планет-резиденций. Стали известны многие планы, претворение которых в жизнь зависело от обстановки в Большом Космосе. Не менее ценными оказались и сведения о других академиях, которых в одной системе оказалось более трех сотен. Один из рогатых кентавров только тем и занимался, что курировал их деятельность.
Решение Конструкторов именно академию «На горе» бросить в пламя войны не было случайным. Уж так издавна повелось, что именно здесь собирались самые строптивые и недисциплинированные синезоды. Вот их и решили «слить» как наиболее неблагонадежных.
Такие же приказы могли поступить еще в несколько академий. Если уж разжигать войну, то рогатые кентавры, да и остальные Конструкторы могли сделать это со вселенским размахом. Уж лозунг богов знали все синезоды, и звучал он так: «Нас опасность лишь коснется, а вы все уже будете мертвы!» То есть увеличению численности населения своих империй самозваные божества содействовать не желали. Им казалось легче и интереснее вначале уничтожить старые, а потом экспериментировать с новыми цивилизациями.
Такого подлого отношения к братьям по разуму земляне не могли понять. Да и сами курсанты за это ненавидели своих воспитателей и учителей. Потому и решились на побег.
Потому и поделились всей имевшейся у них информацией со своими спасителями.
Древние хардийцы тут же начали совещаться, как атаковать.
И ведь следовало атаковать не только планеты-резиденции четырех братьев-кентавров, но и резиденцию пятого Конструктора, которого именовали Таирхетом и Трехпалым. А распылять свои силы земляне опасались.
И тут явился Судья Ковели. Причем он явно был в курсе, потому что сразу обратился к Сатази:
– Мои коллеги дали добро на полное уничтожение системы с академиями, где обучаются Сияющие. Если это концентрированное зло хлынет по всем галактикам, последствия для большинства разумных существ станут катастрофическими. Поэтому всякие разглагольствования об этичности уничтожения системы считаются недопустимыми. Мирных жителей там нет, да и само место обучения «столпов» империй всегда держалось в страшной тайне. Так что первый удар за тобой! Справишься?
– Это намного легче, чем уничтожить одну академию, – признался Тасон. – Да и то мне придется пригласить кого-то из своих коллег, чтобы он придержал побочные волновые искривления. Иначе еще и соседние системы потрясет…
– Ну а сам ты? – спросила ситанесса у Ковели. – Готов присоединиться к нам во время атак на Конструкторов?
– Для того сюда и примчался, – улыбнулся тот несколько печально. – И в последние часы меня накачали таким оружием! Вернее, оружие у меня одно, шар правосудия. Но вот сам шар теперь предоставляет просто невероятное скопище самых различных полей, которые при попытке их уничтожить реагируют по сложной цепочке самосожжения внутри, выхода остатков через узкое отверстие наружу, и уже там последующего восстановления в наружных слоях. В результате это выглядит так… упрощенно, конечно… Если человека с атомной бомбой захватить в шар и он успеет свое оружие взорвать, то сила взрыва, выжигающего все внутри, вырвется через отверстие и уйдет в безопасном направлении. Но человек будет сожжен начисто, кем бы он ни был…
– Даже если это Сатази? – хмыкнул златокудрый ребенок.
– Ты ведь знаешь, Тасон, что и Сатази смертны! – многозначительно посмотрел Судья на малыша.
Но тот радостно улыбнулся, тряхнул золотистыми кудрями и бесстрашно сказал:
– Знаю. Как и о том, что Судьи тоже могут погибнуть. – И с совершенно неприсущими ребенку серьезными интонациями продолжил: – С этим решили. Теперь давайте подумаем, как нам отыскать Броди и его компанию. Судя по рассказам курсантов, их наверняка сразу отправили на дознание. А оно проводится в основном на Сифоне, над каторжной планетой Пьедронга. Поэтому предлагаю наведаться туда.
– Все вместе? – встрепенулась Розалия. – Может, тебе лучше здесь остаться? Присмотришь за Пеотией и остальными…
Тасон с досадой вздохнул:
– Мама, мне трансформироваться в огромного злобного мужика?
– Не надо! – поспешно воскликнула женщина. – Тебе это не идет!
Причем у нее получилось с такими паническими нотками, что Донтер не удержался от смешка:
– Понятное дело, здорового мужика ты в угол не поставишь… Ха-ха!
Ковели, сдержанно улыбнувшись, сказал:
– Ладно, давайте мотнемся на этот Сифон. Постараюсь как можно больше тюремщиков взять шарами правосудия в плен. Если они сами не знают, где наши друзья, то уж точно укажут на тех, кто знает. С остальными можете не церемониться: кто с оружием – уничтожайте сразу.
Такому распоряжению никто особо не удивился, разве что Сакрина ментально обратилась к Райгду:
«Вот тебе и скорый суд! Ни тебе следствия, ни показаний свидетелей… А может, того тюремщика на пост заставили встать? И оружие в руки под страхом немедленной смерти вручили?»
«Может, и так, – согласился магистр. – Но иначе – никак! Слишком мало у нас времени, чтобы разбираться в стане врага, кто туда попал случайно. Может, каждая минута нашего промедления будет стоить жизни нескольким цивилизациям. Так что, моя прекрасная и самая нежная богиня, соберись и отбрось все терзания. Немножко еще повоюем, а потом я тебе такой сказочный вояж устрою!..»
«Ага! Так я тебе и поверила! Потом ты собираешься заняться организацией заповедника на Земле, потом переселять народы начнешь… Эх! Уйду я от тебя, скучный ты стал…»
«М-да! Тогда пойду, предложу свою дружбу Пеотии…»
«Не получится. Тебе Миха сразу голову отрубит своим императорским мечом… А потом еще и я добавлю…»
«Михе? Или моей отрубленной голове?» – ужаснулся Райгд.
Но судя по улыбкам обоих старожилов Земли, они шутили и прекрасно понимали шутки друг друга.
Глава двадцать седьмая
Броди и компания
Уже по дороге из Вавилона Броди сказал Вениаму Коху, что земляне надеются на помощь из Большого Космоса.
Кох тут же предложил:
– Чтобы ваши союзники знали, что с вами все в порядке, нужно бы установить прожекторы в автоматическом режиме ниже площадки конуса, и пусть они постоянно передают краткое сообщение, всего лишь с одним намеком на одного из вас.
Командир думал недолго:
– Согласен. Сейчас сообщим нашим.
Так и сделали.
А вскоре тюремщики сбросили бомбу на площадку конуса. Взрывная волна прожекторы не зацепила… Через полчаса с Сифона отправили вниз огромную бочку с напалмом. Один прожектор был поврежден… Следующий сброс сразу трех бочек выжег и оставшиеся сигналки. Но не прошло и получаса, как опять на ступени стоял прожектор и безостановочно моргал одно и то же.
Опять три бочки понадобилось тюремщикам. И опять установили новый прожектор. Потом из телепорта вывалился киборг и пошел крушить все подряд. Этого успокоили в три минуты с помощью пушек.
Дальше – три киборга. И десять минут на их уничтожение. И только после этого тюремщики перестали реагировать на мигающий прожектор.
Тем временем маркиз Мато фон Дивер вместе со своими коллегами развил бешеную деятельность по разворачиванию сложнейших устройств, которые, по его задумке, силу взрыва каждого считывающего кристалла могли направить в нужное русло.
А Вениам Кох приступил к обучению землян телепортации. Причем теория, вдалбливаемая в головы шести добровольцев порциями болезненных импульсов, оказалась только цветочками. Ягодки начались, когда через тела учеников он стал пропускать некую, неведомую даже файялам энергию. Она то парализовала, то выкручивала тела землян. Именно с такими мучениями, по словам Коха, и должна была
