — это предупредить миссис Уилькокс о том, чтобы та не удивлялась, узнав не сегодня-завтра о внезапном отъезде Августы. Миссис Уилькокс сидела в маленькой комнатке, которую называла своей конторой. Там она принимала деловых посетителей, сводила счеты, писала письма и вообще занималась.
–?Мне так грустно было слышать, что ваша сестра нездорова, — сказала она, когда Прюденс вошла. — Надеюсь, ей уже лучше?
–?Боюсь, что нет, — ответила Прюденс.
–?Но она может спуститься вниз к чаю?
–?Боюсь, что… что нет.
–?Похоже, ей хуже, чем я думала. Пойду-ка я навещу ее. Вы передадите ей, что я сейчас приду?
–?О, благодарю вас, но мне кажется, что не стоит тревожить ее теперь. Ей сейчас нужен полный покой. Это, видите ли, очень-очень серьезный приступ. Я никогда еще не видала ее такой.
–?Господи! Да неужели она в самом деле так ужасно больна? — вскрикнула миссис Уилькокс, единственной слабостью которой был исступленный страх заразных болезней. — Уж не начинается ли у нее что-нибудь серьезное? Говорят, везде вокруг ходит горячка и дифтерит! Извините, что я спрашиваю вас об этом, мисс Семафор, но ради самого Бога, какие у нее симптомы? В таком заведении, как наше, надо соблюдать осторожность!
–?Какие у нее симптомы? О, симптомы… симптомы у нее особенные.
–?Правда? Головная боль? Горло болит? Боль в спине?
–?Нет-нет, ничего подобного. Я уверена, что это не заразное.
–?Надеюсь, что так, но скажите же мне, пожалуйста, на что именно она жалуется?
–?Да… ну, она чувствует словно какое-то съеживание.
–?Ах, съеживание, стеснение в груди? Вероятно, желудок не в порядке? Что-нибудь не то съела или выпила?
–?Наверное, да.
–?Но, если нет ничего более серьезного, чем это стеснение в груди, она, вероятно, будет в состоянии спуститься к обеду. Обеды по спальням — это, знаете ли, так хлопотно для прислуги!
–?Не думаю, что она сможет. Ей слишком нездоровится. Да и обедать она не будет. Ей довольно стакана молока.
–?Но, мисс Семафор, я, право, боюсь, нет ли у нее еще каких-нибудь симптомов, которые вы от меня скрываете. Пожалуйста, скажите мне откровенно, не замечаете ли вы в ней еще чего?
–?Ну, — сказала окончательно припертая к стене Прюденс, — я замечаю в ней какую-то… какую-то ребячливость.
–?Боже милосердный! Что вы говорите? Уж не горячка ли у нее? Не бредит ли она?
–?Нет-нет, напротив, она очень молчалива, от нее не добьешься ни слова.
–?Но вы же сказали «ребячливость»?
–?Да я не то имела в виду. Это трудно объяснить, знаете ли.
–?Да, по-видимому, трудно, — сухо заметила миссис Уилькокс. — На вашем месте я бы тотчас послала за доктором Криди. Знаете, мисс Семафор, нужно соблюдать осторожность — необходимо соблюдать осторожность, — и если у вашей сестры есть какие-нибудь симптомы, указывающие на заразную болезнь, я полагаюсь на вашу совестливость. Вы должны немедленно сообщить мне об этом, чтобы ее можно было удалить прежде, чем будет слишком поздно.
–?Вы ошибаетесь, право, ошибаетесь, миссис Уилькокс, — со слезами на глазах стояла на своем Прюденс. — Бояться определенно нечего. Болезнь вовсе не заразная, к великому моему сожалению.
–?Ах, о чем это вы! — воскликнула миссис Уилькокс, все более и более удивляясь сбивчивой речи Прюденс.
–?Да нет, я не то, собственно, хотела сказать, но, право же, опасаться вам нечего. Если бы у Августы было что-то серьезное, я бы первая сообщила вам об этом и послала бы за доктором, но ничего такого нет. Ей просто немного не по себе, нет аппетита и все такое. Сегодня утром я заметила в ней большую перемену и очень испугалась. Мне кажется — да и она со мной согласна, — что, если бы завтра ей куда- нибудь уехать — ради перемены обстановки, — она скоро поправится. Но до тех пор нам лучше оставить ее в покое и не беспокоить.
–?Вам лучше знать, — отозвалась миссис Уилькокс, — но не думаете ли вы, что мне все-таки надо пойти навестить ее? Я нисколько ее не потревожу.
–?Благодарю вас, но нет, право, лучше этого не делать. Ее тяготит всякое новое впечатление. Она так молчалива, да к тому же, — Прюденс озарила блестящая мысль, — она совершенно лишилась голоса. Притом это съеживание, то есть, я хотела сказать, как вы говорите, стеснение в груди, — так мучительно.
–?Что ж, прекрасно, — обиженно ответила миссис Уилькокс. — Настаивать я не буду, но мне кажется, ей лучше что-нибудь съесть. Что такое стакан молока? Ничего.
–?Да она ничего больше не хочет.
–?Как вы думаете, не дать ли ей бульона с сухариками? Уж это-то ей не повредит.
–?Хорошо. Все, что вам угодно, — в отчаянии согласилась Прюденс.
Она чувствовала, что не вынесет дальнейшего допроса, и, воспользовавшись тем моментом, когда миссис Уилькокс давала кухарке распоряжения относительно обеда мнимой больной, поспешно удалилась в свою комнату. Вскоре явилась горничная Мэри с подносом в руках и принялась вертеть дверную ручку комнаты Августы, но дверь была заперта. Прюденс осторожно выглянула из своей комнаты и попросила девушку поставить поднос на коврике, сказав, что сейчас возьмет его. В ответ на это Мэри, не любившая Семафор, сердито затопотала вниз по лестнице, бормоча сквозь зубы: «Уж очень что-то скрытничают иные
