привычкой командовать.
За всё время, прошедшее с того злосчастного бала, у меня так и не было времени спокойно посидеть и обдумать всё произошедшее, и сейчас я решил что самое время этим заняться.
Размышляя об этом, я понял одну важную вещь. Я стал взрослым.
Что послужило толчком для этого: несколько месяцев в Одинцовке, лето «у бабушки на даче» или семестр в Академии, я не знал. Возможно сыграло свою роль всё это вместе. Я уже год жил без мамы и семьи, полагаясь только на себя, и когда вернулся домой, понял, что это уже не совсем мой дом. Я вырос из него, как вырастают из одежды, ещё год назад казавшейся тебе большой и удобной, а теперь вдруг оказавшейся короткой, маленькой и тесной. Конечно я любил маму, бабушку и сестрёнок, но мир, открывшийся мне за этот год, сделал их дом для меня тесноватым. Я понял, что мой дом теперь здесь, а не там. Детство осталось в прошлом.
В этот момент мне стало как-то грустно и немного одиноко. Я приобрёл целый мир, но потерял при этом свой маленький уютный мирок. И вернуть уже ничего было нельзя, да я и не хотел ничего возвращать, просто накатила какая-то дурацкая ностальгия.
Мои невесёлые размышления были прерваны Сашей, позвавшей меня ужинать.
Ужин оказался выше всяких похвал. Так вкусно я не ел даже дома. Что я и сказал Саше практически сразу. Она покраснела и даже немного смутилась, а потом многословно заверила меня, что будет готовить так же и дальше. На что я очень понадеялся.
После ужина я подумал, что стоит привести себя в порядок перед завтрашним днём, и пошёл в ванну.
Ванная комната просто поразила меня своими размерами. К стыду своему, я заглянул в неё первый раз за всё время. Она оказалась просто огромной! Там был даже бассейн, примерно два на три метра и почти два метра глубиной, а уж джакузи, стоявшая в углу, вообще удивила меня до глубины души. Я быстро осмотрел всё, и уже начал раздеваться, как зашла Саша.
Увидев, что я раздеваюсь, она нисколько не смутилась, сказала что принесёт мне чистую одежду, и вышла. Я скинул всю одежду, как только за ней закрылась дверь, а потом конечно же нырнул в джакузи.
Это был мой первый опыт общения с подобным сантехническим прибором и надо сказать, джакузи меня не разочаровала! Я лежал закрыв глаза и наслаждался ощущениями. Сколько я так пролежал — не знаю. Из состояния перманентного блаженства меня вывел Сашин голос. Я открыл глаза и увидел, что она стоит в метре от меня, при этом на ней не было ничего, кроме лёгкого фартучка из тонкого полупрозрачного материала. Зрелище было просто потрясающее. Я покраснел и тут же отвернулся, а Саша невозмутимо сказала:
— Господин, давайте я потру вам спинку.
В ответ я промычал что-то маловразумительное, а потом, чуть собрав разбежавшиеся мысли, сказал:
— Саш, давай я сам, а?
— Нет, это моя обязанность, — ответила она спокойно. — Или ты меня настолько сильно стесняешься?
Этого я уже стерпеть не смог. Действительно, после того что между нами случилось, стесняться Сашу было как-то совершенно глупо. Я решительно вылез из джакузи, и сказал:
— Нисколько! Можешь, хоть всего меня вымыть!
— Спасибо, что разрешил. Я так и сделаю, — совершенно спокойно ответила она.
Деваться было некуда, я уселся на небольшой стульчик у душа, лицом к стене, а Саша начала меня мыть. Это было приятно, даже очень приятно. Сначала она вымыла мне голову, а потом стала тереть плечи, спину и руки. Затем мне предложили повернутся, и стали тереть грудь и живот, плавно переходя к ногам. Я старался не смотреть на Сашу, но сделать это можно было, только если закрыть глаза. Мой взгляд постоянно возвращался к её груди, периодически соскальзывая гораздо ниже. Особую пикантность всему зрелищу придавало то обстоятельство, что Сашин фартучек был уже целиком мокрым и абсолютно ничего не скрывал. К тому времени как Саша домыла мои ноги, моё естество уже было практически в боевом положении, и когда Саша принялась за него, я не выдержал...
Закончилось моё мытьё на кровати в моей спальне.
Я лежал на спине, а Саша прижималась ко мне всем телом и мурлыкала что-то себе под нос. Похоже, что настроение у неё было просто отличное. Её длинные каштановые волосы волнами спадали по плечам, придавая её фигуре просто неземную красоту.
Моё же настроение было вовсе не столь радужным. И дело было вовсе не в том, что мне что-то не понравилось в произошедшем между нами, просто, сам факт того что это опять случилось, меня безмерно удручал. Всё-таки, меня воспитывали совершенно не так, спать с девушкой без серьёзных намерений считалось просто неприемлемым поведением. Для подобного рода вещей были Дома Свиданий. Тем более, Саша являлась моей служанкой и моим другом, и многие узнав обо всём этом, заподозрили бы меня бог знает в чём. Это был первый очень неприятный момент.
Вторым моментом было то, что как это не назови, но я изменил Илли или Миле, точнее, и Илли, и Миле, поправил я себя. Конечно, формально мы ещё не были женаты, но это было для меня слабым утешением. Постепенно я начинал себя чувствовать полным подонком и мразью каких мало.
Саша кажется почувствовала моё не очень хорошее настроение и сказала:
— Серёжа, с тобой всё в порядке?
— А? — ответил я, погружённый в свои невесёлые размышления.
— Ты какой-то грустный, — проговорила она, посмотрев мне в глаза. — Тебе не понравилось?
— Нет, нет... всё было просто отлично! — сказал я немного наигранно.
— Правда? По твоему голосу так не скажешь!
— Нет, нет! Всё и правда было очень хорошо! — я, наконец, постарался взять себя в руки.
— Расскажи мне, что тебя тревожит! — в голосе Саши послышались твёрдые нотки. — Раньше ты всё мне рассказывал!
— Нууу... — протянул я, потом посмотрел в её красивые зелёные глаза и продолжил. — Мне кажется, что то что мы сделали, было неправильно. Вот...
— Неправильно? — переспросила меня Саша. — Что неправильно? Мы взрослые люди, и то что случилось вполне естественно.
Я вздохнул. Саша похоже в упор не видела в этом проблемы, или делала вид что не видит, что ещё хуже.
— Саш, ты служанка, а я твой хозяин, и мы не должны заниматься сексом. Это — неправильно! — ответил я с жаром.
— Разве? — на лице у Саши было написано искреннее удивление. — Я уверена, что с тобой не согласится большинство молодых людей твоего круга. Я тебе уже говорила, для людей твоего положения,