позади них стоящую блондинку. Оставалось только вздохнуть, сожалея о том, что красота и коварство мирно уживались в этом божественным существе. Такой, во всяком случаи, ему первоначально показалась девушка. Только теперь он понял свою ошибку.
– Вас прислал Китаец? – спросил он.
Стоявший ближе к нему парень кивнул.
– Он.
– Значит, вы следили за мной от самого метро? – с некоторым разочарованием спросил Рязанцев, проклиная себя за то, что слишком увлекся девушкой. И вот к чему это увлечение привело. Он не заметил за собой слежки.
– Но зачем? Я ведь не сделал ничего такого, за что надо меня убивать, – в сердцах воскликнул Рязанцев, усаживаясь поудобней и как бы невзначай прижимая руку к наружному боковому карману.
– Ты провалил порученное тебе дело. А, кроме того, ты опасен. Валентин Павлович сомневается, что ты будешь держать язык за зубами, – проговорил молчавший до этого парень.
Рязанцев промолчал. Знал, с кем довелось иметь дело. И уговаривать этих ребят бесполезно. Вот если бы отвлечь. Деньги в пакете лежали теперь без бумаги. Хотя, если разобраться, скорее всего, они теперь не понадобятся ему. А вот этим парням, возможно, да.
Рязанцев достал здоровенную пачку сто долларовых купюр, подержал на руке, лишний раз, убеждаясь, что деньги, это зло. Особенно, когда они добыты таким неправедным путем, какой избрал он. Что ж, раз так, стоит их вернуть законному владельцу, который вряд ли отличается чистоплотностью от него. Но сейчас ему повезло больше, чем Рязанцеву.
– Смотрите, какой он добрый, – усмехнулась девушка.
Рязанцев посмотрел на нее, разочарованно качая головой.
– А я тебе почти поверил, – сказал он блондинке.
Девушка раскрыла свой ротик, в котором Рязанцев увидел два ряда ровненьких зубков, и почему-то подумал, окажись он поближе, эти зубки впились бы в него. Теперь же, чувствуя добычу в недосягаемости, красавица только зло оскалилась.
– Дурачок ты. Женщинам верить нельзя. Они – существо коварное, – сказала она так, словно сама относила себя к мужскому роду. – Ну, вы заканчивайте тут, а я пошла, – бросила она обоим парням и направилась в прихожую к двери.
Протянув руку, чтобы передать одному из парней увесистую пачку долларов, Рязацев в самый последний момент разжал пальцы, и купюры разлетелись по ковру.
Парни заругались. Один наклонился, чтобы подобрать их. Второй стоял, следил за Рязанцевым, в тоже время, поглядывая и за напарником.
Выбрав момент, когда держащий его на стволе парень, отвел глаза на своего товарища, Рязанцев сунул руку в правый наружный карман, выхватив из него небольшую ручную гранату, которую с недавних пор стал носить при себе. Опера, которые ищут его, всегда ходят втроем. А на троих, этой штуковины вполне бы хватило, если судить по количеству начиненных в нее осколков. Но пока до оперов дело не дошло, самое время разобраться с этими двумя громилами, которых подослал к нему Китаец.
Увидев, что он выдернул кольцо, парни изменились в лице. Шли сюда в полной надежде на успех. Китаец все рассчитал правильно, подослав к нему свою молодую любовницу. На такую бабу любой мужик клюнет, и Рязанцев не устоял. Оба киллера ехали на серой «девятке» за машиной такси. В подъезд вошли следом за парочкой. Вошли тихо. Мягко наступая кроссовками на бетонные ступеньки, поднялись на третий этаж и замерли у двери, поджидая, когда Галина им откроет. А дальше все получилось, как по сценарию, который для них придумал Китайцев, упустив лишь маленькую деталь: он не предполагал, что у Рязанцева в кармане окажется ручная граната. А она оказалась.
Насколько они оба понимали, терять Рязанцеву было нечего. Даже если теперь они выстрелят в него, пальцы его руки, сжимавшие гранату, разожмутся и тогда…
Существование смерти, как неизбежного, они не отрицали, но не предполагали, что она будет столь неожиданной. И видя, что они оба с перепугу чуть не наложили в штаны, Рязанцев расхохотался.
– Ну что, уроды? Вы пришли сюда за моею жизнью. Хотели моей смерти?
– Слышь, братан, да ты чего в натуре? Брось. Вставь кольцо назад в ту железку и давай, сядем и поговорим, – с ходу предложил один из парней, у которого теперь зуб на зуб не попадал от страха.
– Поговорим? Ладно. Что ж, я согласен на разговор, но для начала вы оба должны бросить свои пушки. А то, боюсь, у нас разговора не получится, – тут же предложил Рязанцев, покручивая на пальце кольцо от гранаты.
Парни покосились друг на друга, как бы ожидая, кто из них первый решится на такой шаг. По сути, то положение, в котором они оба оказались по воле случая, было безнадежным. А, оставшись без оружия, каждый из них подставляет свою грудь для удара. Вопрос лишь в том, кого потом Рязанцев предпочтет прикончить первым.
Видя, что незваные гости проявляют крайнюю нерешительность, Рязанцев решил помочь им. Поднял руку с гранатой и сказал:
– Учтите, повторять не буду. Считаю до трех и бросаю ее вам под ноги. Раз. Два.
Когда он только раскрыл рот, чтобы назвать следующую цифру, оба пистолета упали на ковер. Рязанцев облегченно вздохнул.
– Так-то лучше мальчики. А теперь можно и поговорить, – сказал он, пытаясь вставить кольцо на место. Это ему почти удалось, когда у одного из парней вдруг не выдержали нервы. За поясом брюк под короткой джинсовой курткой у него торчала рукоять второго пистолета. Чуть развернувшись боком к сидящему на диване Рязанцеву, парень вдруг резко выхватил пистолет, направляя на него ствол. Но нажать на курок он не успел.
Рязанцев кинул под ноги парням гранату, при этом сам успел прыгнуть за кресло.
В комнате раздался оглушительный взрыв, от которого в окнах квартиры повылетали стекла. Несколько осколков, легко вспоров обшивку кресла, достали Рязанцева. Откашлявшись от едкого дыма, он увидел обоих парней. Основная доза смертоносных осколков досталась им, обезобразив тела.
Рязанцев попытался встать на ноги. Придерживаясь руками за спинку кресла, кое-как поднялся, глянул на себя и увидел, что он весь в крови. Сейчас бы ему, немедленно следовало бы обратиться в больницу. Только не получится. Нельзя. Там сразу сообщат в ментовку про такого раненого.
Пошатываясь, он перешагнул через трупы парней и, придерживаясь руками за стены, вышел в коридор, не думая о том, куда направляется. Единственное, чего ему сейчас не хотелось, это стоять на месте. Казалось, как только он перестанет двигаться, обретет состояние покоя, это неминуемо приведет к смерти. Поэтому надо двигаться. И не важно куда.
В коридоре он увидел блондинку с перепуганным лицом. Как кошка царапает лапкой по двери, так и она шарила рукой, пытаясь открыть замок.
Он сунул руку во внутренний карман пиджака, где лежал пистолет. Достал его. Рука дрожала, и он с трех метров не мог нормально прицелиться в нее. Нажал на курок. Выстрелил, и не попал. Пуля пролетела мимо, угодив в шкаф, стоящий в прихожей для одежды.
Еще раз выстрелить он не успел. Девушке удалось справиться с замком, и она с визгом выскочила из квартиры на лестничную площадку.
– Сука! – выдохнул Рязанцев изо рта скопившийся горький от пороховых газов воздух. – Убью.
Он шагнул на лестничную площадку и увидел бежавших снизу людей. Сначала не разобрал, кто это. Лица у всех них сливались во что-то уродливое и непонятное. И только когда один из них подошел вплотную, он узнал в нем майора Туманова.
– Ты? Майор? – едва внятно произнес Рязанцев, поднимая руку с пистолетом на уровне груди Туманова. Дрожащим пальцем он со всей силы давил на курок, но выстрела не было. При этом сам майор стоял и смотрел в глаза Рязанцеву. И рука, держащая пистолет, дрогнула, опустилась.
Оказавшийся рядом лейтенант Ваняшин вырвал из трясущейся руки Рязанцева пистолет.
– Навоевался, ковбой? – сказал Туманов.
Рязанцев поднял голову, и впервые за все время пожалел, что остался жив.
Словно догадавшись, о чем сейчас он подумал, Туманов усмехнулся:
– Вот будет радость для Вождяева. А то он уже заскучал без тебя. Сейчас мы тебя отправим в больницу.
