КПП!» «Рипаблик стил» — против народа!», «Рипаблик стил» нарушает законы о труде».
На середине поля им преградила путь полиция. Демонстранты остановились. Молодой человек, шедший между знаменосцами, стал уговаривать полицейских пропустить демонстрацию дальше. Демонстранты столпились вокруг него, внимательно слушая его разговор с полицейскими. Некоторые из демонстрантов кричали, что муниципалитет дал. разрешение на демонстрацию и полиция не имеет права им мешать. Полицейские беспокойно шевелились, подтягивали пояса, потрагивали свои дубинки. На поле почувствовалось зловещее напряжение.
Вдруг, без всякого предупреждения, как бы по заранее условленному сигналу, многие полицейские размахнулись и швырнули в толпу слезоточивые бомбы. В то же время с ужасающей неожиданностью раздался револьверный залп.
Десятки людей упали на землю. Остальные обратились в паническое бегство. Полиция кинулась за ними, избивая бегущих дубинками. Под перемежающийся треск револьверных выстрелов и вопли раненых полицейские окружали то одного, то другого демонстранта и избивали его дубинками до потери сознания. Группы полицейских стояли над упавшими жертвами, продолжая колотить их. Мужчины и женщины с окровавленными лицами, спотыкаясь, как пьяные, бежали через поле, стараясь спастись от своих преследователей.
Так началась расправа, ознаменовавшая этот праздничный день. Преподобный Чарльз Б. Фиск, присутствовавший с киноаппаратом на демонстрации в качестве наблюдателя от группы чикагских священников, обследовавших нарушения гражданских свобод, впоследствии рассказывал:
«Я приставил аппарат к глазам и видел, как перед толпой появились клубы слезоточивого газа и люди, шедшие в голове колонны, десятками падали на землю… Уголком левого глаза я заметил молодого парня, стоявшего шагах в 30–40 от меня… Одно время он стоял без движения, а затем упал. Я снял его лежащим ничком на земле. На его спине проступали кровавые пятна, и я понял, что ему угодила пуля в спину… Недалеко от меня, не более чем в 40 ярдах, двое полицейских преследовали другого парня, который бежал со всех ног и, оборачиваясь назад, кричал: «Я бегу, бегу! Я делаю, как вы мне приказали! Я бегу изо всех сил!» Он споткнулся, и двое полицейских, одновременно подбежав к нему, сбили его с ног за небольшой группой кустов и избивали его в течение нескольких минут. Я сфотографировал их, когда они стояли над ним и ударили его пять или шесть раз, хотя он уже упал и, казалось, был без сознания…»
Другим свидетелем этой расправы была г-жа Люп Маршалл, работающая в одной благотворительной организации. Она попала в свалку в тот момент, когда полицейские атаковали демонстрантов, была сбита с ног дубинками, а затем брошена в полицейскую машину.
Впоследствии она рассказывала:
«Полицейские стали подбирать людей, лежавших недалеко от меня, волоча их по земле до машины, а затем втаскивая в машину за руки и ноги. В машине некуда было сесть. Полиция валила всех в кучу. Люди лежали на головах друг у друга. У некоторых были вывихнуты руки и ноги…»
Описывая свое кошмарное путешествие в больницу, г-жа Маршалл рассказывает:
«Мы добирались туда целую вечность; всякий раз, когда машину встряхивало, людей подбрасывало примерно на фут, и они снова падали друг на друга. Машину оглашали вопли и стоны, в ней творилось что-то ужасное».
Когда машина подошла к больнице, полицейские вытащили раненых и лежавших без сознания людей, поволокли их за руки и за ноги в здание и там грубо бросили на пол. Вдруг появился какой-то детектив и, указывая на тела, сердито закричал на полицейских: «Какой дьявол разрешил стрелять?» Один из полицейских ответил: «Заткни свою пасть!» Указывая пальцем на г-жу Маршалл, он сказал: «Они еще не все померли».
Самые жуткие сцены этой расправы запечатлены в киноленте, заснятой фирмой «Парамаунт». Этот фильм никогда не демонстрировался публично; дирекция фирмы «Парамаунт» говорила, что его демонстрация может вызвать «беспорядки».
Через несколько дней после проявления фильма он был показан на закрытом просмотре небольшой группе зрителей: сенатору Роберту М. Лафоллету младшему, сенатору Эльберту Д. Томасу и нескольким членам комиссии гражданских свобод Лафоллета.
Впоследствии газета «Сен-Луи пост-диспэтч» поместила потрясающий отчет об этом закрытом просмотре. Мы приведем некоторые выдержки из него:
«Внезапно, без всякого предупреждения, раздалась ужасающая трескотня револьверов, и люди в первых рядах демонстрантов полегли, как трава под косой. В одно мгновение полиция набросилась на демонстрантов, молотя их дубинками…
С отталкивающе деловым выражением лиц группы полицейских окружали отдельных людей и обрабатывали их дубинками. В некоторых случаях на одного человека обрушивались 2–4 полицейских. Один бил его со всего размаха дубинкой по лицу, другой колотил дубинкой же по макушке, третий — по спине. Работники КПП сообщили, что когда одного из убитых доставили в похоронное бюро, оказалось, что мозг у него был буквально вышиблен из головы и весь череп раздроблен…»
Далее в описании фильма говорилось:
«У человека, раненного в спину, парализована нижняя половина тела. Двое полицейских пытаются поставить его на ноги, чтобы довести до машины. Но когда они заставляют его идти, его ноги подкашиваются и он падает лицом в грязь, почти под заднюю ступеньку машины. Он шевелит головой и руками, но ноги его неподвижны. Он поднимает голову, как черепаха, и царапает землю руками…»
Статья заключалась словами:
«Киноаппарат возвращает нас в центральную часть поля. То тут, то там лежат тела, распростертые в причудливых позах, выражающих полное безразличие смерти. Довольно растрепанный полицейский в расстегнутом мундире с хмурым лицом подходит к другому, стоящему перед киноаппаратом. Он вспотел и устал. Он невнятно говорит что-то. Затем его лицо неожиданно расплывается в улыбке, он делает движение, как бы стряхивая пыль с рук, и шагает прочь. Фильм окончен».
В этот день памяти жертв войны десять человек было убито и несколько десятков тяжело ранено.
Руководители чикагской полиции оправдывали эту расправу тем, что демонстрация рабочих сталеплавильного завода якобы представляла собой «коммунистический заговор» с целью захватить завод «Рипаблик стил» и «убить» тех, кто там находился. По словам этих же полицейских чиновников, «дисциплинированные действия полиции» спасли от гибели «двести или триста человек».
Мы приведем некоторые из показаний капитана чикагской полиции Джемса Л. Муни в комиссии Лафоллета 30 июня 1937 г.
Далее капитан Муни спросил: «Могу ли я внести предложение, которое поможет сенатской комиссии разрешить этот вопрос?»
Сенатор Томас ответил утвердительно.
