одного мужа, то что такого в простом поцелуе? Надеюсь постель мы не должны делить? Я — не лесби!
— Я тоже! — ответила Мила громко. — Мы должны только поцеловаться!
— А поцелуй в щёчку не считается? — с надеждой в голосе, спросила Иллири.
— Ты так не хочешь со мной целоваться? — спросила Мила, вопросительно посмотрев на свою уже почти сестру.
— Нет-нет! Не в этом дело! — сразу же сдала назад Иллири. — Просто я ещё никогда не целовалась с девушками! Только с Сергеем!
— Я тоже. И мне тоже немного не по себе!
— Ну ладно, — проговорила Иллири, сдаваясь. Она прикрыла глаза и чуть вытянула губы, — только давай побыстрее!
Мила вздохнула, поняв, что инициатором поцелуя придётся быть ей, и подвинулась к Иллири поближе. Она обняла её за плечи, так, как это обычно делал с ней Сергей, и прижалась своими губами к её губам.
Мила хотела сделать только формальный поцелуй, но Иллири вдруг обхватила её и обняла за шею, прижимаясь к ней своими губами и приоткрывая рот. Мила практически автоматически сделала то, что она делала с Сергеем, она просунула свой язык в рот Иллири и стала ласкать её язык своим. Поцелуй явно затягивался. Они замерли на долгие секунды, а потом наконец Иллири отпустила Милу, и они отодвинулись друг от друга.
Обе девушки покраснели, и дышали немного тяжело. Они старались не смотреть друг на дружку. Взгляд их блуждал по предметам обстановки и полу. Иллири первой нарушила затянувшееся молчание:
— А мне понравилось! — сказала она немного мечтательно. — Оказывается ты целуешься почти как Сергей!
— Это было как-то необычно... — проговорила Мила в ответ. — Я просто сделала так, как делает он, когда мы целуемся, вот и всё. Честно говоря я даже не поняла, как это... Мои мысли немного перепутались...
— Ну тогда давай повторим! — сказала вдруг Иллири, озорным голосом. — Может после второго раза ты поймёшь, понравилось тебе или нет!
Глаза Милы немного округлились от удивления, и она осторожно спросила:
— Ты действительно хочешь сделать ЭТО ещё раз?
— А почему бы и нет! — в глазах Иллири заиграли какие-то чёртики. — Только на этот раз я тебя поцелую! Ты ведь не против?
— Я? — переспросила Мила ошеломлённо. — Нет, наверное нет...
Она всё ещё была как будто в лёгком шоке от услышанного. Иллири же не стала терять время даром, и подвинувшись к Миле поближе, прижалась к её губам, обнимая её.
Мила прикрыла глаза. Второй поцелуй оказался не таким ошеломляющим как первый, но она всё равно почти себя не контролировала. Она тоже обняла Иллири, и отдалась поцелую полностью.
Этот поцелуй, как ей показалось, длился целую вечность. Они ласкали языки друг друга поворачивая головы, и целовались-целовались-целовались. Когда наконец всё закончилось, Мила не стала разжимать объятий, она стала гладить Иллири по спине, говоря:
— Мне тоже понравилось... Я чувствую что-то... не знаю даже что, но оно такое тёплое...
— Я тоже... — проговорила Иллири в ответ. — Я сейчас как будто пьяная... Я... Я чувствую, что ты мне ближе чем сестра... Намного ближе...
Иллири тоже гладила Милу, а Мила наконец, прийдя в себя, разжала объятья и встала с дивана.
— Наверное, мне уже пора к себе, — быстро проговорила она. — Лучше я пойду, хорошо?
— Хорошо... — сказала Иллири. — Давай завтра опять повторим, а?
— Да-да... обязательно! — ответила Мила на ходу. — Пока! До завтра!
— Пока! — ответила Иллири и послала ей воздушный поцелуй.
Мила вышла из апартаментов Иллири и остановилась на балконе переводя дух. Такого с ней ещё не случалось.
Лесбиянство в Российской Империи не поощрялось. Да, с ним мирились и лесмары[1] были официально разрешены, но они считались американизмом[2] и на них смотрели очень косо. «Здоровая счастливая семья может быть только с мужчиной!» — вспомнился Миле один из распространённых лозунгов, ставший почти аксиомой. «Любой мужик лучше бабы в постели!» — припомнила она и другой, более простонародный.
Настя ещё не спала. Она сидела и смотрела какой-то глупый сериал на настенном тривизоре. Посмотрев на вошедшую Милу, она спросила:
— Ну, как всё прошло?
Мила присела рядом и рассказала Насте всё, без утайки.
— Пречистая Дева-спасительница! Вы правда стали сестрицами? — недоверчиво переспросила Настя.
Мила утвердительно кивнула в ответ, и сказала:
— Да. Знаешь, она оказалась вовсе не такая холодная и гордая, как мне казалось раньше. Наоборот, она очень весёлая и эмоциональная! Я думаю вы подружитесь!
— Не знаю, не знаю... — с сомнением проговорила Настя. — Я не то чтобы против, но захочет ли она этого? Вот с МакГвайром, я бы подружилась с удовольствием! Он такой забавный! Даже и не подумаешь что он — благородный виконт!
В голосе Насти послышались тёплые нотки, а в глазах появилось какое-то мечтательное выражение.
— Насть, а ты уверена что хочешь с ним именно подружиться? — спросила Мила с некоторым сарказмом в голосе. — Мне кажется, что ты хотела бы вовсе не этого!
Настя посмотрела на Милу, потом опустила глаза и немного порозовела.
— Да хватит надо мной смеяться! Он же подданный Скандии! Какие у нас могут быть перспективы? Никаких! Только мучиться будем и всё!
— Ну, твой брат же получил разрешение на женитьбу со скандкой! — парировала Мила. — Почему ты думаешь, что ты разрешение не получишь?
— Ну, ты сравнила! — ответила Настя запальчиво. — Он же Супер! Кто может ему хоть что-то запретить? А я всего-то псимагиня А класса, каких пруд пруди. Моего отчима хватил бы удар, если бы я ему что-то подобное сказала! А матушка запричитала бы насчёт «глупой девчонки, которая сама не знает чего хочет»...
— Ну всё, хватит об этом! — воскликнула она почти без паузы. — Спать уже пора!
Настя встала, пожелала Миле спокойной ночи и быстро ушла. Было видно что она была немного раздосадована этим разговором...
* * *
Милины размышления были прерваны переливчатой трелью, означавшей окончание семинара. Учитель прервался, одним движением собрал все свои вещи и, попрощавшись, вышел из класса. Народ оживился. Близнецы, как обычно, начали подтрунивать над Клариссой, а та конечно же, тут же окунулась с головой в словесную перепалку. Сергей сидел, задумчиво глядя в окно, делая вид что его больше ничего не
