выпал из его рук.
— Руки вверх, — повторил Даниил.
Катарсис понял, что это конец.
Самый настоящий.
Маэстро конвульсивно шевелился на полу.
— Руки вверх, — в третий раз сказал Даниил и улыбнулся — искренне и отнюдь не злорадно.
И вдруг за спиной Даниила на потолке с треском лопнул пластик, брызнул яростный луч, и раскаленная, оплавленная квадратная пластина, вывернувшись, полетела вниз. Черное как ночь, закопченное существо вывалилось из дыры, рухнуло на пол и тотчас вскочило, но за мгновение до этого Даниил развернулся лицом к неведомой опасности.
Катарсис остолбенел, а существо, взметнув хлопья сажи, завопило, словно паровоз:
— Шайтан подери все эти звездолеты вместе с пиратами, где все шиворот–навы..!
Катарсис икнул и в великолепном прыжке достал ногою дверь мастерской. Дверь отскочила от стены и, точно громовой аплодисмент Случаю, захлопнулась, сотрясая косяк. Катарсис рванул запор.
Даниил метнулся к двери и стал колотить в нее кулаками.
— Что вы наделали! — с отчаяньем крикнул он Аравилю. — Они опять ушли!..
— Послушай, дорогой! — взъярился Аравиль. — Я говорю, что хватит с вас пиратов! Домой на катер, бегом! Слышите, а?!
Катарсис под ругательства Аравиля побежал к Андраковскому. У маэстро из ушей текла кровь. В каком–то бреду, сжав в кулаке обрывок картины, он шептал, ворочаясь и силясь встать:
— Уходите, уходите, боже мой, как я хочу, чтобы вы ушли, глупые, неразумные дети Земли… Я не могу играть с вами в эту игру, это очень страшная игра, не надо играть в эту игру, кто научил вас этой игре?..
Катарсис присел рядом и, отлично выговаривая гласные, сказал:
— Они уходят, маэстро, успокойтесь, они уходят. Они больше не будут стрелять в вас и рвать ваши картины…
Глава 6. Пожар
Пираты крались за Аравилем Разарвидзе, который конвоировал детей к катеру. Они сами, своими глазами должны были увидеть, что дети покинули борт станции. Андраковский крался самым последним. Любой шорох, неловкое движение, бегущая тень на стене дергали за нервы несчастного маэстро, и все его тело казалось разлаженным механизмом: то тряслись руки, то вздрагивали плечи, то прошибал пот — покоя уже не было. Аравиль Разарвидзе смутно чувствовал, что пираты где–то рядом, но неведомая интуиция подсказывала ему, что пока ожидать нападения нечего. Дети же шагали угрюмо и мрачно, придерживая болтающиеся на ремнях тяжелые боевые бластеры.
Актом величайшего гуманизма в глазах пиратов выглядела посадка детей в катер. Последним в бокс вошел Даниил и, не оглядываясь, захлопнул дверь. Аравиль, не обидевшись, повернул штурвал. Заработали моторы. Пираты и Аравиль с трепетом наблюдали на дисплее, как механика выдвинула «Аввакум–2» из ангара в космос и дала хороший толчок. В душе Андраковского текли какие–то светлые потоки.
Аравиль повернулся спиной к экрану и взял бластер наперевес.
— Эй, пираты! — крикнул он. — Выходите, я вас чую! Пираты, засевшие в темном тупиковом коридоре, заворочались.
— Только поосторожнее, бога ради! — полуплача, умолял маэстро.
— Чего уж!.. — махнул рукой Катарсис. И Аравиль увидел, как пираты выходят из укрытия. За глыбой робота прятался дюжий детина, и бластером их обоих было не пронять. Аравиль быстро перевернул оружие и взял его за ствол, как дубину. Робот, чуть присев, растопырил руки, как вратарь во время пенальти. Детина радостно выбежал и с хрустом выломал из ближайшей стены металлическую трубу. Аравиль облизал губы. Маэстро опустил пульсирующие веки.
Бой был молниеносным.
Бомбар обрушил дубину туда, где только что стоял Аравиль, и получил прикладом по затылку. Могучим прыжком Аравиль сокрушил Катарсиса, оставив вмятину на его корпусе. Бомбар лежа сделал круг дубиной над головой и поперек живота перегнул Аравиля. Тот выронил бластер. Бомбар сделал круг в другую сторону и ударом по симметричной части тела сбил Аравиля с ног. Через минуту, связанный по рукам и ногам, Аравиль лежал у шлюза. Во рту у него торчал кляп.
Маэстро боком приблизился к Аравилю, дико вращающему глазами, постоял и присел рядом.
— Может, вы оставите нас в покое? — робко спросил он.
Аравиль наморщил нос.
— Будьте же гуманны, умоляю вас, забудьте о нашем существовании, не возвращайтесь, не сообщайте никому о нас, а я даю вам обещание, что больше ни одно существо в Галактике не пострадает от нас, у вас ведь нет оснований не верить нам?
Аравиль скривил рот.
Маэстро затосковал.
— Все мы рождаемся одинаковыми, все мы братья, все должны любить друг друга! Мы появляемся из любви, в нас основа — доброта, так обнажите ее, не прячьте, станьте человечными… Неужели беды должны сдирать с нас плоть нашей натуры, чтобы обнажить доброту, как кости под мясом? У вас были беды, а?
Аравиль отвернул лицо.
Маэстро помолчал и встал. В глазах у него было написано сострадание.
— Тогда мы оставим вас так, — сказал он. — Катарсис, старина, пошли в рубку, я хочу увидеть, куда делись эти дети…
Аравиль, протестуя, дернулся, но пираты не обратили внимания на его протест, направляясь к проходу. По пути к рубке Андраковский на миг почувствовал себя счастливым.
И зря. Весь белый от упрямства и злости Даниил вытягивал рычаги на себя. «Аввакум–2» в пике несся к — ангару «Большой Медведицы».
Катарсис первым вошел в рубку и первым обнаружил пропажу катера детей со звездной сферы.
— Где это они, а? — тихо спросил Андраковский, и губы его задрожали. Катарсис навис над пультом и издал какой–то звук, напоминающий хрюк. Маэстро побледнел и стал, шатаясь, хвататься за ворот комбинезона.
А дети, выбравшись из люка, уже стояли на палубе и перешептывались, издали глядя на связанного Аравиля. Тот их не видел.
— Может, развязать?.. — робко спросил Артем.
— Чтобы нас снова прогнали? — зло осведомилась Милора.
— А пиратов сейчас не найти, — озадаченно произнес Даниил, не обращая внимания ни на слова Артема, ни на Аравиля. — Уж теперь–то они спрячутся получше…
Даниил глубоко задумался, вцепившись себе в волосы.
— Сделаем так, — решил он. — Мы уйдем на дальний конец станции и там подожжем ее. Вернемся сюда и будем ждать. Когда огонь припечет пиратов, они побегут на свой катер спасаться, тут–то их и загребем…
— А станция… погибнет? — ошарашенно прошептал Артем.
— А кому она нужна? Пиратов все равно в колонию…
— Ну тогда идем! — сразу загорелась идеей Милора. Даниил закинул бластер за спину и сказал:
— Погоди, давай захватим термос и курицу на обед… Спустя двадцать минут дети уже шагали по бесчисленным галереям огромной станции, а Бомбар и Катарсис, опасаясь выстрелов, прыжками и перебежками добрались до шлюза и штурмом взяли пустой катер.
— Дети ушли, — огорченно сказал Катарсис подоспевшему Андраковскому.
Маэстро прислонился к переборке и сгорбился. Пираты ума не могли приложить, куда подевались дети.
