– Что это там у тебя? – спросила она.
Стас расстегнул молнию, и из сумки выпрыгнул белый пушистый котенок с голубыми глазами.
– Снежок! – закричала Наташа, не веря своим глазам.
И котенок увидел свою любимицу, замяукал, перебирая передними лапками по стеклу. Не понимал, что мешает ему, перебраться к ней и старательно тыкался своей усатой мордочкой в стекло.
А Наташа водила рукой по стеклу, как будто гладила его и впервые за все время пребывания здесь, смеялась.
Стасу казалось, что она уже свыклась со своей участью зэчки. Свыклась с мыслью о том, что теперь свободу надолго отгородила от нее черта из колючей проволоки. И теперь у нее будет другая жизнь. Наверное, так и должно было все получиться.
Когда время свидания истекло, Стас взял котенка и перед тем, как усадить его назад в сумку, сказал:
– Мы будем ждать тебя.
Наташа все еще водила ладошкой по стеклу. Но уже не смеялась. На лице скорбь и горькое разочарование.
– Когда я вернусь, – сказала она, грустно улыбнувшись. – Он уже станет взрослым котом и позабудет меня. – Она посмотрела Стасу в глаза. – А ты? Ты будешь помнить меня? – и заплакала, не в силах больше сдерживать слезы. Плакала навзрыд. Если бы только можно было сейчас дотронуться до любимого, обнять его, прижаться к его плечу.
– Я буду ждать тебя. Я всегда буду ждать… И нашего малыша. Ты только не думай ни о чем плохом. Прошу тебя.
Дней через шесть Стасу позвонили из торгового центра «Автомир» и попросили в течение дня находиться дома. Больше ничего объяснять не стали.
Стас был немало удивлен, когда менеджер торгового центра пришел к нему домой и передал ключи и документы на новенький автомобиль десятую модель «жигулей».
– Это вам подарок, – сказал менеджер и, не взяв за перегон ни рубля, ушел, так и не сказав, от кого такая роскошь.
Когда Стас открыл дверь машины, то увидел на сиденье фотографию Наташи, на обратной стороне которой было написано всего лишь три слова:
«Прости за любовь!»
30
– Ты не новичок в милиции и сам должен понять, что ничего из этого не получится, – сказал майор Алексеев, когда Стас Кручинин обратился к нему за советом по поводу условно досрочного освобождения для Наташи. Хотя Стас и сам понимал всю несерьезность своего вопроса.
Нанятый для Наташи один из лучших адвокатов лез из кожи, доказывая на суде, что его подзащитная принимала участие в преступлениях банды под давлением со стороны главаря Котова, угрожавшего ей в случаи отказа физической расправой. Суд учел это, а также беременность Наташи и ее действия по спасению жизни капитана Кручинина, благодаря чему члены банды были задержаны. Майор Алексеев пошел Кручинину навстречу и оформил для Наташи явку с повинной, будто девушка раскаялась за содеянное и принимала активное участие в операции по обезвреживанию банды на кладбище.
Но нельзя было не принять во внимание и другое: за бандой тянулся длинный кровавый след. И прокурор обратил внимание судьи на тот факт, что подсудимая не сразу обратилась в органы с добровольной явкой, а после того, как уже было совершено множество убийств. В отсутствие пристрастия к закону его вряд ли было бы можно обвинить. И он просил для девушки максимального срока лишения свободы. Но судья все же проявил снисхождение и Наташу осудили всего лишь на девять лет.
Стас не находил себе места.
– Я люблю ее. Пусть она такая. Но я люблю, – сказал он Алексееву, не отрекаясь от Наташи.
Майор жалел Кручинина, отговаривал как мог, говорил, что Стас не пропадет, найдет себе другую девушку. Но все его отговоры и убеждения ни к чему не привели.
– У нее будет от меня ребенок.
– В благородство играешь? И не думаешь о том, что этой любовью можешь поставить крест на своей карьере, – предупредил Алексеев.
– Пускай, – твердо заявил Стас, отчего вывел старика Алексеева из себя. Нет, если бы дело касалось кого-нибудь другого, может бы и ничего. Но Кручинин не кто-нибудь другой. Он один из лучших сотрудников РУБОПА. И потому естественным желанием непосредственного начальника было уберечь своего подчиненного от неверного шага. Хотя, все оказалось уже немного поздновато.
– Ах, Стас, Стас, – вздыхал Алексеев. – Влип ты по самые некуда. Только ты подожди, не суетись зря. Ведь сам прекрасно знаешь, что ничего с условно досрочным освобождением не выйдет. Нужно отсидеть хотя бы половину срока. А она только осуждена.
– Так какой же выход? – спросил Кручинин.
Алексеев вздохнул. Нечем ему обрадовать подчиненного. И все же сказал правду:
– Выход один. Ждать.
Вечером Стас напился. От досады. От того, что в жизни по странному стечению обстоятельств получается все не так, как хотелось бы. Зато и брала обида милицейского капитана. Многое бы сейчас он отдал за то, чтобы увидеться с Наташей. Да только далеко она. Стас знал, что Наташу отправили под Пермь в женскую колонию.
Так за невеселыми мыслями и не заметил, как литровая бутылка водки оказалась пустой. Сходить бы за другой, да сил уже нет подняться из-за стола. И потому, когда зазвонил телефон, он даже не захотел тянуться за трубкой мобильника, лежавшей на другом конце стола, сказав:
– Да пошли все к черту!
Но телефон не умолкал. Более того, поставленная еще и на виброзвонок, трубка ползала по столу, приближаясь к Стасу, словно напрашиваясь к нему в руки.
Кручинин вздохнул.
– Проклятущая работа, нечего сказать. Нет покоя ни днем ни ночью.
Он поднял трубку и не очень вежливо буркнул.
– Алло.
– Стас, любимый, – услышал он из трубки знакомый голос и не поверил. Может кажется ему это.
Звонила Наташа.
– Наташка, ты? – он стряхнул с лица начинавшую было одолевать дрему. Даже как будто протрезвел.
– Вот видишь, ты меня уже стал забывать, – упрекнула его Наташа. – А и прошло-то всего полгода. Через девять лет и вовсе забудешь.
– Наташенька, о чем ты говоришь, – воскликнул Стас.
– Да, да. Так и будет. Время бежит. Ты там, а я тут, – грустно произнесла девушка, и Стас почувствовал, как сердце сжимается от тоски. Она права. Время действительно бежит. Он посмотрел на стул, на котором лежал Снежок. Из маленького пушистого котенка, Снежок превратился в молодого и уже взрослого кота. И кажется, он уже забыл про свою хозяйку. Но Стас никогда не забудет Наташу, в чем он и решил поклясться, сказать, что он любит ее и будет любить, но как оказалось, этого не требовалось.
Наташа не захотела. Ее голос звучал грустно.
– Знаешь, я хотела тебе сказать, чтобы ты там сильно не тосковал обо мне, – начала она.
– Наташка, что ты говоришь?..
– Да, да. Не перебивай меня. Я звоню из кабинета хозяина. И у меня мало времени для разговора. Так я вот чего тебе хотела сказать. Если тебе станет невмоготу, можешь найти себе другую девушку. Можешь
