что ничто не заставит ее свидетельствовать против миссис Браун или кого-нибудь другого, да и вообще являться в суд. Сделав это, она снова села в кеб и, несколько успокоившись, продолжила свой путь в работный дом.
Швейцаров в работные дома обычно выбирают не по тому признаку, насколько они любезны. Швейцар в приюте Святого Марка не был исключением из общего правила.
–?Вы не вовремя, — заявил он, когда Прюденс попросила впустить ее. — Для посещений отведены специальные дни и часы. Могли бы сами догадаться и не беспокоить людей попусту.
Мисс Семафор продолжала упрашивать швейцара, но тот остался глух к ее мольбам.
–?Никак нельзя, — упорствовал он. — Приходите в среду с трех до шести. Чего шуметь-то?
Прюденс все настаивала, и тогда швейцар, потеряв терпение, посоветовал ей «убраться подобрупоздорову, а не дожидаться, когда ее вытурят». Испугавшись, мисс Семафор поспешила к своему кебу и, рыдая, велела извозчику ехать в Южный Кенсингтон. Измученная усталостью и волнением, она вернулась на Биконсфильд к самому обеду. Дорого бы она отдала за возможность не являться к столу, но все же решилась спуститься. Болезненный страх обратить на себя внимание мучил ее беспощадно. Когда Прюденс заняла свое место за столом, постояльцы, как ни странно, рассуждали о Диккенсе.
–?Диккенс — это писатель, которого я никогда не читала, — сказала миссис Дюмареск.
–?В самом деле? — отозвался майор Джонс. — Почему же?
–?Моя любезная матушка не одобряла его произведений. Все, что мне попадалось из его книг, заставляло меня разделять ее мнение.
–?Но никто, кажется, не считает, что Диккенс описывает что-то предосудительное.
–?О, предосудительного в том смысле, какой вы придаете этому слову, пожалуй, ничего и нет. Но это не главное. Просто он постоянно описывает людей, вовсе не принадлежащих к нашему кругу.
–?В газетах пишут, что принцесса посетила вчера автомобильный завод, — внезапно обратилась миссис Уайтли к миссис Дюмареск.
Миссис Уайтли говорила невнятно и сильно картавила, чем, вероятно, и объяснялся неожиданный ответ миссис Дюмареск:
–?О да, конечно, она должна была их посетить. Это наши старинные друзья. Такие прелестные люди!
Миссис Уайтли удивилась:
–?Боюсь, что вы не совсем меня поняли, я говорила об автомобилях.
–?О, конечно, — спохватилась слегка сконфуженная миссис Дюмареск. — Автомобили, да, я видела их.
Повисло молчание. Оправившись от смущения, почтенная дама, прихлебывая суп, обратилась к Прюденс:
–?Получаете ли вы какие-нибудь известия от вашей сестры, мисс Семафор?
–?Да, благодарю вас.
–?И как же ее здоровье?
–?Не очень хорошо, но все же лучше.
Какие еще неприятные вопросы заготовила почтенная леди, об этом Прюденс могла только догадываться, так как миссис Дюмареск, к счастью, отвлекли. Медицинская дама поинтересовалась ее мнением относительно одного спорного вопроса внутренней политики. Эта тема также живо обсуждалась майором Джонсом и мистером Лоримером, которые, как и большинство джентльменов, проживавших в пансионах, были ярыми консерваторами. Некий новый жилец только что высказал прискорбные радикальные убеждения. Миссис Дюмареск не слышала спора и вежливо попросила, чтобы ей сообщили, в чем он заключался.
–?Мой муж заметил, — сказала супруга нового постояльца, — что у бедных на налоги уходит гораздо большая часть средств, чем у богатых. Он стоит за радикальное изменение этого порядка. А вы какого мнения?
–?Право, у меня нет никакого мнения на этот счет, — сказала миссис Дюмареск высокомерно. — Я ничего не смыслю в политике.
–?О, значит, вы принадлежите к консервативной партии, — отрезала жена нового жильца. — Я всегда замечала, что, когда женщина заявляет, что ничего не смыслит в политике, значит, она тори.
Миссис Дюмареск обиделась.
–?Ну, — сказала она после краткой паузы, — мои симпатии весьма естественно принадлежат аристократии, среди которой я провела всю свою жизнь. В военных и дипломатических кругах все консерваторы, и если я и имею склонность к той или иной партии, то немудрено, что принимаю сторону партии моих друзей.
Жена нового жильца, к несчастью, оказалась женщиной горячей и искренней, и потому этого оправдания ей было недостаточно.
–?Но зачем же, — продолжила она, — вам, принадлежащей к великому английскому среднему классу, стоять за поддержание системы, враждебной не только бедным, но и тем, кто равен вам?
Слушатели чувствовали, что положение обострялось. Никто никогда не припирал к стенке миссис Дюмареск, и дамы посчитали жену нового жильца дерзкой и неблаговоспитанной. Сама она, однако, не испытывая никакой неловкости, была всего лишь заинтересована и увлечена разговором.
Миссис Дюмареск кисло улыбнулась.
–?Едва ли я имею право претендовать на принадлежность к тому, что вы называете «великим английским средним классом», — сказала она. — Я вращалась в совсем иной сфере.
–?Но не считаете же вы, — не унималась жена нового жильца, — что принадлежите к рабочему классу? Это было бы нелепо. Вы слишком скромны. Что это вы, в самом деле? Ваши родственники могут стоять в одном ряду с людьми, принадлежащими к свободным профессиям! Мой муж родом из Нортхэмптона, и я много слышала о вашем брате как об одном из самых состоятельных людей во всем городе. Он все еще продолжает содержать свою ссудную кассу? Поговаривали о том, что он хотел ее бросить, когда его избрали мэром.
После этих слов миссис Дюмареск приобрела такой вид, будто ее ударили. Она то бледнела, то краснела. Наконец, оправившись, она через силу улыбнулась ничего не замечавшей и не понимавшей жене нового жильца.
–?Вы, кажется, не поняли значения моих слов, — сказала почтенная дама. — Итак, ваш муж знает Нортхэмптон? Оживленный городок, не правда ли? Да, у моего брата есть там… хм… хм… некоторые предприятия, кое-какие торговые дома, доставшиеся ему в наследство от… от одного богатого родственника. Заметив, что это приносит выгоду, он разрешил их поддерживать. Теперь многие не чуждаются торговли, не то что в дни моей молодости! Такой демократический век, не правда ли?
–?Что вы, а я-то думала, что основателем предприятия был ваш отец! — проговорила жена нового жильца, но миссис Дюмареск уже начала рассказывать миссис Уайтли что-то о благотворительном базаре, где она была в то утро и который открыла ее королевское высочество герцогиня Йоркская.
Наступило неловкое молчание. Авторитет миссис Дюмареск сильно пошатнулся. Потом вдруг все заговорили разом, а медицинская дама подумала, что обязательно как-нибудь расспросит жену нового жильца и выведает у нее все, что ей известно о семье миссис Дюмареск, которая не раз выводила ее из себя своим высокомерием.
XVI
Сенсационное известие в газете «Стар»
Закончив обедать, дамы, как обычно, вереницей проплыли наверх, и тут новый удар обрушился на бедную Прюденс. На улице внезапно началась суматоха: дюжина мальчишек — разносчиков газет — сновали взад-вперед по улице Биконсфильд и орали во все горло самыми оглушительными голосами:
–?Экстренное известие! Ужасный случай! Возмутительные подробности!
Дамы, столпившись у окна, вслушивались и пытались понять причину волнения. Майор Джонс
