называемыми «Восточными батальонами», в которых взаимоотношения между немцами и русскими были натянутыми, что приводило к целому ряду недоразумений, а иногда и столкновений.
Мальцев и другие генералы
15-го февраля ген. Мальцев и подпоручик Плющов посетили начальника гарнизона РОА в Мариенбаде генерала Ивана Алексеевича Благовещенского, чтобы познакомиться с ним лично и установить служебные отношения. Ген. Благовещенский принял ген. Мальцева довольно сухо и вызвал у ген. Мальцева неприятное впечатление. Ген. Мальцев собирался посетить также начальника Главного Гражданского управления ген. Дмитрия Ефимовича Закутного, но, после визита к ген. Благовещенскому, от этого намерения отказался. За все время пребывания ставки ВВС в Мариенбаде, генералы Благовещенский и Закутный ни разу не посетили ген. Мальцева, даже тогда, когда в Мариенбад приезжал ген. Власов. Примечательно и то, что ген. Власов, бывая в Мариенбаде, с этими двумя генералами тоже ни разу не встречался и о них не справлялся[21].
Вообще, ген. Мальцев не пользовался симпатией у других генералов РОА. По роду службы, он не мог с ними часто встречаться, быть в их обществе и жить с ними общими интересами. Ген. Мальцев не всегда соглашался с мнениями других генералов. Он не был мечтателем, он был сурово-практичным и трезвым политиком и военачальником. Он вел свою линию, соответственно с требованиями момента и обстановки. Основное расхождение с другими генералами было в вопросе об отношении к немцам. Если у некоторых генералов была резкая антипатия к немцам, а у других генералов было стремление предварительно заставить немцев считаться с русскими на основе равноправного союза «не затрагивающего чести и независимости России», то ген. Мальцев сознательно шел почти на все уступки немцам, в целях приобретения от них доверия и создания максимально возможной русской вооруженной силы, на базе которой впоследствии можно заставить немцев принять все нужные русские требования. Он был прекрасным оратором и вначале не отказывался выступать, под эгидой немцев, перед русскими рабочими и в радио-передачах на советскую сторону. Он никогда не держал себя вызывающе и никогда не высказывал недоброжелательности к своему немецкому окружению. Только благодаря доверию и уважению со стороны немецкого командования, ему удалось создать русские военно-воздушные силы, развернуть их до внушительных размеров и поставить в более благоприятные условия по сравнению с так называемыми русскими Восточными батальонами. Когда Восточные батальоны были немцами переброшены на Западный фронт, ген. Мальцев сумел удержать части ВВС вблизи Восточного фронта. Сдержанный и корректный, он держался с достоинством и умел, как говорится, «себя поставить» перед немцами, пользуясь при этом огромной популярностью и любовью среди военнослужащих в русских частях ВВС.
Ген. Власов был единственным генералом, с которым ген. Мальцев поддерживал близкие приятельские отношения. Андрей Андреевич любил Виктора Ивановича за его русский патриотизм, преданность идеям Освободительного Движения и за его прямоту и искренность при встречах наедине. Власов часто навещал Мальцева и совещался с ним по важным вопросам, несмотря на то, что Виктор Иванович не принадлежал к непосредственному его окружению и не являлся членом сначала Русского Комитета, а потом КОНРа (вероятно, из-за оппозиции других генералов).
Виктор Иванович не примыкал ни к какой политической партии или группировке. Солидаристы пытались вовлечь его в НТС, но эти попытки провалились. Он неоднократно высказывался против влияния НТС на РОА и КОНР и не одобрял партийную зависимость от НТС некоторых генералов и офицеров POA[22].
Было еще одно обстоятельство. В конце 1944 г., когда ставка ген. Мальцева находилась в Карлсбаде и когда началось формирование новых частей, туда начали стекаться со всех концов Европы бывшие офицеры Императорской и Добровольческой Белой армии. Из-за недостатка офицерского состава в ВВС, Виктор Иванович стал принимать их к себе на службу и назначать на вакантные должности. Их корректное поведение, знание иностранных языков, военная подготовка, выправка, любовь к России и ненависть к большевизму — покорили сердце ген. Мальцева. Восемьдесят процентов состава штаба и одна треть командного состава частей ВВС состояли из офицеров — старых эмигрантов. Русские эмигранты из Германии и Югославии были близкими друзьями Виктора Ивановича. Это, конечно, оказало некоторое влияние на политический кругозор ген. Мальцева и отразилось на его отношениях с другими бывшими советскими генералами, которые не считали старых эмигрантов близкими себе по духу и опасались, что их участие будет воспринято русским народом, как стремление повернуть историю России вспять: к самодержавию и привилегиям дворянству.
Словом, получилось так, что несмотря на популярность и активную деятельность в Русском Освободительном Движении, ген. Мальцев не был включен в состав КОНР и даже не был приглашен на торжественное заседание КОНРа в Праге 14 ноября 1944 г., когда был провозглашен Манифест КОНР, и на большое собрание в Берлине, посвященное обнародованию Пражского Манифеста, хотя ген. Ашенбреннер был приглашен. Виктор Иванович тяжело переживал это невнимание: был в обиде не за себя лично, а за Военно-Воздушные Силы РОА, которые он возглавлял и которые он должен был представить. Тем не менее ген. Мальцев гордился тем, что 4-го февраля 1945 г. он, со своими военно-воздушными силами, официально стал под знамена Вооруженных Сил КОНРа и в подчинение главнокомандующего ген. Власова.
На заседании КОНРа 27 февраля
26-го февраля ген. Мальцев получил от ген. Власова приглашение на заседание Комитета Освобождения Народов России, назначенное на 27-е февраля в отеле «Ричмонд» в Карлсбаде. Ген. Мальцев был бесконечно обрадован этим приглашением.
Прибыв в отель «Ричмонд», ген. Мальцев, со своим адъютантом подпоручиком Плющовым, прошли в приемную ген. Власова, с которым Виктор Иванович должен был встретиться до начала заседания. В приемной начальник охраны ген. Власова капитан Каштанов[23] сообщил, что Андрей Аадреевнч занят и попросил Виктора Ивановича подождать некоторое время. Около кап. Каштанова в это время собралась группа офицеров штаба. Лица у них были озабоченные: говорили между собой шёпотом и чем-то возмущались. Увидев на столе у кап. Каштанова фотографию офицера РОА, перетянутую траурной лентой из черного крепа, Виктор Иванович заметно забеспокоился и попросил своего адъютанта узнать причину смятения. На вопрос подпоручика Плющова, кап. Каштанов ответил, что вчера немецкий лейтенант, в споре из-за места в вагоне, застрелил одного из лучших офицеров охраны ген. Власова. Этот инцидент вызвал бурю негодования среди сотрудников ген. Власова. Ненависть к немцам вылилась наружу и дошла до крайнего предела. Настроение Виктора Ивановича омрачилось и он был весьма озадачен, ибо знал, чем все это могло кончиться.
После короткого совещания вдвоем, ген. Власов и ген. Мальцев прошли в зал заседания. Появление ген. Власова вызвало громкие аплодисменты участников заседания. Заседание началось докладом ген. Власова о положении на фронтах и перспективах борьбы с большевизмом, а также о первом соприкосновении отряда добровольцев РОА, под командованием полковника Сахарова, с частями Красной армии на Одерском фронте. Участие, по приказу немецкого командования, такого малочисленного отряда РОА в боевых операциях на передовой линии фронта против значительно превосходящих, и подкрепленных артиллерией и танками, частей Красной армии, действующих на главном направлении, ставило под угрозу престиж Русской Освободительной Армии. Это была своего рода провокация со стороны немцев, ибо они прекрасно знали, что ударный отряд полк. Сахарова не сможет противостоять сильному удару советских войск на данном участке фронта. Однако, случилось то, чего немцы никак не ожидали.
В результате 12-часового боя, отряду Сахарова удалось занять несколько опорных пунктов. Ведя бой, добровольцы РОА неоднократно призывали красноармейцев сложить оружие. И красноармейцы прекращали огонь, и переходили в большом числе на сторону РОА. В этом бою было взято много трофеев и пленных, солдат и офицеров. По показаниям пленных, их сдалось бы ещё больше, если бы они знали, что это не
