Заславский сидел точно в забытьи с полу прикрытыми глазами. Со стороны могло показаться, что следователь устав от долгой дороги, расслабился и задремал. На самом же деле Заславский сейчас думал о той дате, которую назвал заведующий больницей. Она совпадала с датой нападения на группу Стрельцова. И это казалось особенно странным. Ведь по уверению заведующего больницей Аркадий Колтунов может передвигаться только в инвалидной коляске.
– Чернов приезжал на машине? – спросил Заславский, стараясь припомнить, что где-то человек с такой фамилией ему попадался на глаза. Долго мучить память не пришлось. Он вспомнил, что когда первый раз шел по коридору административного здания в кабинет директора, на глаза попалась доска почета. Это на ней он видел портрет человека с фамилией Чернов.
– Точно, – окончательно вспомнил он. – Чернов, бывший заместитель Колтунова. И по-видимому, они были с директором в очень хороших отношениях, раз он принял на себя заботу о его брате.
– Этого я вам сказать не могу, – пожал плечами заведующий. – Но Валентин Иванович Чернов к нам достаточно часто приезжал вместе с Иваном Максимовичем. Конечно, он не родственник, но и как бы это сказать, не чужой человек. А в этот раз он к нам приезжал на поезде. Потом из моего кабинета несколько раз звонил кому-то. Вы же сами понимаете, что везти до Москвы на поезде Аркадия Колтунова он не смог бы. Так вот после того, как он позвонил, за ними приехала машина. «Жигули» четверка синего цвета.
Заславский посмотрел на заведующего с подозрительностью. Хотя какие претензии можно предъявить ему? И уж конечно не стоит обвинять его в том, что шизофреник Аркадий Колтунов, который передвигается по больнице в инвалидной коляске вместе с Курепиным и носильщиком совершил нападение на группу Стрельцова? Да ведь это еще надо и доказать. А доказательств как раз у Заславского и нету. Но что дело обстоит именно так, Заславский нисколько не сомневался.
– У вас адрес этого благодетеля имеется? – спросил он у заведующего.
– Валентина Ивановича? Конечно. Вот тут у меня записаны его паспортные данные, – показал Козелин запись в журнале.
Заславский взглянул.
– Он оказывается в Москве живет? – Это для Заславского было неожиданностью. Адрес, где проживал Чернов, он переписал себе в записную книжку.
Козелин сидел напротив и терпеливо ждал, пока Заславский писал. И чтобы он окончательно не заскучал, Заславский спросил:
– Скажите, а раньше Чернов забирал Колтунова вот так из больницы?
Видно Козелин пытался понять, к чему следователь клонит и сошелся на мысли, что Заславский пытается обвинить его в нарушении. Вздохнул.
– На моей памяти такое было раза два, – сказал Козелин и немного подумав, признался: – Но тогда Чернов приезжал к нам вместе с Иваном Максимовичем Колтуновым.
– А теперь приехал один, – погруженный в свои размышления, произнес Заславский, как бы упрекая Козелина и даже спросил: – Вас такое внезапное желание взять к себе больного, не удивило.
Козелин слегка занервничал, покручивая в руках очки, произнес:
– Видите ли, нашим пациентам как и всем нормальным людям, тоже хочется человеческого участия, доброты…
– Я понял. Поэтому вы и не запрещаете, когда ваших пациентов берут домой, – вздохнул Заславский, понимая, что больше ничего добиться от Козелина он не сможет.
– Заметьте, – поднял заведующий указательный палец вверх, – на день, два. Считайте это маленькими каникулами для пациентов. – Козелин улыбнулся.
А Заславского воротило от его улыбки. И сам заведующий ему не понравился, какой-то хитренький он. И хотя снаружи эту хитрость пытается скрыть, а в глазах скрыть ее не удается.
– Вы позволите мне повидаться с Аркадием Колтуновым? – спросил Заславский, вставая с удобного кожаного кресла, и видя, что Козелин хочет проводить его, поспешил отказаться от услуг заведующего: – Спасибо, не стоит. Уверен, что не заблужусь тут у вас.
– Тогда идите прямо по коридору. Свернете направо и там увидите веранду, – сказал Козелин. Он был сама любезность и прощаясь с Заславским, вскочил со своего кресла и проводил его до двери своего огромного кабинета.
Выходя, Заславский подумал, что кабинет заведующего похож на банкетный зал. Слишком уж длинный в нем стоит стол и стульев вокруг него не пересчитать. Такой бы пригодился для радушного приема гостей.
Пройдя по коридору до конца как объяснил ему Козелин, Заславский свернул направо и увидел небольшую открытую веранду. На ней стояло две инвалидных коляски. В одной свесив голову на плечо, спал старик. В другой сидел плотного телосложения человек, на вид которому было около сорока. Чертами лица он был похож на покойного Ивана Максимовича Колтунова. Рядом на тумбочке лежала газета. Причем Заславский готов был поручиться, что всего минуту назад, этот сидящий в инвалидной коляске человек, держал эту газету в руках, но услыхав шаги по коридору, бросил ее на тумбочку. Теперь его взгляд сделался отвлеченным от окружающего мира, и глядя на такого человека можно догадаться что никто и ничто его в этом мире не интересует. Ну разве что тарелка похлебки для удаления голода.
Когда Заславский поздоровался, он даже не отреагировал на приветствие, как будто не замечал следователя.
– Вы меня слышите? – Заславский пощелкал пальцами над ухом Аркадия Колтунова, но тот не отреагировал, как сидел, так и продолжал сидеть. И взгляд тот же, рассеянный без всякого интереса к жизни. Ну полный дебил.
Но Заславский был уверен, что не такой уж этот Аркадий неизлечимо больной шизофренией, как себя выдает.
Заславский взял стул стоящий у двери, скорее всего предназначенный для санитара который должен сидеть и наблюдать за стариком и этим жлобом Колтуновым, поднес его и сел рядом. Неужели у этого недоумка так ничего и не удастся узнать? Вот обидно будет. А вопросы к нему у Заславского есть. Хотя бы пусть расскажет о том, как погостил у Чернова.
– Не строй из себя дебила, – с угрозой в голосе проговорил Заславский. – Тоже мне смиренный тихоня. Я знаю, что ты не такой. Ну, отвечай… Зачем тебя отсюда забирал Чернов? Говори, сволочь. – Заславский глянул на спящего старика, потом схватил Колтунова за глотку: – Сейчас придушу тебя здесь. Отвечай, где золотые слитки. Куда вы их спрятали?
Аркадий Колтунов вцепился обеими руками в руку Заславского, причем хватка у него оказалась слишком крепкой и сопротивлялся он отчаянно.
– Я не знаю… – произнес Колтунов так громко, что старик проснулся. Испуганно вскинулся на своей коляске и вдруг громко заплакал.
Заславский не сомневался, что Колтунов нарочно разбудил старика.
– Сука ты! Я ведь все равно узнаю куда вы спрятали слитки, и тогда вернусь и убью тебя, – прошептал Заславский Колтунову на ухо и быстро вышел с веранды в коридор. Увидев торопившегося санитара громадного роста мужика с плечами богатыря, сказал тому:
– Там одному вашему пациенту плохо.
Санитар глянул на Заславского подозрительно, но ничего не сказал, прошел на веранду к старику.
Заславский обернулся.
Сидевший в своей коляске Колтунов провожал его сосредоточенным взглядом. Уж точно не таким, каким встретил. Теперь в глазах пациента психиатрической больницы отчетливо проглядывалась злоба, как у пса готового броситься на любого, кто подвернулся. Заславского это даже позабавило и он улыбнулся.
– Что, сволочь, привел я тебя в чувство. То-то еще будет, погоди, – проговорил он тихо, чтобы санитар не услышал. Да тому сейчас кажется было и не до Заславского. Он возился со стариком, пытаясь его успокоить. А напуганный старик бился в истерике и санитару стоило большого труда удержать его, чтобы он не свалился с коляски.
Появлению нового действующего лица, Заславский не шибко обрадовался, хотя лицо это проживало не где-то, а в одном городе с ним. Зная адрес Чернова, Заславский поехал к нему, и был довольно удивлен, потому что дверь его квартиры оказалась опечатанной.
