двух чисел — 360 — приблизительно соответствовало количеству дней в году. Подобных взаимосвязей можно обнаружить множество, и они дают неутомимому астрологу обширнейшее поле для исследований и сопоставлений. Так наряду с астрологией зародилось мистическое учение о числах — нумерология. Обе эти оккультные науки проявили потрясающую жизнеспособность: их основные принципы сохранились до наших дней в неизменном виде*.
Поскольку халдеи были внимательными наблюдателями, трудно представить, чтобы вся их система знаний о мире покоилась на шаткой основе произвольных допущений. Не вызывает сомнений, что многие элементы этой системы базировались на вполне адекватных метеорологических, физических, химических и медицинских представлениях. Однако не будем забывать, что астрология, благодаря которой появились на свет многие научные открытия, была в то же время особой формой теологии. Она давала пищу не только рассудку, но также душе и духу, и долговечностью своей обязана не столько интеллектуальной, сколько духовной составляющей. С другой же стороны, следует помнить, что великий астроном Кеплер сделал свои открытия в результате тщетных поисков универсального закона, объединяющего всю вселенную. В своем стремлении к объединению мироздания он едва ли чем-то отличался от халдейских астрологов, древняя мудрость которых не утратила своего значения и на заре современной науки. Астрология и нумерология сами по себе оказались столь великими открытиями, что ни одна эпоха не осталась незатронутой их влиянием. В конце XVIII века романтик Новалис по-прежнему верит в мистическую сущность чисел. «Весьма вероятно, — пишет он, — что над природой, а равно и над историей, властвует чудесная мистика чисел. Разве все в мире не преисполнено значения, не находится в симметрии и в странной взаимосвязи? Разве Бог не являет Себя в математике, как и в других науках?».
4. Вавилонская башня
«Соотнеся тела земные с небесными и высшие с низшими, халдеи обнаружили во взаимных привязанностях между этими частями вселенной (отделенными друг от друга лишь в пространстве, но не в своей сущности) гармонию, объединяющую их в своего рода музыкальный аккорд»
В поисках формы для вещественного отображения своей космогонии халдеи изобрели ступенчатую храмовую башню — зиккурат. Ступени зиккурата соответствовали ступеням иерархии, на которой покоятся небо и земля. По существу, зиккурат был мирозданием в миниатюре: его структура символизировала «гору Земли». В Вавилоне был воздвигнут Эль-Темен-Ан-Ки, «дом краеугольного камня небес и земли». Это магическое строение, которое Библия называет «Вавилонской башней», состояло из семи ступеней, каждая из которых была посвящена одной из семи планет. Углы его соответствовали четырем сторонам света, указывая на Аккад, Сабурту, Элам и западные земли. Согласно древней шумерской традиции четверка была священным числом небес, поэтому в основе вавилонской системы мироздания лежал квадрат или прямоугольник. Каждая из семи ступеней зиккурата была окрашена в свой цвет, соотносящийся с данной планетой. Ступень Сатурна — «Великого Несчастья» — была черной. Сатурну как «черному солнцу» отводилась низшая ступень, тогда как высшая, позолоченная, была посвящена Солнцу — дневному светилу. Вторая считая снизу ступень была окрашена в белый цвет ярко сияющего Юпитера, третья — в кирпично- красный цвет Меркурия. Четвертая, голубая ступень соответствовала Венере; пятая, желтая, — Марсу; шестая, серая или серебристая, — Луне. На эти цвета переносились благотворные или зловещие значения связанных с ними планет. Так объясняется, почему желтый пес, вошедший в царский дворец, предвещал разрушение: ведь желтый был цветом Марса-Нергала, бога войны. А белый пес приносит счастье, ибо имеет окраску благотворной планеты, Мардука-Юпитера.
Высота Эль-Темен-Ан-Ки равнялась длине стороны квадрата, лежавшего в его основании. Таким образом еще раз воздавались почести квадрату, хотя и разделенному на семь ступеней, и древняя традиция четырехчастного членения вселенной примирялась с новым учением о семи небесах. Впервые в истории человечества для отображения мирового порядка были использованы числа. Позднее числовые соотношения стали часто фигурировать в учениях философов. Согласно легенде, Пифагор во время своих путешествий посетил Вавилон, где и был посвящен в тайны мистического учения о числах, их эзотерическом смысле и могуществе. Образ семи ступеней стал вполне традиционным для магической философии. В начале XVII века Генрих Кунрат в своем труде «Амфитеатр вечной мудрости» изображает мудрецов, восходящих по семи ступеням к сокровенным светочам мудрости. Как халдейские жрецы, вероятно, предостерегали нечестивых от попытки войти в храмовую башню, так и Кунрат начертал над входом в свою «пещеру чудес»: «Не приближайся, ступай прочь отсюда, профан!». На гравюре XVI столетия изображен ученый в докторской мантии, поднимающийся на первую ступень семиступенной лестницы. Взойдя по ней, он познает Бога, имя которого начертано на восьмой ступени — на пороге небесного жилища Бога. Согласно этой иллюстрации к книге Раймунда Луллия «О восхождении», семь ступеней — это минералы, огонь, растения, животные, человек, звездное небо и ангелы. Начав со скромного исследования минералов, мудрец постепенно будет восходить на следующие ступени познания, пока наконец не станет способен к постижению самых возвышенных вечных истин.
Вавилонское государство управлялось в соответствии с тем же законом, действие которого жрецы обнаружили в природе. Ничто не может потревожить раз и навсегда установленный порядок мироздания, — ничто, кроме нечестивости человека. Если человек разгневает богов, они покинут храмы и уйдут к чужеземцам. Тогда воцарится хаос, и Халдея падет жертвой злых сил. Храмовые башни были символом и зримым воплощением древней мудрости. Убежденные в том, что знания их никогда не обесценятся, вавилонские цари заботились о том, чтобы и зиккураты были неподвластны губительному дыханию времени. Поэтому высота этих башен не должна была превышать 90 метров (в пересчете на современную систему мер). На каждом кирпиче делали оттиск царской печати. Цари уподобляли зиккураты божественным творениям, говоря с похвальбой о том, что они «подобны небесам». Возможно, именно поэтому возникло ошибочное представление о том, что Вавилонская башня была невероятно высокой.
Царь Набопаласар, правивший в 625 — 604 гг. до н. э., реставрировал ряд храмовых башен и, в том числе, вавилонский зиккурат. Запись об этом благочестивом деянии гласит:
Что же до храмовой башни Вавилона, Эль-Темен-Ан-Ки, еще до моего времени обветшавшей и обрушившейся, то владыка Мардук повелел мне заложить ее основание в сердце земли и вознести ее вершину к небесам.
Я сделал так, чтобы множество работников собрались в моей земле. Я приступил к делу, я изготовил кирпичи и обжег их. Словно низвергающиеся с небес потоки дождя, которые невозможно измерить, словно могучий разлив реки, я сделал так, чтобы из Арабту доставили битум и асфальт.
С помощью Эа, с прозрением Мардука, с мудростью Набу и Нисабы… я принял решение. Совершив изгнание демонов мудростью Эа и Мардука, я очистил место [где стоял старый зиккурат] и заложил на нем же фундамент [нового].
В фундамент было помещено изображение царя с золотыми и серебряными изделиями, золотом, ювелирными украшениями, «благостными маслами» и ароматическими травами.
Члены царской семьи в торжественной процессии несли драгоценные инструменты и корзины. Строительный раствор для церемониальной закладки фундамента был замешан на вине.
Далее царь продолжает:
С ликованием построил я храм пред ликом Эшарры и башню его вознес ввысь подобно горе; владыке моему Мардуку, как в былые дни, я посвятил его, дабы взирали на него с восхищением. О Мардук, владыка мой, взгляни благосклонно на мои благие деяния.
По высочайшему велению твоему, кое никому не дано изменить, да пребудет творение рук моих нерушимым вовеки. Таким же твердым, как кирпичи Эль-Темен-Ан-Ки, коим вовеки не расшататься, сделай
