форсированный вывод индустрии с Запада в бедные страны с дешевой рабочей силой. Сотни миллионов крестьян в Азии и Латинской Америке, бросив свои поля, пошли на фабрики – штамповать ширпотреб для янки. Возникли, как считает Дункан, громадные избыточные мощности.
Вот красноречивые цифры: если в 1979-м импорт в США составлял всего 200 млрд долларов (при той же сумме американского экспорта), то в 2000 г. импорт в Америку достиг 1,2 триллиона (экспорт – 0,8 трлн).
Легко представить себе, что будет, когда доллар стремительно девальвируется, потеряв остатки привлекательности. Вся эта промышленность третьего мира окажется без главного и самого богатого рынка сбыта, а сотни миллионов пролетариев – без работы. Достаточно сказать, что профицит в экспорте китайских товаров в США составляет 7% ВВП Китая. А в Малайзии экспорт в Америку обеспечивает и все 25% ВВП.
Заменить сломавшийся «мотор» американского рынка в мировой экономике будет нечем. Пока не создано сопоставимого по емкости и богатству рынка сбыта для множества экспортеров. А значит, долларовый крах повлечет за собой общемировую беду.
Американский экономический спад больно ударит по КНР. Помимо утраты больших доходов его ждет и банковский кризис промышленности, ориентированной на экспорт, нечем окажется отдавать набранные кредиты. Значит – налицо угроза массовой безработицы, обнищания и социальных взрывов. Нечто похожее ожидает Индию, Тайвань, Индонезию, Малайзию, Таиланд, Вьетнам, Турцию – также страны с экспортноориентированной экономикой. Следом повалится набок больная экономика Японии. Ведь ее государство и банки – в тяжелых долгах, ее крупный бизнес вкладывал капиталы в азиатские страны («мировые промышленные площадки»), поставлял туда технологии и оборудование. Кстати, Япония также сильно зависит от обильного рынка США (ее экспорт в Америку в 2001 г. достигал 69 млрд долларов против 83 млрд китайского ввоза).
Из-за схлопывания экономики новых индустриальных стран и американского кризиса сильно пострадает и экономика Евросоюза. Особенно туго придется Германии – «мотору» Евросоюза. Ведь ее годовой экспорт в Соединенные Штаты – это свыше 60 миллиардов долларов. Упадет европейский высокотехнологичный экспорт в промышленные страны Азии и Латинской Америки. Европа потеряет большие доходы от американского туризма. Под угрозой банкротства окажутся европейские банки, страховые компании и пенсионные фонды, поскольку они потеряют инвестиции (прямые и портфельные), что были сделаны в американские акции и ценные бумаги в 90-е годы. Государствам Европы придется отчаянными мерами, за счет казны, спасать свой финансовый сектор – и финансовая стабильность ЕС надолго уйдет в небытие.
Понятное дело, что черные времена ждут и всяческие программы Евросоюза по финансированию разных направлений научно-технического, образовательного, аграрного, экологического и гуманитарного развития. Лишатся субсидий экономики бывших социалистических стран – Польши, Венгрии, Румынии, Чехии, Словакии, Болгарии, Хорватии. Оскудеет помощь Европы государствам Прибалтики.
В силу всего вышеописанного наступит глобальный спад. Упадет потребление нефти и газа – и так же спикируют цены на них, нанося тяжелейшие удары по странам-экспортерам углеводородов: монархиям Персидского залива, Ирану, Алжиру и Ливии, РФ, Казахстану, Азербайджану, Туркмении. Соответственно уменьшится их спрос на экспорт из Евросоюза, США, Японии, Кореи, Китая.
Таковы всего лишь обозримые, лежащие на поверхности последствия от девальвации доллара и глубокого экономического спада в США. Начнется новый виток глубочайшего глобального, системного кризиса.
Кризиса мирового капитализма. В нем нам, русским, надо ухитриться не только выстоять – но и победить! Можно спорить, когда начнется обвальное развитие событий – в 2009 или позже – но то, что это произойдет, уже многим понятно.
Предотвратить катастрофу, судя по всему, уже нельзя. Время упущено. Дункан еще в 2003 г. предлагал разумные меры: поднять зарплаты рабочим в странах третьего мира (чтобы они могли покупать те товары, что производят, и меньше зависеть от американских потребителей) и создать новую систему, что не допускает образования больших дефицитов в платежных балансах государств. Но кто все это воплотит? Мирового правительства нет. Китай начал укреплять внутренний рынок, чтобы меньше зависеть от экспорта в богатые страны, но процесс сей слишком медлен. А значит, удар кризиса не смягчит ничто.
Очевидно, в итоге мир расколется на геоэкономические блоки с разными местными валютами, отгороженные друг от друга протекционистскими барьерами, квотами, клиринговыми расчетами. Вернется «второе издание» 1930-х годов. Такой вариант предсказывают Андрей Кобяков и Михаил Хазин в книге «Закат долларовой системы и конец Pax Americana» (2003 г.). А это – гарантированный распад ВТО, основанной на принципе глобальной свободы торговли. Основные страны Запада лишатся возможности расширять НАТО: не до жиру окажется. Тут себя спасать надо – куда там еще и кормить всяких голодранцев типа Грузии, Албании, Украины!
Запнется и расширение Евросоюза: ему дай Бог самому не разлететься на части. Окончательно умрут надежды Турции и Украины на вступление в Евросоюз. Украина, в свою очередь, так и не войдет в НАТО: у Запада не хватит средств на такое недешевое удовольствие. Если европейцы не успеют построить альтернативные российским газопроводы, диверсифицировав свое газо– и нефтеснабжение за счет Туркмении и Казахстана, то с началом новой Великой депрессии оные планы придется отодвинуть в далекое будущее. Евробизнес, понеся огромный урон, не потянет такие проекты.
Естественно, лихая година ожидает и саму Америку. Она утратит статус глобальной сверхдержавы и замкнется на острейших внутренних проблемах. Ей придется либо распасться, либо ввести у себя некую фашистско-технократичекую диктатуру, нацеленную на новую индустриализацию страны, подавление бунтов и создание новой финансовой системы.
В итоге в мире возникнет опасный, непредсказуемый хаос. Резко возрастет агрессивность и психопатичность политики. Мы вступим в череду революций и войн. Неизбежен подъем религиозного фундаментализма, фашизма, нацизма, неокоммунизма. Прогнозировать здесь что-либо невозможно. Ведь в картину кризиса нужно ввести дополнительные факторы. Например, разворачивающийся на глазах продовольственный кризис (последствие неограниченного капитализма и глобализации), который пришел всерьез и надолго. Или прогрессирующую «ломку» климата.
Почти наверняка американцы будут вынуждены уйти из Ирака и Афганистана, оставив после себя кровавую кашу постоянной междоусобной войны. Очень может быть, что начнутся войны между Турцией и Ираном за передел «иракского наследства». Вполне вероятно, что свой очаг войны вспыхнет и в ослабевшей Европе, где начнутся великие походы и битвы за создание велико-криминальной Албании – форпоста исламского экстремизма и наркоторговли в ЕС. А угроза сепаратизма в Стране Басков, в Шотландии и Уэльсе, во Фландрии, на Корсике, на севере Италии (Падания)? И тут может кровь пролиться. А бунты в исламских анклавах во Франции и вообще в Европе? А мятежи инокультурных и иноверных иммигрантов?
Как показывает исторический опыт, в эпоху крушения прежнего социально-экономического порядка случаются самые маловероятные и катастрофические события. Рождение капитализма в недрах умирающего феодализма в Европе – это чудовищная эпидемия чумы (смерть четверти всего населения континента), череда кровавых религиозных и гражданских войн, свирепствование инквизиции и гибель на кострах и виселицах миллионов людей. Апофеоз перехода от феодализма к буржуазному строю – семнадцатый век: кровавая Тридцатилетняя война в Европе с истреблением трети населения Германии, межрелигиозно-гражданские войны во Франции и Англии с огромными жертвами, опустошение Польши русскими и шведами…
Гибель СССР – это цепь маловероятных катастроф (Чернобыль, Спитакское землетрясение, гибель «Нахимова», гибель двух ядерных подлодок, страшная резня в Сумгаите, война в Карабахе и в Южной Осетии, ужасающая железнодорожная катастрофа под Уфой).
Глобализация, стирая всякие препятствия для движения товаров, услуг, людей и капиталов, создает единый рынок. В нем целые страны начинают узко специализироваться на производстве чего-то конкретного. В одном месте планеты возникают промышленные цехи мира, в другом – его житницы. Идет унификация, возникает One World. Мир срастается – в смысле экономическом, производственном, коммуникационном, культурном. Люди начинают использовать одни и те же машины, технологии, сорта растений. Одни и те же транснациональные корпорации раскидывают свои сети на разных материках и в разных странах.
Но в этом же кроется огромная опасность! One World невероятно уязвим для кризисов разного рода. Они теперь могут распространяться мгновенно, охватывая сразу всю планету. Такова цена утраты разнообразия мира.
