ощущением вернувшегося на своё место амулета, и всё утихло.
– А ведь, мне знаком этот запах! - возбуждённо зашептала Славка. - Даже не запах, а… не знаю, как сказать.
Голова её повернулась на плече, и из глубины зелёной шевелюры на парня уствился горящий любопытством глаз. Всё верно, Славка, всё верно - некоторые волшебники так и называют это. Мыслезапах. И уж если ты признала, все сомнения прочь! Вьюжинка… как же ты настрадалась!
– Однажды крепкий парень с посохом и рука об руку с зеленоволосой ведьмой постучатся во врата Неназываемого, - медленно он ронял слова, тщательно подбирая их и не отводя глаз от полыхнувшего навстречу надеждой и недоверием взора. - Только, не как просители - как сильные. Не знаю, Славка, кто будет твоей наставницей или наставником, но ради того дня учиться ты станешь как никто.
Судя по мило пахнувшему от девчонки нетерпению, подобные перспективы её ничуть не пугали. А одна только тень снисходительно и чуть горько мелькнувшей на губах улыбки безошибочно говорила - кого же эта безбашенная оторва с изумрудной висюлькой на лбу спит и видет своим учителем… угу, знаем мы эти занятия! От заката до рассвета.
– Вопрос в другом… если я понял верно, твоя сестра там неплохо устроилась. Может, даже карьеру начала делать - а что ждёт её здесь?
– Да, рыжая и там не пропадёт. Но во всяком случае, я хочу услышать то от неё самой, - зачарованно шепнула девчонка. - А с белобрысой у тебя всё равно ничего не выйдет.
Лен снова скосил глаза на эту несносную. Всё может быть, конечно - да только, разве то объяснишь своему сердцу? Оно всё равно ждёт и верит - вопреки всему.
– Я тоже хочу услышать то от неё самой, - заговорщически шепнул он и не без некоторого над собой усилия вернул обратно свою гладившую девчонку ладонь, которая в тихой нежности почти уже подобралась к познанию недозволенных всего лишь другу тайн.
– Бука-злюка, - разочарованно шепнула разомлевшая девица. Она весело потянулась с блаженным стоном, прижавшись на миг всем вытянувшимся в струнку телом, а потом дерзко расхохоталась. - Эй, народ! Я договорилась - никого он убивать не станет!
Самым странным оказалось прощальное подмигивание с этой лукавой разрумянившейся мордашки.
Молодой моряк молчал, упрямо и виновато отводя глаза в сторону. Лену даже пришлось приложить некоторое усилие, чтобы заставить того не маяться чувством вины. Бой был честным? Никто не умер? Я не держу зла на тебя, так что не майся дурью, Марек… и крепкое мужское рукопожатие под безмолвный разговор их взглядов восстановило пошатнувшийся было мир.
С куртизанкой прошло не в пример проще. Девица вовсе не чувствовала себя виноватой и ничуть не казнилась. Что сделано - сделано.
– На будущее воздержись от пакостей, Эльфире. И пожалуйста, верни парню сердце, которое ты у него ненароком похитила. Как хочешь, но верни.
Взгляд зелёно-голубых глаз на миг задумчиво стрельнул в сторону сконфуженного такой прямотой флаг-капитана, который в расстёгнутом мундире выглядел этаким милым воплощением домашности, что ли.
– Что ж, задача непростая - но я справлюсь! - пообещала она с лёгкой чарующей улыбкой.
Но уж Лен-то своим взглядом ведуна заметил - легонько-легонько, с облегчением она выдохнула. Соображает, стервочка, кто она против него со всеми её ухищрениями…
– А вот я тебя! Не будешь лапы распускать, погань! - вопила тощая бабёнка в потёртом салопе, отчаянно мутузя вертлявого мужичонку.
– Да отстань ты, дура! - орал тот, кое-как прикрываясь руками от зловредной бабы.
– Нет, люди добрые, да что ж это творится? - пуще прежнего завопила разгневанная и оттого красномордая молодуха. - Средь бела дня лапать лезет, охальник!
На окраине столичного рынка мгновенно, как загоревшийся стог соломы, вспыхнула свара. И мгновенно собравшийся на дармовое развлечение народ вокруг весело гоготал над представлением. Одни (преимущественно мадамского полу) откровенно сочувствовали бабёнке, коей в сутолоке едва под юбки не залезли. Другие же (соответственно, мужескаго полу) выражали плюгавому мужичонке осторожное сочувствие.
– Мерзотник! - по-новой завизжала молодуха и снова азартно вцепилась в и без того редкую шевелюру обидчика.
Тот не решился отвечать тумаками под взгляды и хохот собравшихся. Лишь ойкал да пятился. И всё же, судьба ему улыбнулась - приметив копья базарной стражи, мужик что оставалось сил потребовал помощи и защиты от вздорной полоумной бабы. Посмеявшись напоследок, народ стал рассасываться обратно по своим делам.
Один из них, неброско одетый мещанин или путешественник средней руки, судорожно полезя за пазуху, отчего-то побледнел и дёрнулся. Затравленно оглядевшись, он на деревянных негнущихся ногах побрёл по извозюканному снегу в полутёмный проулок, где безо всякой надежды на успех снова обшарил себя дрожащими руками.
Пропажа!
В другое время страдальцу стоило бы и посочувствовать, коль попался он на азартное зрелище, которое единственно и устроено было с целью отвлечь внимание зевак да позволить безнаказанно поработать в толпе сборщикам подати, не имеющим никакого отношения к коронным. А проще говоря - тем, после близкого знакомства с которыми оказываются срезанными кошельки, исчезают с одежды брошки или серебряные пуговицы. А то и в потайных карманах удручающая пустота обнаруживается, коль поработали настоящие профессионалы.
Потому и понятно, что неприметный мужичок лицом стал белее снега, да и сам весь покрылся холодной липкой дрожью. И не заметил он в померкшем перед глазами зимнем свете, как откуда-то из тени бесшумно соткалась ещё одна, но живая. Равно как не понял, отчего в спине закололо остро, морозно - а по телу мгновенно разлилась мутная и парализующая слабость…
Архимаг долго молчал, глядя в синеватые вечерние тени. Морщился и вздыхал - но молчал. Проделывать таковые шутки пред ликом его величества не рекомендовалось категорически, но в данном случае и старик этот не абы кто. Начинал служить ещё деду, продолжил при отце, а теперь хранил покой и сон своего третьего короля. Не очень-то пока удачно, правда - но и с той стороны тоже не шушера какая- нибудь подзаборная. Вражины лютые, умные…
– Утром мы с начальником тайной палаты ещё раз обсудили сложившуюся ситуацию - единственно он знает все подробности и все нити - и признаюсь, окончательно пали духом, ваше величество, - старый чародей ронял слова сухо, смущённо. - Это дело невозможно раскрыть… обычными способами.
И всё же, заминка в последних словах не осталась незамеченной молодым королём. Он впился взглядом в чуть морщинистое лицо старого волшебника, едва выдыхая клубочки пара в усилившийся к вечеру мороз.
– Говори всё, и без опаски, - даже не приказал, а чуть ли попросил он.
Волшебник с еле заметной грустью покивал, подбирая слова. И зашёл что-то уж очень издалека.
– Ваше величество, ну вот представьте себе ровно стоящий столб. В какую пору от него меньше всего тени?
К слову признать, король отсутствием соображения или здравого смысла ничуть не страдал.
– В полдень или около того от него вообще нет тени, - нетерпеливо выдохнул он.
Архимаг снова легонько кивнул, и в голосе его скользнула горечь.
– Так вот… глава тайной службы-то и обратил моё внимание на странное обстоятельство - все факты и улики вроде бы есть, а вот сделать или понять ничего невозможно. Как вы верно изволили заметить, ваше величество, таинственные некты не отбрасывают тени…
Далее волшебник напомнил, что нынешний верховный сыскарь не из раядовых топтунов, но и не обросший жирком в кресле чинуша. В общем, самое оно, золотая середина. Нюх и опыт как у хорошего гончака с королевской псарни. Предположил он, что дело тут откровенно нечисто - враги короны не просто высокопоставленные, а на самом что ни на есть верху, где единственно только и известно всё и вся.
– Даже сгоряча заикнулся, что может и сам король какую интригу вертеть, но я пресёк таковую ересь на корню, - Архимаг смотрел строго и печально.
Король при этих словах впал в странную задумчивость. Не раз и не два он словно порывался что-то сказать, но каждый раз какая-то лёгкая бледность накрывала лицо и запечатывала уста молчанием.
– Продолжай, - с видимым усилием наконец выдавил его величество.
Из последующих слов Архимага выяснилось, что вдвоём они отправились сначала в башню астрологов, да не раскрывая подробностей побеседовали с тамошними звездочётами. Не из маститых академиков в пышных мантиях, конечно - а с неприметными помощниками, которые как раз все эти тёмные дела как бы не лучше знают, и которые тайной службой проверены на сто кругов…
– Положение звёзд и планет для вашего рода весьма неоднозначно, ваше величество. Но в одном мнение оказалось настораживающим - малый, промежуточный парад планет как раз пришёлся на недавнее время. И заслонил собою большую часть событий.
Поскольку ещё и это оказалось не всё, король терпеливо слушал раскрываемые ему тайны.
– Затем сходили мы побеседовать с одним профессором из Морской Академии. Старикашка забавный… но зубр в науке ещё тот, на его теоремах и формулах половина навигацкой науки и счисления держится. Он-то объяснил и показал нам на пальцах кое-что, имеющее отношение к нашим делам.
Архимаг хмуро усмехнулся одними поджатыми губами, и даже легонько хмыкнул в подобии восхищения.
– Для примера представьте, ваше величество, котелок - а вокруг него кольцом этак с десяток или более человек. Вы на миг отвернулись, звяк! - и после оказалось, что кто-то бросил в котелок монету. Но вот кто, вычислить невозможно…
Какое-то недоверчивое и чуть
