сжала мою руку. Это была женщина лет семидесяти или чуть больше с фальшивой, словно приклеенной к лицу улыбкой, и большими слегка навыкате выцветшими глазами.
— Ларна Сорма, баронесса, — представилась она. — В недавнем прошлом я была воспитательницей принцессы. Я так за нее рада! Мы все любим нашу Лану, очень вас прошу, граф, будьте с ней нежнее и не обижайте!
— Непременно, баронесса, — пообещал я. — Даю вам слово, что я буду последним, кто ее обидит. А сейчас дайте нам, пожалуйста, пройти.
Поскольку она явно не была намерена уступать нам дорогу, а собиралась еще долго пичкать меня пожеланиями, такими же фальшивыми, как и она сама, я обогнул ее и даже слегка отодвинул, чтобы пройти. Ее общество было неприятно Лане и, наверняка, не без причины, с чувством такта она была знакома только понаслышке, а значит, и я с ней особо церемониться не собирался.
— Здорово ты ее отшил! — одобрительно сказала Лана. — Терпеть ее не могу! Насквозь лживая старая стерва. Отец ее вынужден терпеть, чтобы не испортить отношение кое с кем из клана Малвей, а я уже в свое время натерпелась, хватит! Пойдем со мной, я покажу тебе свои комнаты.
Я ничего не имел против, опять попавшись на незнании элементарных вещей. Здесь невеста могла пригласить жениха в свои комнаты только для выполнения супружеского долга. При местной легкости нравов такое воспринималось всеми в порядке вещей, и каких-либо нареканий не вызывало. Мне же все равно в этом дворце заняться было нечем в ожидании вечера, на который король что-то для меня подготовил.
Идти пришлось минут пятнадцать, и я с грустью вспомнил дом Клары, где все было рядом. Если придется здесь жить, надо будет что-то обязательно сделать, чтобы ежедневно не терять массу времени на хождения. Наконец Лана сообщила, что мы пришли. У дверей ее комнат охраны не было, был пост при входе на женскую половину покоев королевской семьи, который мы прошли несколькими минутами раньше.
Открыв дверь небольшим ключом, Лана пропустила меня, зашла сама и заперлась изнутри.
— Теперь нам никто не помешает, — довольно сказала она. — Пойдем, я покажу тебе спальню!
Я пошел за ней, уже догадываясь, к чему этот визит в спальню. Она привела меня в комнату, размером с нашу трехкомнатную квартиру на Земле, половину площади которой занимала огромная кровать.
— Я хочу, чтобы ты показал мне, как надо любить, — сказала Лана, подняв на меня свои огромные глаза, полные ожидания и страха. — Я в этом совсем ничего не понимаю, и мне немного страшно. Ты просто об этом помни, когда будешь делать то, что вы обычно делаете с женой. Я тебя очень люблю и хочу быть тебе настолько близкой, насколько это возможно в любви. Ты мне поможешь раздеться? Эти платья снять одной, ничего не порвав, просто не получиться.
Конечно, я ей помог, куда мне было деваться? Я постарался быть очень осторожным и нежным с этим взрослым ребенком, наивным в любви в свои пятнадцать лет. Это продолжалось, пока она не завелась и не завела меня. После я уже ничего не помню.
Мы валялись измученные и все мокрые от пота, но со счастливыми улыбками на лицах.
— Это было волшебно, — чуть шевеля распухшими от поцелуев губами, сказала Лана. — Я тебя теперь никому не отдам.
Она немного подумала и добавила:
— Кроме твоей первой жены. Расскажи мне о ней. Я даже не знаю ее имени.
— Имя у нее замечательное, как и она сама, — начал я рассказ. — Алина. Она на год старше тебя и немного красивее. Но красота в ней не главное, главное это то, что она любит меня так, что не ответить на такое чувство взаимностью просто невозможно. Она родом из купеческой семьи, обладает сильным характером и многое умеет. У нас о таких женщинах говорили, что она вторая половина мужчины, подразумевая, что без нее мужчина неполноценный, а часто вообще не может жить. Когда я рассказал о тебе, она меня долго ругала. Сказала, что ты очень хорошая девушка, которой в детстве досталось мало хорошего. Что, если ты меня любишь, то мне вовсе не стоит маяться дурью и упираться, а надо жениться и постараться сделать тебя счастливой. Что ты — та, с которой она согласна меня делить. Она думает, что станет тебе подругой, а наш брак был бы вообще немыслим без ее согласия, какие бы чувства я к тебе не питал.
— А я ее уже заранее люблю! — сказала Лана. — За тебя, за ту радость, что ты мне подарил, и будешь дарить дальше, за веру в меня и сочувствие. Я всегда мечтала о сестре, но отец после смерти мамы не стал жениться вторично, а довольствуется любовницами. Теперь у меня такая сестра будет.
Мы еще долго лежали и говорили на разные темы, знакомясь друг с другом. Хотелось пить, но лень было даже шевелиться. Я изрядно вымотался за сегодняшний день даже без учета визита в спальню невесты. Хорошо, что до вечера еще было достаточно много времени, и я надеялся, что удастся отдохнуть. Но Лана отдохнула первой, подползла ко мне и начала баловаться, в результате чего весь мой отдых пошел насмарку. После этого она заснула усталая и умиротворенная, а я лежал и думал, как могут отреагировать мои родители, если я заявлюсь домой с двумя женами, причем, одна из них — принцесса. Ну и о многом другом в том же духе.
Собираться вместе на ужин здесь было не принято, каждому слуги приносили еду в его апартаменты. Вот такой слуга с подносом, на котором была еда в судках и кувшин с ягодным компотом, и разбудил нас неизвестно через сколько времени после того, как я вслед за невестой провалился в сон.
Лана встала, натянула на голое тело ночную рубашку и пошла открывать дверь. Слуг здесь, по- видимому, не стеснялись. Принцесса никого не уведомила о том, что будет не одна, поэтому ей принесли обычный ужин на одну персону. Впрочем, несмотря на то, что эта персона едва доставала макушкой мне до подбородка и была как бы ни в два раза легче, еды вполне хватила нам двоим.
— Неужели ты это все обычно съедаешь одна? — спросил я. — Чтобы тебя прокормить, у меня денег не хватит.
— Нет, конечно, — засмеялась она. — Просто положено накладывать с избытком. Наверняка, пока посуду отнесут на кухню, слуги доедят остальное.
— Родная моя! — сказал я, и она аж вся засветилась от счастья. — Мне надо срочно встретиться с твоим отцом. Он хотел вечером поговорить, а за окнами уже темнеет. Ты можешь распорядиться, чтобы кто-нибудь из слуг меня проводил? Я во дворце пока совершенно не ориентируюсь.
— Я тебя сама с удовольствием провожу. Только помоги мне надеть платье. Или позвать служанку?
— Лучше пусть поможет служанка, а я подожду в коридоре. Там столько завязок, что я непременно запутаюсь. Одно дело тебя раздеть, совсем другое правильно зашнуровать платье, чтобы на тебя потом не бросали косые взгляды.
Ждать пришлось долго, за окнами стало совсем темно, когда Лана вслед за служанкой покинула свои комнаты.
— Что так долго-то? — не смог я скрыть своего недовольства. — Неужели столько времени требуется, чтобы надеть платье?
— А прическа? Ты мне все волосы спутал. Пока Глая все расчесала и уложила, вот тебе и время. Ничего страшного, если отец немного посердится, скажу, что виновата я. Давай, пошли быстрее, вечером он обычно работает в кабинете южного дворца, а туда добираться долго.
— У вас здесь везде добираться долго, проворчал я, — подавая ей руку. — И зачем было столько строить? Жить нужно скромнее!
Король действительно был сердит тем, что я куда-то запропастился, но стоило ему увидеть лицо дочери, как он мигом все понял и сменил гнев на милость.
— Садись на стул и жди, — сказал он мне. — Сейчас я прикажу доставить остальных. Они здесь недалеко, ждут, пока тебя разыщут. А ты, красавица, можешь быть свободна. Надолго я твоего жениха не задержу. Можешь пока прогуляться или подождать в приемной, этот разговор не для твоих ушей.
Он отдал распоряжение секретарю, и буквально минуты через три в кабинет зашли Маркус и Лонар.
— Присаживайтесь господа, — махнул рукой в сторону стульев Игнар. — Я уже говорил Гену, что у меня к вам недолгий разговор. Ваш налет на гнездо черных наделал в столице изрядного шуму. А скоро об
